Надо же, они уже и на отдых слетать успели. На одном из фото позировали на фоне моря и пальм.

Я увидела свою шкатулку с драгоценностями и открыла. В глаза бросился золотой браслет с сапфирами. Не мой. Сережки с изумрудами. Что взбесило – все это лежало вперемешку с моими украшениями.

– Денег нет? – Резко развернувшись, я швырнула в Глеба браслет. – Да? – В него полетели сережки.

– Не начинай!

Узнала свою цепочку, но на ней висел не мой кулон. Расстегнула и брезгливо бросила его на пол.

– Хорошо, не буду.

Глеб проследил, как кулон покатился по полу, но не сделал попытки поднять.

– Давай поговорим. Не устраивай цирк.

Просмотрев украшения в шкатулке, я сунула ее себе в сумку. На эмоциях сложно сказать, все ли на месте, но если чего моего нет, потом верну.

– Давай поговорим, – повторила я, проходя и садясь в кресло. – Начинай. Твои предложения.

Глеб прошел по комнате и встал напротив меня.

– Мы разводимся.

– Согласна.

– Если разменивать квартиру, сможем получить лишь две однушки. Иначе нужна доплата.

– И?

– Я готов взять кредит и купить тебе однокомнатную квартиру в хорошем районе.

– А эта остается тебе?

– Да.

– Маша растет. Ты не думал о том, что нам там будет тесно?

– Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, – оживился Глеб. – Маше будет лучше остаться у родителей. К школе она уже привыкла. Не надо ничего менять. Ты можешь видеть ее каждые выходные. И устраивать личную жизнь. Тебе я буду помогать деньгами, пока ты не устроишься на работу. А Маше на восемнадцать лет подарю квартиру.

О как! Гениально!

– Вижу, ты все продумал.

– Это оптимальный вариант.

– Ты хочешь опеку над Машей?

– Да. Суд в любом случае тебе ее не доверит. Ты не работаешь, была в коме, и вся забота о ребенке легла на меня и родителей.

– Я поспорю насчет этого. И у меня есть лучший вариант. Завтра мы провожаем наших в отпуск и подаем заявление на развод. Это хорошо, что ты готов взять кредит и купить однушку. Покупай. Себе! Эту квартиру оформляешь дарственной на Машу. На фирму и твои деньги я не претендую. Алименты на ребенка платишь, будут падать на ее счет. Опека Маши за мной. И это не обсуждается! Иначе, – я холодно улыбнулась ему, – я сотру тебя в порошок. Не забывай, сколько лет мы вместе и что я стояла у истоков фирмы. Да и до последнего ты все мне рассказывал. Я знаю все о твоих темных делишках и об уходе от налогов. Аудиторская проверка, да с моими знаниями где искать, от фирмы рожек и ножек не оставит. А потом я солью информацию твоим партнерам, где, кого и на сколько ты нагрел. В довершение тебя будет ждать долгий, изматывающий развод.

Я встала, разгладив несуществующие складки на юбке, и взглянула на Глеба.

– Время подумать – до завтра. Иначе начинаю опись имущества и буду доказывать права на фирму. Да, понимаю, что прошло много лет и деньги я тебе без юридического оформления дала, но я приведу трех свидетелей, которые подтвердят передачу денег. Я добьюсь того, что на время тяжбы счета фирмы арестуют, а с учетом затяжного развода… Думай, Глеб, думай. Это я еще заявление в полицию о мошенничестве и подделке подписи на тебя не написала. Не надо было продавать мою машину и Катеньке «Мазду» покупать.

– Какая же ты тварь! – побелел от ярости муженек. – Я же тебя урою!

– Давай, – холодно усмехнулась я. – Это же я при живом муже привела любовника в дом, дочь сбросила на родителей, а машину и цацки отдала тому, кто хорошо сосет. Ой, пардон! Трахается.

Слов Глеб не нашел, а я оглядела его с ног до головы. Стильная стрижка, благородная седина в висках, холеный вид. Под сорок, подтянутый, но брюшко уже выделяется. Интересно, как долго Катенька будет смотреть на него с восхищением?

– Глеб, я предлагаю разойтись тихо лишь ради дочери. Иначе бы начала мстить долго, со вкусом и наслаждением. Будь мужиком – оставь квартиру дочери и уходи. От фирмы мне нужны алименты, которые будут идти на Машин счет, откладываясь на будущее. Сама решит потом, что с ними делать. Думаю, на этом все. Надеюсь, ты примешь правильное решение, поэтому оставшиеся вещи забирать не буду.

Цокая каблуками, я пошла на выход. А муж так и остался стоять, прожигая меня взглядом.

Что, удивлен? Домашняя кошечка отрастила коготки и зубки. Нет, он и правда думал, что я позволю вышвырнуть себя из дома и отобрать ребенка? Идиот!

Не стоило ему недооценивать меня или себе отводить слишком значимую роль в моей жизни. Думал, что если я столько лет дома с ребенком, то без него не проживу? Надеялся, что я осознаю свое ничтожество и тихо уползу зализывать раны в купленную мне конуру?

Да даже не будь денег Дарстена, я бы все равно уверенно смотрела в будущее! Запас на личном счету у меня есть, при любом раскладе хватило бы на первое время, по работе клиентов можно вернуть или обзавестись новыми. А квартиру, в которую вложила столько сил, никогда бы не позволила отобрать у моего ребенка!

Выйдя из подъезда, я вдохнула полной грудью, чувствуя себя так, будто избавилась от давящего груза. Надоело все эти дни сдерживаться и притворяться, что все нормально. Да и Глеб разыгрывал из себя заботливого супруга, а на деле уже распланировал всего лишить.

А вот с этим он просчитался! Привык за последние годы, что я не устраиваю скандалов, и рассчитывал, что и сейчас уйду тихо. Обломись, милый!

Недалеко от нас находилось уютное кафе, и я пошла туда перевести дух за чашечкой латте. Встреча отобрала изрядно сил, и хотелось присесть. Несмотря на всю мою уверенность, после разговора коленки подрагивали.

Сделав заказ, набрала Берийского.

– Дениэль, я в городе.

– Говорите адрес, я приеду, – тут же отозвался он.

Я продиктовала, и некромант отключился. С недоумением посмотрела на телефон. Что значит «приеду»?! Он на машине? Надеюсь, не за рулем. Я не камикадзе – ехать с человеком без опыта вождения и не знающего правил движения.

От нечего делать я наблюдала через окно за прохожими. Кофе давно выпито, мороженое съедено. Сделала на автомате заказ. Обычно кофе мне, а сладкое Маше, но исправлять не стала.

Вскоре мое внимание привлек припарковавшийся черный «Хаммер». Не машина, а танк на колесах. У меня глаза округлились, когда из него вышел Берийский. Слава богу, со стороны пассажира. И то некроманта я узнала по яркой шевелюре. Светло-голубые джинсы, белая футболка, стильные очки кардинально изменили его образ. Он напоминал рок-музыканта или киноактера. Не хватало только цветных татуировок на руках.

Пружинистой походкой Дениэль направился в сторону кафе, а я зависла, изучая его гибкое, спортивное тело с рельефными мускулами, которые только подчеркивала облегающая футболка. И загореть успел где-то так, как будто вернулся с юга.