поступили эти сведения, США уже располагали информацией о советской ракетной базе на острове, но были сомнения касательно характера этих ракет — стратегические или среднего радиуса. Впрочем, в последнем случае Даллес явно преувеличивал значение информации — имея в виду близость Кубы от восточного побережья США, существенной разницы в том, каков был характер ракет, не было — ракеты средней дальности с ядерными зарядами были в состоянии полностью разрушить всё восточное побережье США с его мегаполисами от Вашингтона до Нью-Йорка и Бостона.

Британский историк спецслужб Кристофер Эндрю и советский дипломат и одновременно шпион западных разведок Олег Гордиевский, сумевший бежать на Запад и также ставший историком советских разведслужб, считают Пеньковского крупнейшим агентом, работавшим в СССР одновременно на ЦРУ и МИ-6477.

И всё же в деле Пеньковского сохраняются неясности. Главная из них — причины, по которым это вроде бы совершенно секретное дело (тем более в Советском Союзе, где секретность возводилась в некую гражданскую доблесть) было предано весьма широкой гласности, материалы о котором публиковались в прессе, был устроен частично открытый процесс (он был лишь частично открытым, так как некоторые заседания проводились в закрытом режиме), опубликована стенограмма. Некоторые авторы полагают, что это дело было использовано противниками Хрущёва, готовившими его устранение, а Серов, покровительствовавший Пеньковскому, являлся одним из ближайших сторонников советского лидера. Такого мнения придерживается, например, отставной работник советской разведки Анатолий Максимов, опирающийся на найденные в тайнике, замурованном в стену, дневники Серова (их подлинность ставится под сомнение авторитетными историками)478.

По поводу частичной публикации дневников, осуществлённой упомянутым Хинштейном с грубейшими нарушениями всех принципов и правил научной археографии, разгорелся такой спор, что его пришлось решать даже в суде, который в двух инстанциях отклонил иск Хинштейна об оскорблении историком Борисом Соколовым и радиостанцией «Эхо Москвы» чести и достоинства покойного Серова479.

При всех сложных перипетиях, связанных с Пеньковским и его делом, одно остаётся доказанным — он действительно работал на разведку США и Великобритании и поставлял им важную информацию.

В архиве ЦРУ отложилось настолько большое количество материалов, связанных с Пеньковским и его делом, что была создана целая документальная коллекция. В числе документов — ряд протокольных записей встреч с Пеньковским в Лондоне, на которых он передавал добытую им документацию и отвечал на многочисленные вопросы сотрудников ЦРУ и британских разведчиков. Встречи были длительными, во время них тщательно записывалось всё сказанное. В 1992 году эта коллекция была рассекречена и послужила для нас важнейшим источником информации480.

Второй немаловажной добычей Даллеса в советском военном истеблишменте среднего уровня был подполковник Пётр Семёнович Попов, являвшийся, в отличие от Пеньковского, агентом одного подчинения — только ЦРУ. Попов также был выдвиженцем Серова, у которого он служил в первые послевоенные годы.

Попов получил хорошее образование, окончив вначале Военную академию тыла и снабжения, а затем Военно-дипломатическую академию. По окончании второй академии он в 1951 году был направлен в контингент советских войск, размещённых в Австрии. Являясь сотрудником ГРУ, он получил главное задание — вербовку австрийских граждан славянских национальностей для работы против Югославии, с диктатором которой Иосипом Броз Тито в то время возник серьёзный конфликт у Сталина481.

Именно в это время была установлена связь с американской разведкой, которую только возглавил Аллен Даллес. Существуют две версии того, как это произошло. Согласно одной, инициатором был именно Попов, которому удалось подбросить записку в автомашину вице-консула США в Вене. Записка была краткой: «Я советский офицер. Я хочу встретиться с американским офицером, чтобы предложить определённые услуги». По другой версии (показания Попова после ареста), которая представляется значительно менее достоверной, его похитили сотрудники ЦРУ, которые его шантажировали, угрожая вывезти в США и устроить над ним суд за шпионаж. В любом случае с 1953 года Попов начал активно работать на ЦРУ под псевдонимом Грейспейс (Серое пространство)482.

В связи с тем, что Попов был первым советским гражданином сравнительно высокого положения, который был способен поставлять важную информацию, для работы с ним была даже образована специальная группа SR-9 (от Soviet Russia — Советская Россия). В дальнейшем эта группа была расширена, преобразована Даллесом в отдел, который поддерживал связь со всеми агентами, действовавшими на территории СССР и союзных с ним стран.

Группой, а затем отделом руководил Джордж Кайзвалтер (Георгий Кизевальтер), эмигрировавший в США вместе с родителями из России во время Гражданской войны. Даллес обратил внимание на этого человека, служившего во время Второй мировой войны в военной разведке США и поддерживавшего контакты с советскими разведчиками, а также участвовавшего в допросах пленных германских офицеров. Он был ценен тем, что бегло владел русским и немецким языками (его предки были выходцами из Германии). Кайзвалтер был привлечён в ЦРУ сразу же после того, как управление возглавил Даллес.

Группа Кайзвалтера (в неё входили также его помощник Ричард Ковач и технические сотрудники) работала с Поповым в течение пяти лет. Попов, по происхождению из крестьян, объяснял своё предложение работать на американскую разведку глубокой ненавистью к коммунистическому режиму, который поработил русских крестьян, включая его собственных родителей и родственников, превратив их в государственных крепостных483. Как докладывал Кайзвалтер руководству, у Попова клокотала ненависть к сталинской политике коллективизации сельского хозяйства. Попову был передан ряд изданий США для ознакомления с американским образом жизни, но, как сообщал тот же Кайзвалтер, его заинтересовал только журнал «Американ фарм» (American Farm — «Американская ферма»). Попов охотно делился с Кайзвалтером своими делами, в том числе рассказывал об интимной связи с австрийской женщиной. По докладам Кайзвалтера Даллесу, Попов считал его своим другом. В руководстве ЦРУ передавали шутку, что в одном из советских колхозов у управления есть собственная корова, так как на деньги, переданные Попову, он купил это животное своему брату-колхознику. Эту примитивную шуточку доложили Даллесу, который позволил себе рассмеяться484.

По данным ЦРУ, Попов, имевший широкие связи в советской военной разведке, передал Кайзвалтеру ценные сведения, в частности о ракетных установках и работах по созданию атомных подводных лодок, а также о проведении в 1954 году на Тоцком полигоне первых полевых учений с применением атомного оружия. Передан был также раздобытый Поповым текст весьма откровенной речи тогдашнего министра обороны Маршала Советского Союза Георгия Жукова о возможности применения СССР атомного оружия в случае возникновения войны485.

На тот случай, если с Поповым придётся устанавливать связь другому представителю ЦРУ, технические службы управления изготовили в качестве своего рода пароля два комплекта совершенно одинаковых запонок. Один комплект был передан агенту, второй хранился в управлении, но так и не