Вернувшись в комнату Натта, она обнаружила, что каморка пуста. Гленда толкнула дверь и увидела, что свечей нет, а главное, нет Натта. «Но я же велела ему идти на тренировку. Именно туда он и пошел, ну разумеется, – сказала себе Гленда. – То есть не о чем беспокоиться».

Страшно волнуясь и чувствуя, что что-то все-таки не так, она заставила себя вернуться на Ночную Кухню.

Гленда почти дошла до кухни, когда встретила мистера Оттоми. Его тощий кадык был красным и блестел, как гусиные потроха.

– Так, значит, у нас тут завелся орк-людоед? – спросил он. – Мы этого не потерпим. Я где-то слышал, что орки продолжают драться, даже если им отрубить голову.

– Очень интересно. А как же они видят, куда идти?

– Х-ха! У орков отличный нюх, – заявил слугобраз.

– Как можно нюхать, если голова отрублена? Или они, по-вашему, жопой чуют?

Гленда сама удивилась тому, что произнесла грубое слово, но Оттоми был воплощенным грубым словом.

– Лично я этого не одобряю, – продолжал он, пропустив ее вопрос мимо ушей. – Знаешь, я слышал кое-что еще. Орков вроде как нарочно сделали. Когда Темному императору понадобились солдаты, он велел Игорям переделать гоблинов в орков. Они вообще ненастоящие. Я непременно пожалуюсь аркканцлеру.

– Он уже в курсе, – сказала Гленда. «Во всяком случае, должен быть, – мысленно добавила она. – И Витинари тоже».

– Не вздумайте устраивать мистеру Натту неприятностей, – предупредила она. – Потому что в противном случае, мистер Оттоми… – Гленда подалась вперед, – …вас здесь больше не увидят.

– Не смей мне угрожать!

– Ты прав, я не стану угрожать. Я скажу напрямик, что тебя больше никогда не увидят, гнусный мелкий скользкий придурок! Ступай и жалуйся аркканцлеру, если угодно. Посмотрим, много ли пользы тебе это принесет.

– Они ели людей живьем! – заявил Оттоми.

– И тролли тоже, – сказала Гленда. – А потом, по слухам, выплевывали, причем не в том состоянии, чтобы человек мог наслаждаться жизнью. А еще мы дрались с гномами, и они вовсе не в шутку подрубали противникам колени. Мы знаем, мистер Оттоми, что горбатого не отмоешь добела… – она потянула воздух носом, – хотя было бы неплохо, если бы и вы помылись. И если я узнаю, что вы мутите воду, я за вами приду. Там, наверху, – аркканцлер. А внизу, в темноте, – кухня.

– Я все ему передам, – сказал злополучный слугобраз, пятясь.

– И я скажу тебе спасибо, – ответила Гленда. – А теперь проваливай.

«Почему люди твердят, что горбатого не отмоешь добела? – размышляла она, наблюдая за бегством Оттоми. – Зачем вообще мыть горбатого? Разве это поможет ему избавиться от горба? Но мы продолжаем твердить одно и то же, хотя это всего лишь значит, что у спорщика закончились аргументы».

Нужно было сделать кое-что еще. Гленда снова подошла к котлу, на котором мелком было написано: «Не трогать», и подняла крышку. Глаза-бусинки уставились на нее из влажной глубины. Она взяла рыбные очистки и бросила энергичным клешням.

– По крайней мере, я знаю, как быть с тобой, – сказала она.

На кухне, где кипит работа, есть очень много вещей, в том числе – обширная коллекция предметов, с помощью которых можно совершить жестокое убийство, а затем избавиться от улик. Не в первый раз эта мысль пришла в голову Гленде, и она даже не возражала. Она достала из ящика перчатки поплотнее, снова надела старое пальто, сунула руку в котелок и вытащила краба. Тот попытался ущипнуть ее клешней. Гленда знала, что так и будет. Никогда не жди благодарности от того, кого спасаешь.

– Прилив, – объяснила она крабу. – Пойдем прогуляемся.

Она бросила ракообразное в сумку и зашагала по университетскому газону.

Возле лодочного сарая работали двое молодых волшебников. Один посмотрел на нее и спросил:

– Разве вам можно ходить по университетским газонам, мадам?

– Нет, кухонному персоналу это строго воспрещено, – ответила Гленда.

Студенты переглянулись.

– Э… ну ладно, – сказал один.

И все.

И больше ничего.

Дубинка была исключительно воображаемой. Она била лишь в том случае, если ей позволяли.

Гленда вытащила краба из сумки, и тот сердито замахал клешнями.

– Посмотри вон туда, – сказала она, указывая свободной рукой. – Это Поле Наседки.

Вряд ли бисерные глазки краба могли сосредоточиться на травянистой пустоши по ту сторону реки, но, по крайней мере, Гленда ткнула его в нужном направлении.

– Все думают, оно так называется, потому что там паслись куры, – добродушно продолжала она, пока студенты переглядывались. – Но на самом деле там вешали преступников. Когда они выходили из ворот тюрьмы, которая раньше стояла вон там, во главе процессии шел священник в развевающихся одеяниях. Он вел за собой вереницу приговоренных и тюремщиков, точь-в-точь как наседка ведет цыплят. В наших краях у людей странное чувство юмора, и я понятия не имею, отчего я с тобой разговариваю. Я сделала все, что в моих силах. Ты теперь знаешь больше, чем любой другой краб.

Она подошла к кромке того, что в пределах Анк-Морпорка сходило за воду, и бросила краба в реку.

– Держись подальше от крабьих ловушек и не возвращайся!

Гленда развернулась и поняла, что волшебники продолжают смотреть на нее.

– Что? – сердито спросила она. – Разве какой-нибудь закон воспрещает разговаривать с крабами?

Проходя мимо, она слегка улыбнулась.

Гленда, чувствуя легкое головокружение, брела по длинным коридорам мимо свечного подвала. Некоторые из тамошних обитателей нервно взглянули на нее, когда она проходила мимо, но Натта нигде не было видно – впрочем, она его и не искала. Она почти добралась до Ночной Кухни, когда появились Трев и Джульетта. Гленда невольно заметила, что Джульетта раскраснелась и была слегка растрепанна. То есть она просто не могла не заметить, потому что старательно примечала любой непорядок. Полуродительские обязанности – ужасно тяжелая ноша.

– Что вы тут забыли? – поинтересовалась она.

Они посмотрели на Гленду, и на их лицах отразилось что-то кроме обыкновенного смущения.

– Я хотела попрощаться с девочками, ну и, типа, пришлось подождать, пока у Трева не закончится тренировка.

Гленда села.

– Сделай мне чашечку чая, ладно?

Поскольку от старых привычек трудно отделаться, она добавила:

– Вскипяти воду в чайнике, положи в заварочник две ложки чая, налей воду из чайника в заварочник, когда закипит. Не сыпь заварку в чайник!

Она повернулась к Треву и спросила с наигранным равнодушием:

– Где мистер Натт?

Трев уставился в пол.