В какой-то момент удалось удачно ее повалить на землю и начать дубасить по корпусу и плечам, голову, хоть я туда и не собирался бить, Мизуки один фиг прикрывала. А вот мне в голову она все же попыталась пульнуть "шаром", благо, я был наготове и просто сместил корпус, отводя ее руку в сторону. И будто это стало последней каплей, я, все еще сидя на ней верхом, почувствовал как "доспех" девушки пропал. Думаете, она прекратила бороться? Как бы не так. Мизуки — это вам не какая-то там Исикава. Как только "доспех" исчез, она тут же попыталась пробить мне двоечку "огненных кулаков", но раз нет защиты, значит, и болевые приемы теперь возможны. Заломать руку уставшей в хлам девчонке не составило трудностей, но даже после этого она какое-то время терпела и не сдавалась, а ломать ей конечности я бы не смог.

— Мизуки, — просипел я, — пожалей уж бедного меня. Это просто нечестно пользоваться своей девчатостью. Ты проиграла, так сделай это достойно.

И тело Мизуки расслабилась.

— После такого ты обязан на мне жениться, — пропыхтели куда-то в песок арены.

— Я еще слишком молод для таких резких изменений в жизни, — начал я подниматься на ноги.

— Кобелина и бесчестный тип, — буркнула девушка, переворачиваясь на спину. — Я сдаюсь! — произнесла она для судьи. — Поздравляю с победой, чемпион.

И знаете, какие мысли посетили меня после того, как я осознал поздравления Мизуки? "Пять миллиардов рублей"! Как и полагается уважающему себя меркантильному подлецу.

* * *

Знаете, кто радовался моей победе больше всего? Я? Нет, удовлетворение присутствовало, но радость даже с радостью Вакии и Кена не сравниться. Вы, наверное, подумаете на Мизуки? И будете не правы. Ей-то чему радоваться? Она приняла это спокойно, в депрессию по поводу своего проигрыша не впадала, а это все уже немало. Нет, как мне кажется, больше всех радовалась Анеко. Во всяком случае обнимашек и поцелуя в щеку от нее я совсем не ожидал.

— Ты, наверное, теперь герой всех простолюдинов, не использующих бахир, — обхватила она мою руку и прижалась с правого бока.

— Я знал, что ты крут, Син, но увидеть подтверждение своими глазами гораздо приятней, — произнес улыбающийся Райдон.

Эта парочка была первой, кто нашел меня из наших. Я, в общем-то, обзвонил всех, но первыми были они.

Толпы поздравляющих не было, контингент собравшихся в Дакисюро не тот. Не было и толпы фанатов, так что я сидел в клубной комнате и ждал, когда все соберутся, после чего мы пойдем "гулять по парку", где желающие и поздравят меня с победой. Избежать этого было можно, если бы я вдруг захотел, но как объяснил мне еще по телефону Райдон, который почему-то думал, что я так и поступлю, делать этого не стоило. Не то, чтобы меня предадут анафеме, но кто-нибудь мог и обидеться. Не так, чтобы после этого пакостить, а так, что в другой раз просто отвернется. Само собой, обида не на всю жизнь, но на один раз показать свое "фи" той обиды хватит. А оно мне надо — подходить дважды, если что-то потребуется?

В компании из шести человек — я, Райдон, Анеко, Вакия, Тоётоми и Мамио — мы отправились в путешествие по парку, которое чуть ли не с первых шагов обещало стать долгим. Такое впечатление, что мои друзья поделились инфой о нас с родней, потому что первыми, с кем мы поговорили, были именно они. Охаяси, дед Мамио, Тоётоми, Вакия… со всеми надо было перекинуться словечком. Благо люди понимающие, и долго нас никто не задерживал. При этом все, кроме Охаяси, так или иначе упомянули наш клуб, и как удачно получилось, что трое из него стали победителями в своей группе. Вакия одобрительно, Тоётоми удивленно, дед Мамио вопросительно. Видимо, сам Мамио не распространялся, где состоит. Отец Тейджо мне показался тем еще пронырой и пофигистом, а семейство Тоётоми были в курсе, и такое впечатление, что против, но махнули на парней рукой. А тут такое…

Так или иначе, перекинулись парой слов с семьями всех, кто был в финале, кроме семьи Табата Томео. Их мы так и не увидели и сомневаюсь, что они здесь вообще были. Их косяк, если подумать. Гнать тут никто никого не стал бы, а засветиться хоть так никому не помешает. Все, кого встречали, поздравляли с победой, даже встреченный Токугава, точнее, двоюродный брат главы Рода Кейджи, намекнул — лишь намекнул — что был не прав, когда набросился на меня с угрозами. Естественно, перекинулись парой слов и с Кояма, среди которых на этот раз был и Кента. Если бы был один, парой слов не обошлось бы, а так все прошло быстро. И даже Шина волком не смотрела. Были и новые знакомства — Род Ая, Ки, Накатоми, Тачибана… Вроде просто ходили туда-сюда, а тут уже и небо темнеет, и народу меньше стало. Думаю, уже можно валить домой, а то у меня даже мозг начал немного нагреваться. Да и Анеко выглядела слегка усталой. Учитывая, что показывать эту самую усталость она не стала бы, состояние у нее точно хуже, чем "слегка". Мой просчет — "аристо" не синоним человека из стали, а девушка остается девушкой. Так что, распрощавшись с парнями и передав Анеко с рук на руки ее брату, отправился наконец домой. Кому как, а у меня и завтра день непростой. Да и послезавтра, думаю, не сильно проще будет. Вот через пару дней да, можно будет расслабиться. Немного. Надеюсь.

— А неплохо Отомо обосновался, — заметил я стоящему рядом Таро.

— Ну так… Отомо же, — поддакнул парень.

Начнем с того, что дом Отомо Акинари был трехэтажным и стоял в районе Бункё. Это, конечно, не соседняя Гинза, где цены на квадратные метры зашкаливают, но все еще дорого. Главное, отсюда рукой подать до нескольких достопримечательностей района, в том числе школы Данашафу, в которой учится Отомо, и Токийского университета — одного из главных и элитнейших в Японии. А уж в Токио он определенно лучший — входит в плеяду так называемых имперских университетов. В отличие от школ, выпускать из рук первенство в высшем образовании Имперский Род явно не намерен.

Удивил меня и встречающий — когда Таро позвонил в дверной замок, дверь нам открыл настоящий английский дворецкий. То есть, может, и не английский, но точно не азиат. А так — фрак, жилетка, сорочка, бабочка, только белых перчаток не хватало. Мужчине было около сорока пяти, ближе к пятидесяти, короткие черные волосы с еле заметной проседью и истинно дворецкая невозмутимость на лице. Именно с таким выражением лица еще в моем родном мире некий дворецкий — не знаю его имени — защищал от моей скромной персоны своего господина. Ушлепок оказался ведьмаком ранга "мастер", что стало для меня полной неожиданностью. Ничего у него в итоге не получилось, конечно, но пару первых секунд напрячься пришлось. Я после того случая был особенно зол — на меня тогда охотились две трети мира именно потому, что я вышел из системы — а у англичан, сука, дворецкие ведьмаки! Не удивлюсь, если и этот тип минимум "учитель".

— Сакурай-сан, — поклонился он приветственно, — Отомо-сама вас ожидает, — и посторонился, приглашая внутрь.

Сам Акинари дожидался нас, сидя в кресле в гостиной на первом этаже, куда и привел нас дворецкий. Причем дожидался не один, а с японцем лет тридцати.