Атмосфера, царившая тут, угнетала и навевала тоску. Аламез не понимал, почему им понадобилось останавливаться именно здесь, где, казалось бы, даже воздух пропитан тоскою по давним временам, затхлостью дня нынешнего и заунывной печалью. С таким же успехом можно было бы отдохнуть прямо на дороге, например, возле большой лужи, из которой, конечно же, Дарк не стал бы пить, но разгоряченную голову в нее с удовольствием окунул бы. Однако всему нашлось довольно простое объяснение.

Уверенный, что моррон идет за ним следом, а не свалился на обочину без сил и сознания, Альто вразвалочку прошествовал к центру площадки и неподвижно замер, сначала протирая ладонью мокрый лоб, а затем и выжимая пот из бороды. Гном ждал, терпеливо ждал, пока до него доковыляет похрамывающий сразу на обе ноги Аламез, и только когда тот приблизился на расстояние в пять-шесть шагов, резким движением достал из-за спины секиру. На краткий миг Дарку показалось, что его старый друг задумал неладное, например, ритуальное жертвоприношение в честь непредсказуемых божеств Великого Горна, неизвестно зачем заставивших на них трудиться моррона. Но опасения развеялись, как только Румбиро взглянул на старого друга согревающим сердце, преисполненным душевной теплоты и благодарности взором.

– Ты постой, походи чуток, но не садись! Коль седалищем на камни надавишь, сперва похорошеет, но затем бежать хуже будет! Не забывай, нам до города еще столько же плюхать… – благоразумно предупредил Альто, видя, что подошедший к нему Дарк собирается сесть. – Давай-ка лучше развлечемся! Совместим, так сказать, полезный нашим телам роздых с приятным и столь же, кстати, полезным времяпрепровождением.

– Ты что, секиру в камни воткнешь, а затем, как девица кабацкая, вокруг нее отплясывать начнешь? – пошутил Дарк, на самом деле не понимая и боясь даже подумать, о каком таком «совмещении» гном говорит. – Коль так, то валяй, потешься, но обещай глазки не строить, бедрами не вихлять да одежку не скидывать! Вид твоей кривляющейся обнаженной туши не доставит мне эстетического наслаждения…

– Шуткуешь всё, – хмыкнул Румбиро, ничуть не обидевшись на столь смелое предположение. – Это хорошо! Коль шутка добрая из пасти прет, значит, ещё силенки остались!

– Чо задумал-то? – устало произнес Аламез, скидывая с плеч котомку и щит.

– Да так, хочу поглазеть, как делишки наши обстоят, – озадачил друга Альто, но не заставил его долго гадать. – Помнишь, я те Стену Знаний показывал? – начал с вопроса гном и, только дождавшись скупого кивка, перешел к пояснению: – Так вот, она не просто так на бывшей караванной стоянке находилась, точнее, под ней… На становьях место особое, здесь с Великим Горном связь держать проще, посколь раньше туточки много караванщиков бывало и…

– Да понял, я понял, – заявил Дарк. – Давай, от болтовни к делу переходи! Доставай флейту и дуй в нее, а я уж, извиняй, уши прикрою!

– Не утруждайся зазря, – презрительно хмыкнул Альто. – Флейта тут не понадобится, да и нет её ужо… Мы так, и без музыки живо управимся!

Сказано – сделано! Румбиро коснулся лезвием секиры камня у себя под ногами и, вытянувшись в струнку, замер в ожидании, что вот-вот произойдет нечто. И, как ни странно, это на самом деле случилось. Разгоряченного лица моррона внезапно коснулся неизвестно откуда взявшийся ветерок. Его прикосновения не только приятно холодили шею и щеки, но и делали веки неимоверно тяжелыми, заставляя их опуститься. Стоило лишь Дарку поддаться и закрыть глаза, как в голове возникла вовсе не абстрактная, а вполне реальная картинка из недавнего прошлого.

Моррон увидел мост через пропасть, к которому медленно подходил шеварийский авангард. Не дойдя шагов десять до края, стрелки остановились, а затем, не размыкая строй, развернулись и отступили назад.

– Вот щас мы и узнаем, как же они хитрость мою раскусили! – пояснил стоявший рядом гном, явно видящий ту же самую картину. – Думаю, без колдовства не обошлось! Не умеют лжепиявки шеварийские честно сражаться!

Секунд десять картинка не менялась. Дарк отчетливо видел мост, в ожидании замерших на его опорах гномов-диверсантов и вершки шлемов не отошедших далеко шеварийских солдат. Затем к краю обрыва подошли четверо: сам Фегустин Лат и еще трое офицеров из его окружения, в том числе и тот бедолага с повязкой на носу, о чью голову моррон разбил целый ящик винных бутылок. С того места, на котором они находились, увидеть затаившихся гномов враги не могли, но они явно почувствовали их присутствие.

– Я понял, что произошло! – Дарк поспешил поделиться с другом своими догадками. – Мусор с моста вы прибрали, стружку и прочий хлам смели, а вот о запахе не подумали…

– Ошибаешься! – уверенно возразил Альто. – Не считай ся умней других! Мы всё продумали и хоть изрядно вокруг моста напотели, но затем запах тел наших развеяли… Ведом нам один секретик…

– Я не о том! – повинуясь привычке, покачал Аламез головой, хоть Альто явно так же, как и он, стоял с закрытыми глазами и того не видел. – Вампиры чуют запах крови морронов. Скорее всего они так же могут учуять одного из вас, когда он находится рядом. А тут под мостом целая дюжина Сынов Великого Горна засела… Глянь, только глянь, я правду говорю!

В подтверждение предположения Аламеза вампиры из клана Мартел интенсивно зашевелили носами, а затем произошло то, что объясняло, почему диверсанты оказались застигнуты врасплох и даже не успели подать товарищам сигнал тревоги. К тому же Дарк теперь понял, что за странный звук он и махаканцы слышали, пока томились в ожидании обвала. Почти одновременно члены клана Мартел взмахнули руками, образовав мощный поток воздуха, буквально сдувший спрятавшихся гномов с опор и оборвавший все до одной страховочные веревки. Восседавшие верхом на соседней балке диверсанты так и не поняли, что же сталось с их товарищами, как второй воздушный шквал отправил из самих в пропасть.

– Теперь понятно, почему четыре раза звук слышался, – тяжко вздохнул Альто и ударом секиры о камень заменил картинку в головах: как в своей, так и Дарка. – Узнать надобно, сколь у нас еще времечка про запас осталось…

– Лучше Аргахар покажи, полезней будет! – пытался возразить Дарк, не желавший более видеть печальных зрелищ, но опоздал.

Картинка с мостом исчезла, причем еще до того, как четвертый по счету порыв ветра смел в пропасть последнюю троицу гномов. Её место заняло покинутое беглецами поле боя, на котором, как ни странно, ещё шло сражение. Небольшая группка окруженных с трех сторон махаканцев каким-то чудом умудрялась удерживать заваленную телами убитых и раненых позицию и не пускала наседавших врагов в глубь подземелья. К радости Дарка, Альто не собирался досматривать последние минуты сражения. Они узнали, что хотели, и не желали видеть, как гибнут остатки отряда.

– Щас я тя развеселю! Негоже пессимизме пораженческой настроение нам портить! И без того на душе погано! – сперва пояснил Румбиро свой выбор следующего зрелища, а уж затем ударил сталью о камень.

Как ни странно, но старый друг оказался прав. Следующая картинка не просто вызвала улыбку на опечаленном лице Дарка, но заставила его непозволительно громко рассмеяться. Глазам моррона предстал караванный путь, притом его участок, до которого они еще не добрались, и десять гномов, поспешно облачающихся в доспехи возле разбитой телеги. Обломки поломанных задних колес валялись у них под ногами. Ну а передних не было вовсе. Это означало, что они отвалились гораздо раньше. Пока большая часть воинов заканчивала застегивать ремешки доспехов и поправлять наплечники с налокотниками, парочка их уже одевшихся товарищей катила по ухабам каменистой дороги бочонки, внутри которых не только плескалось вино, но и кувыркались спящие разведчики. Именно это и вызвало у моррона необузданный приступ смеха. Дарк живо представил, как барахтаются внутри своих тесных, дурманных узилищ разведчики сейчас и каково им будет при пробуждении.