– Я хочу скупить все участки, на которых находятся залежи угля. Все бассейны – до единого.

Кит поперхнулся остатками осьминога и отодвинул тарелку в сторону. С одной стороны, он боролся с жжением в области поясницы, а с другой, начинал понимать порядок цифр, стоявших за предложением этого мальчишки.

«Откуда у него эти сведения?.. Неужели в „Клаус Хольц компани“ такие дураки, что выдают бесценные сведения первому попавшемуся дикарю? – размышлял Кит. – Вряд ли. Значит, либо он лжет, либо просто бредит».

– Откуда у вас эти сведения? Ведь это интимная часть информации компании – вы не находите?

– Добыть такую информацию нелегко, – согласился Майк. – Но она у меня есть, и, чтобы реализовать ее, нужны деньги. И... насколько я понимаю, – Майк поднял глаза на Карсона, – насколько я понимаю, это для для вас неподъемная сумма.

Карсон не спешил отвечать. Он понимал, что этот дикарь-феномен со знаниями бакалавра экономического колледжа намеренно берет его на пушку, однако, если все сказанное им было правдой и Майк имел точные карты будущих разработок, конечная прибыль от сделки могла измеряться сотнями миллионов кредитов.

Блондинка за соседним столом снова посмотрела на Кита, и тот еле заметно дернул бровью, дескать, я все замечаю.

– Такие деньги достать можно, – наконец ответил Карсон, ерзая на стуле в надежде умерить рвение не в меру разошедшегося пластыря. – Однако, молодой человек, вы понимаете, что договор будет составлен профильный и вы никуда не сможете эти средства увести, кроме как на покупку участков?

– Я все понимаю, сэр, – ответил Майк. – Я согласен на профильный договор и очень бы удивился, если бы вы мне не предложили именно его...

«Скотина», – начал сердиться Кит. Ему не нравился этот заурядный разбойник, уверенно рассуждающий о суммах с многими нулями, что заставляло самого Карсона чувствовать себя неполноценным юнцом.

– Итак, завтра в полдень эти деньги у меня будут и тогда мы сможем решить этот вопрос. Договор, разделение прибыли... Кстати, сколько вы предложите мне?

– Думаю, мы разделим прибыль поровну, сэр. Разделим, как только «Клаус Хольц компани» пожелает выкупить у нас участки.

– Полностью с вами согласен, – заулыбался Кит. Он решил, что немедленно вызовет сюда Лозмара с его людьми и они уберут этого щенка, этого неожиданного финансового гения.

Маллинза в это дело Кит вмешивать не собирался. Во-первых, тот был без ума от этих разбойников, а во-вторых, Карсон собирался поработать только в своих личных интересах, используя деньги родной компании.

«Только Лозмар, его банда и... его девчонка... Мэн-ди-и-и...»

Кит представил, как овладевает этой крошкой и как она... Ой!!! Жжение лечебного пластыря достигло предела, и Кит выгнулся дугой, а затем поспешно расстегнул штаны.

– Туалет совсем рядом, сэр, – сообщил один из официантов.

– Пошел вон! – прошипел Карсон, вцепляясь в злополучный кусок затвердевшего геля. Затем рванул его что было сил и испытал необыкновенное облегчение.

– Значит, завтра в полдень в ресторане? – уточнил Майк.

– Да, – кивнул Кит. – Именно здесь.

– Надеюсь, у нас все получится.

– Не сомневаюсь.

Ракель что-то сказала в ответ на шутку Густава, и оба рассмеялись.

Их хорошее настроение легко объяснялось. Дело было сделано – Серж, командир Густава, а точнее, командир Стефано Больцера, поверил в глупую рас-сказку про то, что старый наемник встретил на Малибу девушку, которую давно искал, и теперь у них любовь на всю жизнь, а в планах дети, скромный домик и сад, полный цветущих акаций.

Идиотизм какой-то. Густаву даже показалось несправедливым, что Серж поверил во всю эту дребедень. Ну какая из Ракели жена, если она выглядит как уличная шлюха на все двести пятьдесят процентов.

А еще этот кретин Панопулос, который, нагнав Густава и Ракель в холле, сказал:

– Я так рад за тебя, старик. Извини, если что.

– Спасибо, брат, – ответил ему Густав, хотя с языка готово было сорваться совсем другое.

На выходе напарница потребовала от Птюча вторую половину денег, и он отдал ей сотню, однако пообещал еще сто кредитов, если она поработает с ним по специальности.

– Видишь ли, крошка, теперь я свободный гражданин и мне хотелось бы вкусить то, что обычные люди могут получить за деньги.

– Да неужели твой командир не разрешал тебе это делать раньше? – спросила Ракель, облизнув свои ярко-красные губы. Эта стерва хорошо знала свое ремесло, и даже движение ее ресниц будило в Густаве основные мужские инстинкты. Его эрекция была неподдельной и фундаментальной.

– Я хочу тебя немедленно, но с выдумкой и известным вкусом... – сказал он, когда они оказались в пустынном переулке.

– Нет ничего проще, парниша, – ответила Ракель и, встав на колени, начал расстегивать брюки Густава.

В окне дома напротив появилась старушка. Увидев пару, остановившуюся на тротуаре, они сбегала за очками и, возвратившись, стала наблюдать, пока не поняла, что происходит под ее окнами.

Она исчезла, демонстративно задернув шторы, однако продолжала наблюдение из другого окна, потихоньку отогнув край занавески.

– Спасибо, крошка, – поблагодарил Птюч, когда все было закончено. Он отдал Ракель ее сотню и повел в тупик, туда, где стоял старый рыбный сарай, уже не помнивший своего последнего владельца.

– Чего ты еще хочешь? – спросила проститутка. Она получила свои деньги, однако жадность не давала ей расстаться со странным клиентом, из которого просто сыпались сотенные бумажки. Нужно было быть последней дурой, чтобы уйти от него по собственной воле.

– Может, повторить все сначала, или хочешь чего-нибудь особенного? – спросила Ракель, еще не представляя, чего попросит Густав.

– Пожалуй, встань снова на колени, – сказал он. – Надо признать, ты в этом деле мастерица...

Польщенная проститутка снова схватилась за брюки Птюча, но неожиданно получила страшный удар по голове, который легко проломил ей череп.

Ракель знала слишком много и была приговорена Густавом с самого начала.

Теперь она не могла болтать, а в том, что она обязательно бы стала болтать, Птюч ничуть не сомневался.

Поддев ножом крышку канализационного люка, он отбросил ее в сторону, а затем подтащил тело к отверстию и хладнокровно столкнул вниз.

Струя нечистот ударила в новую добычу и, развернув ее, потащила дальше, по осклизлым протокам, до самого океана. Если вдруг где-то случится затор и тело все же найдут, опознать его будет трудно, уж об этом позаботятся крысы, которых в канализации полно. Густаву случалось видеть их работу, и он мечтал о смерти в краях, где крыс не бывало вовсе. Ужасных, грязных и бескомпромиссных крыс,