— Заткни ее, — посоветовала Иалона. — Если мы все погибнем, то я хочу знать — как это быть с любимым мужчиной.

Спирание дыхания, паралич мозга и конечностей.

— А… ты… я… — Вот тебе и психолог со стажем!

— Не мычи, — фыркнула девушка. — Смотри, вот тут шнуровка…

— Иалона! — Усилием воли отодвинул ее и вскочил. — Я так не хочу. Быстро, по-тихому, прячась. Я хочу назвать тебя своей женой перед всеми…

— То есть ты отказываешься исполнить прямые мужские обязанности возлюбленного? — снова перебила меня королева.

— Да! — кивнул я головой. — Так — отказываюсь! Твое имя не пустой звук. Да тебя придворные злые языки раздерут по кусочкам, если ты хоть шаг налево сделаешь!

Девушка фыркнула и покачала головой, давая понять — ей, собственно, все равно.

— А вдруг, не приведи Господи, ребенок? Представляешь, что случится?! Утопишь, как кутёнка, или будешь прятать всю жизнь как сына няньки? — упрямо задавал я вопросы, мрачно рисуя будущее, которого не было и не могло быть.

— Вот мужчины пошли! — пожаловалась неизвестно кому Иалона, поворачиваясь на спину, закладывая руки за голову и меланхолично разглядывая потолок. — Сама уже предлагаюсь. На мораль наплевала, на этикет забила, на стыд положила… И что? Ни-че-го! — произнесла по складам. — Оказывается, нужно то же самое проделать с партнером: забить, положить и наплевать! Сейчас я это и сделаю!

Королева сползла с кровати и принялась приводить себя в порядок.

— Иалона, — тихо позвал я любимую девушку. — Прости меня…

— Боги простят, — обиженно фыркнула красавица.

— Прости… — Я не знал, как объяснить, показать обуревающие меня чувства, но понимал — пришло время расставить черточки над «йот».

Сидя на покрывале, Иалона поправила туалет и снова обернулась ко мне:

— Дэннис, признайся честно — дело в том, что ты тоже не переносишь рядом с собою дур?

Вот теперь хочется основательно побиться головой о стену. Жаль только — не поможет! Ну на честный вопрос нужен честный ответ.

Я приблизился к ней и свесил ноги с кровати, глядя ее величеству глаза в глаза:

— Нет, Иалона, я отнюдь не считаю тебя дурой. Даже если бы я в том усомнился, во время работы с переводами текста ты смогла убедить в своем уме даже Кондрада. А он против тебя имеет немалое предубеждение.

Королева отвернулась и задумчиво спросила, нервно комкая рукой шелковое покрывало:

— Тогда в чем причина твоей холодности?

М-да… смолчать не удастся. Что же, готов к саморастерзанию!

Я буквально свалился с кровати, становясь перед красавицей на колени. Опустил глаза:

— Иалона, какая, к черту, холодность — я тебя люблю! Люблю так, что с ума без тебя схожу! Я даже не предполагал, какими сильными могут быть эмоции! Ты мне каждую ночь снишься вот на этом покрывале обнаженная! Как бы мне после русалки плохо ни было! Это то, что я чувствую.

Она заинтересованно склонила голову набок, полная недоверия.

Я продолжал:

— Если б мог — все бы тебе отдал. И уж конечно, нашел способ забрать тебя отсюда!

Перевел дыхание:

— Но вместе мы не будем. Если есть хоть один шанс из тысячи, что ты сумеешь спастись, — я сделаю все от меня зависящее, чтобы так и было! Завтра твой двор эвакуируют подальше вместе с тобой. — Закончил: — Я хочу, чтобы ты жила. Жила свободной, красивой, здоровой и счастливой. Чтобы у тебя были дети! Со мной здесь всего этого у тебя не будет.

— Почему?! — потрясенно спросила королева.

— Потому.

Придется ей раскрывать тайны большой политики, которые вовсе и не тайны.

— Никто нашего союза не допустит. Самый первый — Кондрад. А он еще ко мне лоялен… Более-менее. Про остальных я и этого сказать не могу.

На секунду замолчал, собираясь с мыслями:

— Даже если на минуту допустить, что с русалочьей эпопеей нам удастся распутаться, даже если мы разобьем капкуэнов и твое королевство будет в порядке…

Снова пауза и судорожный поиск новых аргументов.

— Думаешь, попробуй я только заикнуться про брак с тобой — нас оставят в живых? Нет! Меня отравят, вызовут на дуэль, произойдет несчастный случай… Никто безродного Дениса королем просто так не оставит!

Иалона попыталась возразить:

— Это только твои страхи.

Я повысил голос:

— И это еще далеко не все! Тебя немедленно выдадут замуж, не успеет остыть мое тело. А от дальнейшей судьбы я тебя уже защитить не смогу. Если у нас с тобой будут общие дети — уничтожат без пощады.

Девушка закусила губу, видимо впервые понимая опасные последствия своего выбора.

Я продолжил, отбрасывая жалость:

— Тебя закроют и будут насиловать, пока не забеременеешь, а потом — тоже в расход. ТЫ для них никто, понимаешь? Марионеточная королева, чье положение и социальный статус хрупки и обманчивы!

Мою жестокую речь прервал тихий всхлип. Как бы мне хотелось ее прижать к груди и утешить, но я должен донести до нее результаты и убить любую надежду на лучшее.

Собрался с силами и продолжить бить по больному:

— Тебя еще не спихнули кому-нибудь только потому, что слишком много достаточно сильных и влиятельных желающих. Они все за тебя передрались и пока — пока! — окончательно не договорились. Но случись роман со мной — и договорятся очень быстро. Мгновенно. И не факт, что потом в живых оставят.

Облизал пересохшие губы:

— Иалона, ты знаешь?..

— Да? — тихо отозвалась ее величество.

— Ты знаешь, что на тебя претендуют два наместника — Сихорский и Балийский и вдобавок герцог Зхарны и сын короля Суллы?

— Ну это не новость… — покачивая туфлей, спокойно ответила девушка.

Я поднял голову, глядя на Иалону горящими глазами:

— А ты знаешь, что Кондрад уже предварительно обещал одному из кандидатов — кажется, Руриму-полководцу, наместнику Сихора, — твою руку?

Любимая прижала дрожащие пальцы к губам и покачала головой.

— И даже разыскал твоего отца, чтобы он сам, лично, издал для тебя высочайшее повеление?

Тихий вскрик изумления и беззвучные слезы.

— Тайное, конечно. Но если потребуется, Кондрад его обнародует, и тогда твоя власть рухнет окончательно. Тебя нарекут самозванкой, а это куда хуже, чем просто выйти замуж за кого-то из вельмож, — не останавливаясь, бил словами, как пощечинами.

Иалона побледнела. Выдавила из себя:

— Это правда?

— ДА. Кондрад очень хочет меня защитить… от тебя.