litbaza книги онлайнВоенныеПод чужим знаменем - Игорь Болгарин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 80 81 82 83 84 85 86 87 88 ... 125
Перейти на страницу:

А Павел встал у двери купе, спрятался за висящую на стене шинель Осипова, прислушивался к голосам и шорохам. Ждал. В руке сжимал пистолет. И странно, он уже не чувствовал никакого волнения, только все тело его напряглось до боли.

Шаги замерли возле купе. Чей-то голос спросил:

– Постелить, ваше благородие?

«Двое… Значит, двое», – подумал Кольцов и поджался, поднял руку с пистолетом.

– Не надо, – ответил за дверью Осипов и потянул за ручку. Шумно откатилась дверь, он вошел в купе…

Кочегар теперь стоял на нижней ступеньке паровоза и, предельно откинувшись, напряженно смотрел вдоль вагона.

– Горит? – спросил Кособродов, стараясь сохранить спокойствие в голосе.

– Горит, Митрич!.. Горит!

Свет в четвертом окне ярко горел, метался по придорожным кустам. Светилось окно и у последнего купе, где разместилась охрана.

Кособродов бросил в темноту цигарку и тут же свернул новую, нервно прикурил.

– Скоро станция… Ну что, не погас еще?.. – уже явно тревожась, спросил Кособродов.

Паровоз и вагон мчались сквозь ночь, врезаясь в плотную застойную темноту, разрывая ее светом фар.

Кочегар вдруг глотнул воздух, возбужденно закричал:

– Все, дядя Митя! Погас!

Машинист передвинул реверс. И паровоз стал плавно замедлять бег, чтобы медленно пройти возле входного семафора…

Ухватившись за оконную раму вагона, висел над мелькающей насыпью Кольцов. Когда скорость снизилась, он спружинился, оттолкнулся от вагона и полетел в темноту. Прыжок получился неудачный. Кольцов несколько раз перекувырнулся, ударяясь о крупный галечник, разрывая одежду о какие-то кусты и коряжины. Несколько мгновений полежал неподвижно, затем боязливо пошевелил руками. «Жив!» – пронеслось в голове.

Паровоз уплыл в темноту. Прокатил мимо перрона небольшой станции. Дежурный накинул на руку кочегара разрешающий жезл…

* * *

Наташа ждала. Зябко кутаясь в полушалок, взволнованно ходила по комнате. Она знала, что, если сейчас хоть на миг остановится, последние силы покинут ее. А Иван Платонович Старцев между тем сердито выговаривал, вздев на брови поблескивающие очки:

– Это, в конце концов, нерасчетливо, это же чистой воды авантюризм!

– Но у нас ведь не было времени! Надо было рисковать! – возражала Наташа, оправдывая не столько себя, сколько Кольцова. И ей было приятно от сознания, что она понимает Павла и защищает его даже от отца.

Ивану Платоновичу не понравились слова дочери «Надо было рисковать!». И он так же сердито и непреклонно произнес:

– Нет, так нельзя!.. Нельзя взваливать на одного человека так много…

Наташа беззвучно заплакала. Она только сейчас осознала, что Кольцов страшно рискует. «Что сейчас с ним? – тревогой налилось сердце. – А вдруг все сорвалось и его убили или покалеченного захватили? Что я наделала! Почему не отговорила? Почему не нашла нужных слов? В конце концов, это задание вместе с Кособродовым мог выполнить кто-то другой… если бы было время. Да, если бы было время!»

Иван Платонович не видел терзаний дочери. Он сидел на диване и угрюмо глядел себе под ноги, негромко барабанил пальцами по валику. Как долго и трудно тянется время! «Скорей, скорей!» – торопит его Наташа.

Синие сумерки на улице сменились густой россыпью звезд. Листья на деревьях млели от ночной духоты. И было тихо-тихо…

Вдруг хлопнула входная дверь. Наташа замерла, судорожно прижав руки к груди.

В комнату вошел грязный, в разорванной тужурке Кольцов. Лицо у него было разбито, и на руках ржавели запекшейся кровью ссадины.

«Что с ним? Ранен?» – подумала Наташа, и к сердцу ее подступил холод. Не помня себя от радости и страха, она шагнула навстречу Кольцову и, вскинув ему руки на плечи, бессильно прошептала:

– Ой, Павел…

– Ну что ты, Наташа! – смущенно улыбнулся Кольцов. – Все хорошо… Я же говорил… Все будет хорошо…

– Как я боялась! Иди переодевайся!.. Лицо! У тебя разбито лицо! – Наташа вдруг вся сникла. – Но это же… Это же – все! Тебе надо немедленно уходить. Ты понимаешь, у Щукина не может не возникнуть вопроса, где ты разбился в тот же вечер, когда исчез Осипов.

– Понимаю! – сдавленным голосом ответил Кольцов. – Я уже об этом думал, пока добирался до вас.

– Я сейчас же вызову связного. – Голос у Наташи окреп. «Его надо спасти, спасти! Во что бы то ни стало!» – гудело у нее в голове, и она, уже не скрывая отчаяния, продолжила: – И ты уйдешь по эстафете в Киев. Слышишь?

– Не будем торопиться! – Павел взял ее за руки и усадил на стул рядом с собой. – Один хороший человек сказал, что голова человеку дана, чтобы думать. Давай малость подумаем, а?

– Но, Боже, что можно придумать? Что? – бессильно пожала плечами Наташа. – Ведь следы на твоем лице явно от ушибов. – И, вздохнув так, что перехватило дыхание, добавила, сдавшись доводам своего сердца: – Нет, тебе нельзя рисковать! Ни в коем случае!

– У меня было время, пока я добирался до города, и, кажется, я что-то придумал! – улыбнулся ее совсем не наивным страхам Кольцов. – По крайней мере, есть смысл попытаться… Надень самое нарядное вечернее платье! – весело приказал он.

Иван Платонович, до сих пор молчаливо слушавший их разговор, удивленно взглянул на Павла:

– Уж не собираетесь ли вы в таком виде идти гулять?

– Именно, Иван Платонович! Мы пойдем в ресторан «Буфф», я слышал музыку, там еще веселятся!.. – И, пока они глухими переулками, чтобы ненароком никого не встретить, добирались до «Буффа», Павел посвятил Наташу в смысл своей затеи…

«Буфф» был слышен издали. Даже в эту глухую ночную пору из раскрытых настежь ресторанных окон несся надрывный «Шарабан»…

«Буфф» был островом, на котором в разгульном вине и в бессмысленных тостах пытались утопить страх перепуганные революцией обыватели. Здесь «отдыхали» от войны офицеры, получившие короткий отпуск. Здесь они в один присест просаживали свои скромные отгульные. И потом уже пили на деньги тех товарищей, которые успели «грабануть». Подъезд «Буффа» светился в ночи призывно, как маяк. А вокруг была темень.

В зале сверкали погоны, дорогие бокалы, зазывно белели открытые женские плечи. На лицах, под слоем пудры, румян, помады, – усталость и обреченность. Синими змейками поднимался дым от папирос и сигар, и казалось, что эти змейки дыма, извиваясь, танцуют в такт «Шарабана».

За столиками шептались пронырливые спекулянты в шикарных костюмах, встряхивались за графинчиками водки потертого облика помещики, давно сбежавшие из своих поместий.

За одним из столиков сидел ротмистр Волин и еще какие-то офицеры. Много пили, разговаривали, однако успевая внимательно присматриваться ко всем вновь пришедшим.

– Главная задача для контрразведчика, господа, знать окружающих. А где их лучше всего узнаешь, как не в ресторане?! Если бы рестораны не придумали торгаши, их пришлось бы изобрести контрразведчикам, – тихо ораторствовал Волин.

1 ... 80 81 82 83 84 85 86 87 88 ... 125
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?