– Ого! – оценил он, взглянув спустя полминуты на крупномасштабный экран.

Совсем рядом, в нескольких десятках километров, из-за барьера вынырнул чудовищный матовый шар – искусственная планета Роя. Малютка-скаут стал на нее падать. Павел привычно восхитился той невероятной точности, с которой Рой реализовывал настолько тонкие маневры. Ведь эта громадина выскользнула из-за барьера по космическим меркам вообще на на расстоянии, а вплотную, причем вектор ее движения и скорость совпадали с вектором и скоростью скаута практически без погрешностей.

Доминанте Земли до подобной точности еще расти и расти…

Он падал точно в центр километровой воронки-шлюза, открывшейся в оболочке станции Роя. Падал стремительно и неотвратимо, как потерявший ход кораблик на железную звезду.

Станция поглотила скаут; звезды теперь виднелись только в топовом экране, да и то лишь в очерченном жерлом шлюза круге. Труба-воронка постепенно сужалась.

Путешествие Павла Неклюдова приближалось к развязке.

Фиксации скаута на грунте он, естественно, не ощутил. Впрочем, какой грунт может быть на станции Роя? Скорее, палуба, а не грунт.

Запел сигнал на пульте; оба шлюза скаута самопроизвольно отворились. Вероятно, подчиняясь дистанционной команде. Павел тяжело вздохнул, встал из кресла, вынул из драйва диск и направился к выходу.

Снаружи было светло, но спектр освещения отличался от уже привычного желтоватого света в помещениях скаута. На выходе из своего недавнего пристанища Павел ненадолго задержался и осмотрелся.

Кораблик покоился в гравизахвате совсем низко над палубой – меньше метра. Вместо неба, как и ожидалось, имелась твердь, испещренная пятнами светопанелей, а невдалеке наблюдались стены. Скаут находился словно бы в ангаре, и ангар этот нельзя было назвать просторным даже по меркам скромной человеческой станции «Орион». Краем глаза Павел успел заметить закрывающийся шлюз, и мелькнувшую за перепонкой фигуру особи Роя. А перед открытым шлюзом скаута стояли три перевертыша. Один из них – Коллега.

– С прибытием, – поздоровался Коллега.

Павел молча прыгнул на палубу. Диск он сжимал в руке.

Из грузового шлюза двое похожих на муравьев-гигантов рабочих Роя как раз выносили саркофаг. Закрытый. Слава богу, невредимый. Все три перевертыша тотчас вперились в него, позабыв ненадолго о Павле. Рабочие тем временем оттащили саркофаг чуть в сторону от кораблика и утвердили на палубе.

Коллега полез во внутренний карман френча – во всяком случае, одежда его очень походила покроем на земные френчи, недавно в очередной раз вышедшие из моды. Извлек не то портативный компьютер, не то какой-то необычного вида прибор – плоскую черную коробочку.

– Хм… – сказал он. – А ведь порядок. О…

– Стоп, – перебил его другой перевертыш, в похожем френче. Этот был метаморфирован несколько в иную, отличную от Коллеги форму, и человека он мог напомнить разве что в сумерках. – Потом. Сначала разберемся с этим.

«Да уж, – подумал Павел устало. – Хорошо бы.»

Он не испытывал особого страха – вероятно, от той же усталости. И вдруг осознал, что равнодушен практически ко всему в этом мире – к сорока четырем миллионам пангала, к тому, как лучше возвращаться на Тахче и как добывать свою идентификационную карту… Ко всему, кроме одного. Кроме жгучего желания заглянуть в саркофаг.

Этого ему хотелось сейчас больше всего на свете.

– С ним? – переспросил Коллега и снова полез в карман френча. Прятать свою коробочку, надо полагать.

Третий перевертыш, в отличие от своих сородичей одетый в нечто вроде балахона, приблизился к саркофагу, отпихнув попутно рабочего, который был чуть не вчетверо крупнее него, и принялся придирчиво рассматривать чешуйчатую поверхность.

– Итак, Павел, – развел руками Коллега. – Вы честно выполнили свои обязательства. Пора нам выполнить свои. Как вы предпочитаете получить деньги? Наличными? Драгоценными металлами? Трансуранидами? Говорите, не стесняйтесь.

Павел облизнул пересохшие губы.

– Скажите, Коллега, – сказал он непривычно хриплым голосом. В горле першило от непривычного запаха, характерного для внутренности гнезда Роя. – Скажите: что все-таки там, внутри? В этом саркофаге? Или кто?

Перевертыши переглянулись.

– Он такой же как все, – разочарованно вздохнул второй. – Совершенно такой же.

После этого перевертыш ловко извлек из кармана френча плоский боевой ансайфер и выстрелил Павлу в голову. Удивление даже не успело застыть в глазах мертвого человека-ксенотехника. Кровь не успела проступить по краям микроскопической раны. Тот, кто завершил черную эстафету, замертво упал на палубу станции Роя в десятке шагов от эстафетной палочки. Оброненный диск с тихим шелестом откатился в сторону.

– Манарра! – Коллега всплеснул руками. – Зачем?

Его партнер неопределенно сложил ладони; ансайфера в его руках уже не было.

– А что, ты правда собирался заплатить ему?

– Конечно! – Коллега, казалось, не одобрял действий партнера.

Третий перевертыш продолжал осматривать саркофаг; происходящее его совершенно не интересовало. Еще меньше происходящее интересовало рабочих Роя, застывших, словно изваяния.

– Всегда ты так, – сварливо произнес партнер, подбирая и критически рассматривая радужную поверхность диска. – Надо быть жестче… Я тебе тридцать пять раз говорил.

Коллега не ответил; вместо этого он вопросительно взглянул на перевертыша в балахоне. Тот утвердительно качнул плечами. ТОгда Коллега вынул из кармана переговорное устройство и кому-то скомандовал:

– Начинаем!

Одновременно открылись все шлюзы ангара; десятки рабочих Роя принялись стаскивать к саркофагу приборы и органы, собирая их в непостижимую конструкцию-организм. Действовали они слаженно и быстро. Коллега с партнером наблюдали за ними; перевертыш в балахоне суетился в самом центре событий.

– Ну, что? – не вытерпел Коллега, когда суета и движения немного поутихли.

– Готово, – отозвался перевертыш в балахоне. – Все готово.

– Тогда открывай!

Рабочие Роя, словно по команде, разбежались в стороны.

– Открываю…

Створки саркофага, доселе плотно сомкнутые, разом откинулись, и взорам перевертышей-оаонс предста…

Впрочем, Павел Неклюдов, авантюрист-неудачник, все равно этого не увидел.

Его тело чуть позже унесли рабочие Роя; его плоть стала частью плоти гнезда-планеты. А имя забылось, как неизбежно забываются имена всех, кто в отчаянном спурте пересекает финишную черту затеянной не им эстафеты.

Да, уважаемый читатель, ты вправе негодовать. Коварный автор так и не прояснил – а что же, собственно, кроется там, в саркофаге? Но мне кажется, что попытка объяснить все испортила бы. Правда всегда бывает слишком обыденной, и неизбежно несет разочарование. Поэтому я решил оставить все как есть. Осмелюсь дать только легкую подсказку: тот, кто внимательно прочел роман «Смерть или слава», может догадаться о содержимом саркофага…