Когда утром ничего не подозревающие Алтувий и Жозеф приехали на осмотр дерева, то застали шокирующую картину: охранники спали мёртвым сном, дерева не было. Нашлось оно быстро, но в третий раз выкопать себя не дало. За ночь непостижимым образом его крона украсилась густой листвой, а корни глубоко проникли в землю.

Лабасская прорицательница сказала, мол, делать нечего – Ирминсуль сам выбрал себе место. Так легенда была изменена ради чести предков. Алтувию пришлось включить в Контратат и де Венеттов, у которых изначально было четверо детей, а осталось…

Последние фразы Мари произносила сквозь рыдания, Анри прижал её к себе.

– Что случилось с влюблёнными? – осторожно спросил он, успокаивая девушку поглаживаниями по спине. – Я так понимаю, они не поженились? Иначе де Трасси приходились бы как минимум дальними родственниками Делоне.

Вместо ответа девушка осела, Анри успел её подхватить на руки и заозирался, не зная, куда положить или покинуть территорию ирминсулиума. Хранитель, переставший скалиться, отошёл от арки, выпуская юношу:

– Неси ко мне.

В домике Хранителя положили девушку на грубо сколоченную кровать хозяина. Тот достал из шкафа порошок, разбавил с тёплой водой и влил в рот Мари:

– Она скоро очнётся. Матушка не рассчитала силы, – Хранитель отставил деревянную кружку и сел, уперевшись руками в колени. Юноша сверлил его злым взглядом. – Я не знал подробностей, нечего тут зыркать своими буркалами. Померли герои-любовники и вся история. Сначала он, потом она сбросилась со скалы.

– Как, шархал побери, умер Делоне?

К Хранителю вернулось обычное расположение духа. Он достал бутылку и два кубка, разлил:

– Выпьешь?

– Нет. Мне ещё возвращаться. Завтра приду.

– Тогда завтра всё узнаешь, – ухмыльнулся Хранитель.

Анри хмуро смотрел на него, скрестив руки, но это не изменило самодовольства белоглазого. Тот залпом выпил вино, причмокнул соблазнительно и медленно отёр челюсть:

– Ладно, скажу. Всё равно от неё узнаешь. Любящая матушка прокляла парня, когда он наотрез отказался жениться на девчушке Алтувия. И в ночь, когда де Венетт спаивал охрану да выкапывал дерево, влюблённые хотели сбежать. Только парень дальше своего поместья не уехал. По дороге лошадь понесла, и незадачливый любовник свернул шею. Нашли его в речке уже, того, мёртвого.

Анри глубоко вздохнул, разглядывая скалящегося визави, пересел на кровать, возле девушки, взял за руку. От прикосновения она пошевелилась, не открывая глаз, пробормотала что-то. Анри наклонился, прислушался, снова вздохнул шумно. Протянул руку к кубку и осушил его.

– Шархалье ты отродье, Хранитель, порождение бездны!.. Ответь мне на один вопрос, – юноша перевернул кубок, показывая, что тот пуст: – Есть у тебя душа? Ты прислуживаешь дереву, несущему свет, а душа у тебя грязная, как копыта моей кобылы. Хоть раз ты по доброй воле помог кому-нибудь? Впрочем, можешь не отвечать. Прощай.

Анри накрыл девушку плащом, подхватил её на руки и понёс к выходу. У ворот юношу остановил окрик, Анри повернулся. Хранитель шагал не торопясь и с грозным видом. Приблизившись, положил поверх девушки кусок свёрнутой ткани:

– Пусть передаст хранительнице малыша, давно она у меня просила, оказии не подворачивалось. А ты – молокосос, чтобы учить меня, что делать и чего не делать! Мой дед написал Кодекс о невмешательстве, а не ваши шархаловы законники! Мне решать. Понял? Учить он меня ещё будет! Чтобы я тебя в ирминсулиуме полгода не видел!.. Жратву он мне носит, думает, за кусок рыбы Хранитель честь свою продаст…

Последнюю фразу Хранитель произнёс, повернувшись спиной к Ленуару и шагая к своему домику, а потом ещё и кулаком в воздухе потряс, не оборачиваясь.

Анри улыбнулся углом рта и понёс девушку прочь от запретной территории. Уложил Мари на скамью, голову устроил у себя на коленях. Свежий воздух вскоре сделал своё дело. Мари очнулась, и юноша помог ей сесть, ничего не говоря, подождал, когда она окончательно придёт в себя.

– Благодарю, – обратилась она к Анри, – благодарю вас. Если бы не вы, всё было бы неопределённо. Теперь я знаю правду… И причину.

– Что будете делать? И могу ли я вам помочь?

Девушка покачала отрицательно головой:

– Я сделаю всё сама. Послезавтра уеду в Лапеш.

– В Лапеш? Но это же шархал знает, где! – воскликнул Анри изумлённо. Потом подумал и согласился. – Хотя, наверное, вы правы, это к лучшему. Незакрытое проклятие останется на потомках, пока не будет поставлена точка… Но мне вас жаль, правда. Мои губы в вашем распоряжении, если это поможет вам справиться с горем.

Мари слабо улыбнулась, положила ладошку поверх руки юноши:

– Поверьте, я счастлива, пусть даже завидовать этому счастью не стоит. Дайте мне… полгода, год… Прошу вас не писать мне писем и не приезжать в Лапеш.

– Это невыполнимая задача.

– Вам тоже это нужно, – она погладила Анри по щеке, и тот закрыл глаза, перехватил пальцы. – Мне так будет спокойнее… Нам нужно возвращаться.

Анри спохватился, протянул свёрток от Хранителя, объяснил, что нужно с этим сделать. Не удержался и развернул: в чистой тряпице лежало несколько листьев Ирминсуля.

– Зачем? – удивилась Мари. – Как будто у нас своих не хватает.

– Хранитель не зря ваше дерево малышом назвал. Ему надо ещё лет пятьсот, чтобы силу набрать. А из этого, – Анри кивнул на ценное содержимое свёртка, – снадобья разные делают. Сами не пытайтесь: опасно. Вы обещаете мне сделать всё в точности, и я могу не беспокоиться за вашу жизнь? Или мне самому отдать этой вашей Хранительнице?

– Глупости какие! Сейчас жизнь мне нужна как никогда, я сделаю это завтра же. Тем более вы дороги не знаете.

– А вы знаете, значит? – хмыкнул Анри.

– Инквизиторам туда дорога заказана, – пошутила Мари, поднимаясь. – Один раз была, случайно рядом оказалась. Не бегаю я по знахаркам, правда… А ноги у меня замёрзли. Пойдем быстрее, чтобы согреться.

Анри убрал листья за пазуху, пообещав вернуть их Мари по первому требованию. По дороге к порталу юноша рассказывал о дворце, портретах Основателей, и Мари отложила тяжёлые думы после королевского Ирминсуля до спокойного часа, чтобы осмыслить не торопясь.

Дошли до конца галереи, забрали маску из ниши.

– Не хотите нацепить цветок или продолжите носить свой антипоцелуй? – посмеялся Анри, слыша тихие ругательства Мари, надевающей маску. – Времени прошло достаточно, вас поймут.

– Ничего, помучаюсь, недолго осталось, – она тихо обругала скользкие крепления, – скоро сниму.

– Давайте помогу, – Анри зашёл со спины, убрал волосы Мари через плечо, помедлил, проведя пальцами по шее и обнажённым плечам, соединил крепления и вернул волосы на спину. И неожиданно развернул Мари за плечи. – Вы цело… вы проверяли магию на совместимость?