Готовлю для Малышки кашу, сверху кладу немножко зефира и ставлю под гриль, чтоб чуть-чуть запеклось и похрустывало. Потом украшаю нарезанной клубникой. Завтракать-то все равно надо, а так оно веселее.

Три маленькие розовые свечки я принесла из дома. Достаю их из сумочки, разворачиваю. Зажигаю свечки, втыкаю их в кашу и несу к белому пластиковому столику.

— С днем рождения, Мэй Мобли два!

Она хохочет и поправляет:

— Мэй Мобли три!

— Правильно! А теперь задуй-ка свечки, Малышка, пока они не растаяли в твоей кашке.

Она смотрит на язычки пламени и улыбается.

— Задувай, моя большая девочка.

И она разом задувает все, потом облизывает донышки свечек и принимается за еду. Через минутку улыбается и спрашивает:

— А тебе сколько лет?

— Эйбилин пятьдесят три.

Глазенки у нее округляются. Для нее это почти тысяча.

— А у тебя… бывают дни рождения?

— Да, — усмехаюсь я. — К сожалению, бывают. На следующей неделе у меня день рождения. — Подумать только, мне будет пятьдесят четыре. Как время летит…

— А у тебя есть детки? — спрашивает Мэй Мобли.

— Целых семнадцать, — смеюсь в ответ.

Она пока не умеет считать до семнадцати, но знает, что это много, и по-своему рассуждает:

— Они всю кухню займут. — И опять карие глазки удивленно округляются: — А где же эти детки?

— По всему городу живут. Все детишки, которых я нянчила.

— Почему они не приходят поиграть со мной?

— Потому что они уже выросли. А у кого-то уже и свои детки есть.

Малышка совсем запуталась, пытается разобраться в этом деле. Спешу ей на помощь:

— Ты тоже мой ребенок. Всех деток, которых нянчу, я считаю своими.

Она кивает, довольно скрестив ручки.

Принимаюсь за посуду. День рождения сегодня будут праздновать своей семьей, и мне надо испечь торты. Сначала клубничный, с клубничной глазурью. Для нашей Мэй Мобли все должно быть клубничным. А потом уже займусь остальными.

— Давайте испечем шоколадный торт, — предложила вчера мисс Лифолт. Она на седьмом месяце, ей хочется шоколаду.

Я все подготовила еще на прошлой неделе. Слишком важное дело, чтобы заниматься им в последний момент.

— Хм-м. А может, клубничный? Вы же знаете, Мэй Мобли больше всего его любит.

— О нет, она хочет шоколадный. Я сегодня схожу в магазин и куплю все, что нужно.

Шоколадный — как бы не так! Поэтому я решила, что просто сделаю оба. Ничего страшного, задует свечки на двух тортах.

Убираю тарелку из-под каши, наливаю Малышке виноградного соку. Рядом с ней сидит старая кукла, Клаудия, с раскрашенными волосами и закрытыми глазами. Если уронить куклу на пол, она жалобно хнычет.

— А это твой ребеночек, — говорю я, и Мэй Мобли кивает, похлопывая куклу по спине, будто помогая срыгнуть.

А потом и выдает:

— Эйби, ты моя настоящая мама. — И даже не смотрит на меня, будто о погоде говорит.

Опускаюсь перед ней на коленки.

— Твоя мамочка ушла в парикмахерскую. Маленькая, ты же знаешь, кто у тебя мама.

Но она упрямо мотает головой, прижимая к себе куклу.

— Я твой ребенок.

— Мэй Мобли, ты же понимаешь, я просто пошутила про семнадцать детишек. Они не по-настоящему мои. У меня только один свой ребенок.

— Это я твой настоящий ребенок. Другие просто понарошку.

У меня и прежде детки путались. Джон Грин Дадли, к примеру, — первое слово мальчонка произнес «мама», а смотрел прямо на меня. Но потом он всех вокруг, и собственную маму, стал называть мамой, и папочку своего тоже. Долго это продолжалось, и никто не волновался. Но конечно, когда он начал наряжаться в юбки своей сестры и душиться «Шанель № 5», мы все немножко забеспокоились.

Я долго работала в семье Дадли, больше шести лет. Папаша, бывало, затаскивал его в гараж и лупил шлангом, чтобы выбить девчонку из парня, — а потом я больше не могла это выносить. Я в тот день так крепко обняла Трилора, вернувшись домой, что едва не задушила бедняжку. Когда мы начали работать над книжкой, мисс Скитер спрашивала, какой день был самым тяжелым в моей жизни. Я тогда сказала про ребеночка, родившегося мертвым. Но это не так. Самыми тяжелыми были все дни с 1941 года по 1947-й, когда я стояла у двери и ждала, чтобы избиение поскорее закончилось. Я молила Господа, чтобы тот внушил Джону Грину Дадли, что он не попадет в ад. Что он вовсе не последний урод только потому, что любит мальчиков. Молила, чтобы Господь вразумил его, как я сейчас пытаюсь вразумить Мэй Мобли. Но сама я тогда просто сидела в кухне, дожидаясь, когда смогу намазать бальзамом рубцы от ударов шланга.

Подъезжает машина мисс Лифолт. Я волнуюсь, что сделает мисс Лифолт, если услышит вдруг все эти разговоры насчет «настоящей мамы». Мэй Мобли тоже побаивается. Всплескивает ручками, как цыпленок — крылышками:

— Ш-ш-ш! Не говори ей! Она меня отшлепает!

Значит, она уже говорила это матери. И мисс Лифолт явно не понравилось.

Мисс Лифолт с новой прической появляется на пороге, а Мэй Мобли даже не здоровается с ней, убегает к себе в комнату. Будто боится, что мама сможет услышать, о чем она думает.

День рождения Мэй Мобли прошел замечательно. По крайней мере, так на следующий день сказала мисс Лифолт. Пятница, утро. Три четверти шоколадного торта так и остались на кухонном столе. Клубничный съели без остатка. Днем приходит мисс Скитер, передать какие-то бумаги мисс Лифолт. Пока мисс Лифолт в туалете, мисс Скитер проскальзывает в кухню.

— Вечером встречаемся? — спрашиваю я.

— Встречаемся. Я приду.

С тех пор как у них с мистером Стюартом разладилось, мисс Скитер мало улыбается. Я слышала, как мисс Хилли и мисс Лифолт сплетничали про это.

Мисс Скитер достает из холодильника кока-колу и шепчет:

— Сегодня закончим интервью с Винни, а за выходные я приведу в порядок весь текст. Но в следующий раз мы сможем увидеться только в четверг. Я обещала маме отвезти ее в Натчез, на мероприятие ДАР. — Мисс Скитер чуть щурится, как всегда, когда думает о чем-то важном. — Я уеду на три дня, ничего?

— Отлично, — успокаиваю ее. — Вам нужно передохнуть.

Она идет обратно в гостиную, но на пороге оборачивается:

— Запомните, я уезжаю утром в понедельник и вернусь через три дня.

— Да, мэм, — говорю я, а сама в толк не возьму, с чего бы ей повторять это дважды.

Утро понедельника, на часах только восемь тридцать, а телефон мисс Лифолт уже разрывается.