Дом «U Jonaše» (1797) на Пернштейнской площади в Пардубице. Скульптор Якуб Теплы

Таксис, по всеобщему мнению и знанию, — невероятно трудный барьер, инженерное сооружение, история которого окутана ритуалами, суевериями и легендами. Тут безжалостно бьются, это спортивное испытание уже стоило жизни двум дюжинам лошадей и переломов костей десяткам или даже сотням жокеев. В начале 1990-х годов протесты зоозащитников, вообще-то небезосновательно считающих скачки издевательством над животными, привели к реконструкции препятствия: высоту изгороди и глубину рва несколько умерили, но Таксис все равно остается опаснейшим вызовом. Преодолевавший его 14 раз (тренировочные прыжки через эту преграду запрещены) жокей Камил Куховский сказал: «При полете через Таксис чувствуешь себя так, как если бы, выскочив из самолета, ты выяснил, что парашют не раскрылся». А вот Йозеф Ваня — он, естественно, успешно преодолевал Таксис, но иногда на нем и спотыкался — не считает это препятствие чрезмерным: уверяет, что все зависит от класса жокея и подготовки лошади. В заезде 2020 года один из фаворитов, немецкий мерин Соттовенто, номер 8, разбился насмерть. Высоцкий был прав: эти скакуны были бы согласны бегать в табуне, но не под седлом и без узды…

Когда стипль-чез как мероприятие только устаканивался, Пардубице представлял собой восточнобогемский городок на 10 тысяч человек населения, в прошлом которого имелся по крайней мере один прямо-таки яркий сполох. При королях Ягеллонах, это самый конец XV века, пражским монаршим двором управлял магнат Вилем из Пернштейна, который и приобрел Пардубице во владение. Вилем как следует постарался, наладил в округе систему прудов и каналов для разведения рыбы, переустроил местный замок в презентабельную резиденцию позднеготического стиля, в линии крепостных стен поднял нарядную башню Зеленые ворота. Уже через четверть столетия в окрестных землях якобы появилась поговорка «сверкать словно Пардубице». Пернштейны владели этим безумным бриллиантом семь десятилетий, потом выгодно продали во владение императору, а позже, в пору Тридцатилетней войны, блеск города померк: замок и предместья существенно выгорели, Пардубице пребывал в спячке два столетия, пока не была проложена соединившая здешние места с Прагой и Оломоуцем железная дорога. Это стало новой козырной картой для развития: в Пардубице открылись и спиртовой завод, и сахарный, и предприятие автоматических мельничных машин. Его корпуса в устье речки Хрудимки считаются завидным памятником промышленной архитектуры, поскольку построены с аллюзией (ни больше ни меньше) на вавилонские ворота Иштар. И правда, довольно похоже, я видел оригинал в берлинском Музее Передней Азии, только в Пардубице облицовочный кирпич покрыт не синей глазурью, а, натурально, штукатуркой. Ну и тишайшая Хрудимка не Евфрат.

В Пардубице выпекали и продолжают выпекать популярные пряники, своего рода произведения народного искусства, — в виде расписанных вручную сдобных избушек, гномиков, животных, сердец. Ежегодный пряничный праздник устраивают в старой резиденции Пернштейнов — замковый комплекс сохранился, на тщательный ремонт потрачено целых пять десятилетий. По внутреннему двору и земляным валам, рядом с макетами старых артиллерийских орудий, праздно разгуливают птицы — яркие павлины-мальчики и скромные павлины-девочки.

В прошлом веке город закономерно превратился в крупный промышленный и научно-технический центр, иногда даже с печальной славой. Именно в Пардубице талантливый химик Станислав Бребера изобрел универсальную пластическую взрывчатку Semtex, и компания Synthesia наладила здесь производство дьявольской смеси. Коммунистические власти вывезли сотни тонн этого эффективного орудия убийства в Ливию и Вьетнам, в другие страны, потом Semtex оказался в руках у плохих парней и взорвал сотни или тысячи невинных людей по всему миру. Что называется, четкий символ зла. В последние десятилетия экспорт эксплозива находится под госконтролем, все маркируется, доставка отслеживается, однако когда в середине 1990-х годов одна предприимчивая фирма вывела на рынок энергетический освежающий напиток с якобы остроумным названием Semtex, это вызвало некоторое общественное возмущение. Но любители стимулирующих эффектов оказались в большинстве, в продаже до сих пор имеются и кактусовый Semtex, и даже Semtex с привкусом кровавого апельсина. Плохая шутка, учитывая зловещую биографию взрывчатки. По части пива — известна пардубицкая марка Pernštejn — поступили корректнее: есть сорт Vilem, есть сорт Taxis, и на всех бутылках до одной красуется червонный щит с половиной коника.

Городская скульптура в Литомышле

Пардубицкий край ко всему прочему (изначально тоже благодаря предприимчивым Пернштейнам) — гордость чешского коневодства. В местечке Кладруби-над-Лабоу вот уже 450 лет разводят знаменитую упряжную (не скаковую!) породу лошадей: это мощные каретные, высотой в холке не меньше 163 сантиметров, горбоносые (специалисты говорят, с «римским профилем»), способные долго и без устали двигаться красивой рысью. Таких выводили для торжественных ритуалов императорского двора, для коронаций и путешествий, дворянских свадеб и благородных похорон. В Кладруби творчески экспериментировали со смешением крови испанских жеребцов и неаполитанских кобыл, а также наоборот, вот в результате и образовалась эта редкая порода барокко. Широкого распространения она не получила, к нашему времени (большими трудами, после треволнений, связанных с переходом от монархии к республике с ее неприятием аристократических примочек, а потом и проблем социалистической эпохи) сохранились только две масти, серая и вороная. Но применение им, к счастью, находится: за отсутствием в Чехии собственной монархической династии кладрубы катают сейчас, например, членов датской королевской семьи. Запряжка старокладрубских лошадей неизменно участвует в церемонии открытия Пардубицкого стипль-чеза.

Поезда в Прагу и из Праги и теперь бегут вдоль скакового поля. С востока к нему в 1950-е годы подтянулся микрорайон «Дукла», выстроенный на месте самого вместительного в Австро-Венгрии полевого госпиталя, а с севера дымят трубы асфальто-смазочного гиганта Paramo. На западе и юге расположен военный аэродром, куда, собственно, и десантировались полвека назад советские друзья-захватчики. Отсюда выполняются теперь и гражданские полеты, можно добраться в Домодедово, а иногда даже в Лондон. Вообще первым человеком, который поднялся в чешское небо, был пардубицкий инженер Ян Кашпар, пионер австро-венгерской авиации. Поскольку в начале XX века аэропортов не существовало, для экспериментов по взлету и посадке использовали вот, в частности, ипподромы. Кашпар упражнялся с механическими крыльями с 1909 года, но покорить небо на аппарате собственной конструкции ему не удавалось. Тогда пилот приобрел во Франции самолет Blériot XI.