– Живи! У тебя все будет замечательно, я подсмотрел! – проговорил Андрей. – Даже хорошо, что ты меня не вспомнишь. Я тебя люблю!

И он поцеловал Лиду. У нее были сладкие, соленые от слез губы.

Лида провалилась в туманное марево. Она словно увидела с высоты все, что ей было предназначено на этом витке. Всех людей, которых она непременно встретит. Все радостные события, печальные происшествия, все свои промахи и победы. Яркая разноцветная жизненная карусель манила ее, переливалась огнями, гремела залпами будущих праздничных салютов, шелестела листьями экзотических деревьев в будущих поездках, дразнила мимолетными увлечениями, жаркими объятиями и тихими семейными вечерами… вот только самого главного в ней не было. Потому что она его через мгновение забудет.

А зачем жить, если ты не вспомнишь того, кто успел тронуть твое сердце?

Ну, и в целом, быть ангелом-хранителем ей понравилось больше, чем утверждать макеты перекидных календарей.

– Стойте! – крикнула Лида, когда воздух вокруг начал нестерпимо звенеть и оглушительно переливаться. – Я передумала! Не надо меня возвращать! У вас же есть вакансии? Я готова на любую работу! Я хочу остаться!..

16. ПОКА ЖИЗНЬ НЕ РАЗЛУЧИТ НАС

КИРА

Больше всего на свете Кира не любила фронтальные камеры. Можно было спустить чертову кучу денег на лучшего косметолога, отвалить солидный гонорар лучшему визажисту, неделю до важных сьемок спать по девять часов в сутки, а после, включив камеру для прямого эфира, все равно увидеть, как ты выглядишь на самом деле. Нависшие веки, наметившиеся брыльки, прорезавшаяся носогубка… Вздохнув, Кира включила фронтальную камеру, глянула в экран… и зависла. Из смартфона на нее смотрело абсолютно незнакомое лицо.

Светло-зеленые глаза. Прямые, уложенные аккуратными волнами волосы. Родинка у левого глаза. Это вообще кто?

Ей вдруг показалось, что она вынырнула из параллельной вселенной, и теперь пытается осознать, в какой именно телесной оболочке ей предстоит путешествовать в данной реальности.

Кира потрясла головой. Снова всмотрелась в экран. Нет, вроде бы всё нормально. Это ее, родное лицо. Просто почему-то оно кажется ей чужим. Словно в последний раз она видела себя в зеркало… пару тысячелетий назад.

Кира глянула вниз – увидела расшитую пайетками и бисером дорогую ткань, длинный подол дизайнерского платья, изящный браслет на запястье. Почему ей на мгновение подумалось, что она должна быть одета в дешевый рабочий комбинезон кирпичного цвета?

Это всё от переутомления. Ей просто нужно хорошенько выспаться.

– Ты чего? – поинтересовался знакомый голос. Кира повернулась, увидела перед собой худощавую нервическую девицу с подведенными черным глазищами на пол-лица, и только спустя пару мгновений до нее дошло, что это её гримерша Света.

– Макияж не нравится? Хочешь, немного хайлайтера добавлю на скулы? – предложила Света.

Силясь понять, что за гадкий звон у нее в затылке – «зыыыыы», – Кира растерянно покачала головой.

– Нормально все с макияжем, спасибо!

Появилась Стася, кашлянула. Она явно была чем-то расстроена.

– Слушай, мне креативный продюсер сейчас звонил, из «Хэппи-продакшн»…

Точно! Она же должна сниматься в кино! Кира потерла виски, пытаясь вернуть ясность мыслям.

– И что? Они прислали сценарий?

Стася замялась.

– Кир, ты только не принимай на свой счет… Они тебя заменили. Утвердили другую… блогершу. Машу Синицу. Она еще диснеевских принцесс пародирует…

Кира смотрела на сконфуженную Стасю. Какая-то Маша Синица, которая пародирует диснеевских принцесс, получит ее роль в грядущем фильме?

– Да и по фиг, – пожала плечами Кира. – Наверняка кино будет та еще шляпа.

Лицо Стаси вытянулось, и она какое-то время с сомнением вглядывалась в Киру.

– Точно? Ты не психуешь?

Сценарий был очень плохим, вряд ли после доработок он стал лучше. А сниматься в каком-то бессмысленном слэшере, который потом обхают в Интернете, Кире не хотелось.

– Нет, думаю, это даже к лучшему.

– Можем начинать! – бодро крикнул фотограф Гоша.

Кира встала со складного стульчика, на котором сидела, осмотрела пасторальную полянку, на которой они собрались делать фотосессию. Потом взгляд ее упал на огромного зверя, который сидел на задних лапах, поодаль, у старенькой газели, и хрустел яблоками. Медведя ласково трепал по шкуре дрессировщик.

Кира замерла, глядя на медведя. Потом посмотрела на украшенный жемчугом кокошник, который держала наготове гримерша. Снова глянула на зверя.

Боже, какой кич! Она в кокошнике, на фоне медведя? Нашлась, блин, Царевна Лебедь. Кто это, вообще, придумал?.. Она же сама и придумала. Очень оригинально!

Осмотрев команду, которая ждала отмашки, Кира отозвала Стасю в сторону.

– Слушай, я понимаю, что все слишком спонтанно… Но я хочу отменить медведя. Фотосессия с животным? Это не этично. Да, я сама эту идею предложила, но сейчас понимаю, насколько она… глупая. Сняться в кокошнике и прорекламировать чипсы я и одна смогу. И вообще, все только и делают, что снимаются с хищниками. Оригинальность – зеро процентов.

Стася смотрела на Киру с таким подозрением, словно прикидывала, что случилось с ее подопечной – она сошла с ума самостоятельно, или ей в этом помогли запрещенные вещества?

– Окей… Но, если мы дрессировщику не заплатим, он начнет возмущаться.

– Заплатим, – отмахнулась Кира. – Конечно, заплатим. Надо же этому мужику такого здорового зверя содержать. Я сама ему скажу, не парься!

И Кира, подобрав подол платья, пошла к дрессировщику.

Глянув с опаской на длиннющие медвежьи когти, которым зверь держал яблоко, она кивнула мужчине со смешными усами. Открыла приложение онлайн-банка.

– Вы знаете, мы поменяли концепцию фотосессии. Семен классный… но мы решили всё снять без него. Гонорар уже у вас на карте. Извините, и… спасибо.

Дрессировщик, не обидевшись, пожал плечами, проверил баланс своей карты и пристегнул к ошейнику медведя поводок.

– Сёма, пойдем!

Семен послушно встал на четыре лапы, на мгновение приблизил к Кире свою огромную морду, глянул на нее внимательным карим глазом, фыркнул… и смирно полез в распахнутую дверь газели.

САНЫЧ

Саныч летел по трассе, одной рукой придерживая руль, а другой яростно мастурбируя. Девица на экране делала такие вещи, от которых член Саныча стоял не хуже фонарных столбов, по краям шоссе. Да, вот так! Еще чуть-чуть, и он достигнет пика!

Внезапно машину сильно тряхнуло на ухабе, и Саныч едва не прикусил высунутый от возбуждения язык. Смартфон соскочил с подставки и нырнул под пассажирское сиденье. Саныч с досадой чертыхнулся и вдруг заметил, что его автомобиль съехал на встречку. «Спокойно!» – приказал он себе и начал выворачивать руль. Трасса все равно пустая, успеет. И в тот самый момент, когда его машина вернулась в нужную полосу, из-за поворота на него выскочил грузовик. Ослепленный фарами, Саныч попытался притормозить, с ужасом понял, что машина перестала его слушаться. Миг! – его занесло, еще раз подбросило на ухабе, и машина, подпрыгивая, съехала с трассы по склону вниз, в поле, и уткнулась носом в длинную полосу свежевскопанной земли.

Саныч больно приложился виском о дверцу – так, что перед глазами запрыгали ослепительные бенгальские огни – и потерял сознание.

Пришел в себя почти сразу.