Когда высунула нос наружу, увидела рядом тарелку с виноградом. Ту, что стояла посередине стола. Не знаю, было ли вообще задумано что-то горячее в этой сервировке, но с нашим подходом мы до спокойного ужина вряд ли дойдем.

Кощей подошел, уже переодевшись. На нем были синие джинсы и белая футболка. Любимый выглядел настолько домашним и земным, что мурашки пробежались по спине. Хотелось видеть его вот таким каждый день, а не только сегодня.

Кощей сел рядом со мной, лукаво улыбнулся и сказал:

– Для тебя я тоже кое-что прикупил. Можешь найти это в комнате.

И кажется, самым крутым в этом подарке был румянец, что появился на щеках у Кощея.

Он боялся, что мне не понравится подарок! А еще смущался своего поступка.

И это невероятно трогательно, что любимый впустил меня на эту хрупкую почву мужских слабостей.

Хотя кажется, этой слабостью была только я.

Потянула Кощея за футболку, укладывая его рядом. Куда-то вставать? Нет, мне было лень. А нам не впервой уже валяться на полу. Подняла одеяло, укрывая нас обоих, и улеглась сверху на любимого. Носом пощекотала ему шею, а потом привстала на локтях и потянулась к винограду. До подноса не доставала, и железка с желанными ягодами послушно подползла поближе. Сорвала одну и положила в рот Кощея, благодаря за передвижение подноса.

Но любимый приподнялся и вернул виноградинку мне через поцелуй.

– Ненавижу виноград, – шепнул.

– Ого, неужели я узнаю о предпочтениях великого Кощея Бессмертного что-то большее, чем его любовь к чаю?

– И к тебе.

– И ко мне, – эхом повторила, ощущая, как сердце застучало где-то в горле.

Встряхнула волосами, щекоча Кощея и скрывая ту бурю чувств, что вызвали его слова.

Оторвала еще одну ягоду и посмотрела ему в глаза со словами:

– Что выберешь: любовь или ненависть?

Прикусила виноградинку, так, что сок брызнул по губам, и наклонилась, предлагая поцелуй.

И получила один из самых крышесносных. Ягоду же Кощей отобрал языком и сразу проглотил.

Поцелуй закончился нашим желанием отдышаться и не сойти с ума. Пальцы любимого выпутались из моих рассыпавшихся по плечам волос. А мои – перестали с таким отчаянием стискивать его футболку. Я начала спускаться, целуя его вдоль шеи, а потом просто легла, положив голову Кощею на грудь. Мы болтали обо всем и ни о чем. Я слушала его потрясающий глубокий голос и мерное биение сердца под ухом. В какой-то момент я расслабилась настолько, что уже не хотела говорить и только иногда мычала что-то в ответ. Ощущения в теле были такие, как у спящего котенка. Подними одну его часть тела, и вторая повиснет, как носок. Настолько они умеют расслабляться. Кажется, научилась и я.

Бас Кощея звучал все дальше и дальше. Я позорно засыпала на своем первом свидании с любимым и любящим.

Проснулась и поняла, что не могу дышать – настолько меня покорила открывшаяся картина. Мы находились на моей кровати, и Кощей спал рядом со мной. Его лицо такое умиротворенное, а складка на лбу разгладилась. Нестерпимо захотелось коснуться. Я протянула руку и провела по его виску, скуле, погладила подушечкой пальца уголок его губ. Кощей слегка повернул голову и поцеловал мою руку.

Затем открыл глаза, заставив меня своим серым взглядом впервые после пробуждения вдохнуть.

– Это самое лучшее утро в моей жизни, – сказала честно, улыбнувшись.

– Да, – пробасил Кощей, пробирая своим голосом меня до мурашек.

Он притянул меня к себе и зарылся носом в волосы. В этот раз я ощутила не только его попытку меня понюхать, но и намочить. Удивленно отпрянула, меня снова тесно прижали к себе, но я успела заметить, что Кощей… плачет.

– У нас тут первое свидание, а я уже довела, да? – постаралась пошутить. Кажется, я теперь понимала растерянность мужчин, когда девушка плачет. Это же любимая… любимый… и плачет.

– Я не хочу тебя отпускать, – прошептал Кощей мне в волосы, опаляя горячим дыханием.

Хотелось ответить «и не отпускай», но я промолчала, просто вдыхая его неповторимый аромат. Да, я тоже не могла им нанюхаться. Усмехнулась. Нам придется разойтись по разным мирам. Моя тщедушная и слабая тушка явно не приспособлена для существования в этом чуждом и опасном магическом мире.

Самим своим присутствием в жизни Кощея – я… Или буду в опасности сама. Или, спасая меня, он снова погибнет, только уже окончательно. Или однажды я не смогу вовремя наклониться, чтобы снять обувь, и в меня войдет арбалетный болт. И что-то мне подсказывало, что Кощей не простит себе мою смерть.

А еще… что все это он и сам понимал уже давно.

Я ощутила прикосновение и открыла глаза. Кощей лежал напротив, прикусив губу, и стирал мои слезы.

Мы поняли, что ревем вместе, и засмеялись, соприкоснувшись лбами.

– Может, в карты? – предложила, чтобы только не прекращать наше совместное времяпровождение.

Глаза Кощея начали темнеть, а дыхание стало более тяжелым.

– Нет, лучше что-то другое, – сказал Бессмертный, отодвигаясь от меня.

Похоже, мой любимый решил отпустить меня в мой мир непременно девственницей. И… мне все равно. Да, я хотела близости, но мне хватало просто ощущения, что он рядом. Жив. Поэтому я кивнула и сквозь улыбку проговорила:

– Прогуляемся?

– Конечно, я же обещал.

Вот только Кощей решил снова отправиться со мной в замок. Как он там договорился с ректором – не знаю. Предполагаю, раз уже решили вызывать комиссию, то могли дать и послабления в виде выездных выходных с пропуском занятий.

Надеюсь, что Снежная уже не может явиться в замок, так как мне страшно от того, что все в один момент может разрушиться. А у нас и так осталось слишком мало времени вместе.

– А почему говорят, что смерть твоя – в яйцах?

Странно задавать такой вопрос мужчине после поцелуя. Но я и так слишком долго держала любопытство взаперти.

– Ты сейчас всех местных привидений в обморок отправила, – прошептал Кощей мне на ухо.

– Ладно я их не вижу, а тебе что, интереснее, когда подглядывают? – сказала и вздернула бровь.

Кощей хохотнул, но понял, что меня смущает подобное соседство (а по его словам, так и вообще подсматривающих несколько), и махнул рукой. Надеюсь, не на меня, а на привидений.

Придержал за локоть, и мы таки наконец вышли из замка на прогулку. А то наши поцелуи на выходе затянулись.

Холодный ветерок, свободный от четырех стен, пробрался под накидку. Я задрожала, и Кощей приобнял, прижав к себе.

Я постаралась прибодриться, но в тени леса было совсем уж холодно. А ведь буквально недавно, когда я тут была, плавилась от жары.