– Извинитесь перед ней от моего имени.

– Я не ору, Эстель! – заорал Морен.

Натан услышал, как его собеседник велел жене идти спать, а потом продолжил:

– Дело передано вверх по инстанции.

– То есть?

– В Главное управление Национальной полиции.

– Кто стоит во главе?

– Шарль Фуркад.

– А кто над ним?

– Существует еще Министерство внутренних дел. Но дело находится у Фуркада.

– Спасибо, подполковник.

– Я всегда говорил, что от вас один вред, Лав. С самого начала вы пытались разъединить дела Доманж и Баллан. Тайандье слепо вам доверял. В результате расследование забуксовало и фактически провалилось.

– А вы почему так упорно пытаетесь соединить эти два дела и сблизить две жертвы?

– Потому что здесь не Америка. Психопаты не бегают по улицам. Когда в течение одного месяца в одном и том же регионе совершаются зверские нападения на двух молодых женщин, занимающих высокое положение, здесь, несомненно, прослеживается связь.

– Николь Баллан не была красива и не занимала высокого положения.

– Скажите это ее мужу.

– У вас с самого начала были доказательства, что?…

– Все в деле, которое передано Главному управлению. Спокойной ночи. – И повесил трубку.

– Ты выяснил то, что хотел? – спросила Мари.

– Мне нужен адрес некоего Шарля Фуркада.

Она вошла в Интернет и забарабанила по клавишам. На экране появилось множество фамилий и адресов. Мари выбрала адрес в самом престижном квартале. Авеню Фош.

– Хочешь позвонить прямо сейчас?

– Нет, туда мне нужно съездить самому.

– Тебя отвезти? Я попрошу соседку посидеть с Хлоей.

– В два часа ночи?

– Ах да, правда.

– А вот твой котенок мне сейчас понадобится.

С рюкзаком на спине Натан перелез через ограду и оказался на свежеподстриженной лужайке резиденции на авеню Фош. Входная дверь была заперта на кодовый замок. Скульптурный фасад предоставлял много возможностей для скалолазания. С помощью водостоков и зияющих стыков между резными бетонными блоками Натан вскарабкался на четвертый этаж, в квартиру генерального директора Национальной полиции. Он перелез через балкон и приник к окну. Сквозь двойные стекла и шторы ему удалось разглядеть циферблат будильника. Спальня.

Входить, разбив стекло, было нельзя. Такой взлом сразу испортил бы впечатления о нем, и разговор с Фуркадом, на который он так рассчитывал, сделался бы решительно невозможен. Он вытащил из рюкзака котенка, приник к фасаду и стал царапать стену, имитируя мяуканье. Испуганное животное у его ног сразу же сделало лужу. Шторы шелохнулись. Как только открылась створка окна, Натан перекинул ногу на подоконник и спрыгнул на пол. От его внезапного вторжения Шарль Фуркад отпрянул, чуть не упав на супругу, его темно-синяя пижама помялась.

– Кто вы?

– Комиссар Тайандье и специалист по составлению психологических портретов Сильви Бач наняли меня, чтобы отыскать Аннабель Доманж. Пока я проводил расследование в Африке, эти двое были убиты.

– Насколько мне известно, речь идет о несчастном случае, произошла авария.

– Точно в такую же аварию я подал в Африке.

– Чего вы хотите?

– Поговорить об этом деле с человеком, который им занимается.

– Вас следовало позвонить мне на работу.

– Или написать вам.

Фуркад сказал что-то своей супруге. Голос был низким, севшим от многолетнего курения. Натан подобрал котенка и проследовал за хозяином в соседнюю, богато обставленную комнату, служившую, очевидно, вторым кабинетом.

– Садитесь, моя жена сейчас принесет кофе.

В комнате было полно фотографий Фуркада – с президентом, министром внутренних дел, каким-то генералом, а также его плодовитой супруги и шестерых детей. На одной из фотографий он получал орден Почетного легиона и национальный орден «За заслуги».

Тайандье рассказывал мне о вас и ваших методах, – сказал он, листая дело.

Столь важное дело, что начальник полиции забрал его домой.

– ФСК[38]передала мне информацию о вас.

В числе прочих служб в подчинении у Фуркада находились полицейское управление и служба контрразведки. Его положение позволяло ему контролировать дело об исчезновении служащей Елисейского дворца и смерти жены сотрудника Генеральной службы внешней безопасности. Оно также давало ему возможность получать любую информацию обо всех, кто был замешан в этих делах. Он стал читать:

– Неуправляемая, асоциальная личность… лишенная привязанностей, эго, морали… специалист по психологическому портрету и боевым искусствам… способен неожиданно бросить расследование, несмотря на немыслимые гонорары.

– И кто составил этот портрет?

– ФБР. Похоже, последнее дело вы провалили.

– Это давняя история.

– А правда, что вы способны все неожиданно бросить?

– Я не связан никаким контрактом.

– Это очень кстати, потому что исчезновение Аннабель Доманж вас никоим образом не касается. Это стало государственным делом.

– Это уже было государственным делом, когда ко мне обратились месяц назад. Тайандье информировал президент.

– Сейчас у президента полно электоральных хлопот, а Тайандье мертв. Теперь вся информация исходит от меня. Насколько мне известно, щедрое французское государство уже предоставило вам компенсацию за возможные неприятности.

К ним неуверенно подошла госпожа Фуркад, держа в руках поднос Натан посадил котенка между сахарницей и кофейником и провел рукой по столу, освобождая ей место.

– Что на вас нашло, Лав?

– Я проделал тысячи километров, прыгал из горящего самолета, нарывался на торговцев оружием, копов, киллеров, шпионов, двое моих сотрудников погибли. Какая, вы полагаете, компенсация должна быть выплачена за такие неприятности?

– Эстель, – бросил он, – оставь нас.

Не заставив повторять дважды, она выскользнула из комнаты.

– Что вы хотите знать, Лав?

– Все, что знаете вы.

– К сожалению, я знаю слишком мало.

– Морен убежден, что существует связь между смертью Николь Баллан и исчезновением Аннабель Доманж.

– Морен – это вояка с ограниченным умом. Он не откажется от этой версии, которая ни на чем не основана.

– Кто эти похищенные женщины?