– Вы не понимаете! – всхлипнула Зения. – Вы не знаете, что такое пустыня. Пустыня – не слоны, не охота на тигров со слугами, что бы ни говорила леди Кэролайн, а жизнь и смерть, и он должен выбирать между ними, иначе он вообще не выживет.

– Глупости. Никогда не слышала ничего подобного.

– В нем сидит злой дух. У него в крови живет демон, как у моей матери. И я боюсь, что у Элизабет он тоже есть.

– Демон! Опомнитесь, мадам, вы говорите о вашем собственном муже. Ребенка я бы отшлепала за такую глупую выдумку.

– О, вы не видели его. – Зения одновременно плакала и смеялась. – Вы же не видели его, когда он был Абу Хадж-Хасаном и скакал на саудов или бандитов ровалла. Он прекрасен и страшен в одно и то же время. Только я одна его понимаю, – она покачала головой, – только я одна.

Зения отсутствующим взглядом смотрела в никуда, вспоминая то, что хотела забыть и не могла. Она познакомилась с одержимым демоном мужчиной, чтобы полюбить его, ему она доверила бы свою жизнь, и она боялась его в глубине души, потому что он сам не знал страха.

– Значит, мадам, глупышка леди сегодня днем повергла вас в черную меланхолию своей пустой болтовней о слонах. Вытрите глаза, потому что его сиятельство скоро будет здесь.

– Нет! – Зения пришла в себя и обратилась к бумаге. – Я не хочу его видеть, не могу его видеть. – Она подписалась, сложила записку и протянула ее миссис Лэм. – Отнесите, пожалуйста, прямо в почтовую контору. Найдите мальчика, чтобы он немедленно отнес письмо. Вы поняли меня?

Миссис Лэм открыла рот, явно собираясь возразить, но потом промолчала и, сделав реверанс, сказала:

– Слушаюсь, мадам.

Ардена встретила няня и, выйдя на крыльцо, плотно закрыла за собой дверь.

– Мадам нет дома.

– Все так плохо? – в страхе спросил он.

– Если бы вы были одним из моих воспитанников, я бы надрала вам уши, сэр! Оторвала бы уши! Как вы могли позволить противной девчонке виснуть на вас, пока вы строили ей глазки! Не могу понять!

– Неужели казалось, что я так смотрел на нее? – испугался Арден. – Я был уверен, что не делал ничего подобного.

– И все после тех усилий, которые я приложила, чтобы убедить мадам, что вы неравнодушны к ней! – фыркнула миссис Лэм.

– Она не хочет даже видеть меня?

– Хуже, милорд. Я должна найти мальчика, который отнес бы письмо от нее в почтовую контору. – Она помахала запиской, которую держала в руке, так, чтобы Арден мог четко прочесть имя мистера Джоселина и адрес. – Правда, сегодня воскресенье, и почтовая контора не работает.

– Я возьму ее, – протянул руку Арден.

– О, сэр, – миссис Лэм отодвинула подальше бумагу, – я и так, прости меня Господь, уже слишком глубоко влезла не в свое дело. А что, если она станет проверять?

– Миссис Лэм, – мягко настаивал он, – кто будет винить вас за то, что вы подчиняетесь приказам своего работодателя?

– Конечно, сэр, вы правы, – после некоторого колебания глубокомысленно ответила она.

– Вообще-то я не вижу необходимости становиться между вами и вашей хозяйкой, но сейчас я возьму на себя ответственность за письмо, если вы просто вспомните, кто платит вам жалованье.

– Да, сэр. – Улыбнувшись, она присела в реверансе и протянула ему письмо. – Она ужасно расстроена, милорд. Леди испортили ей день, особенно та злобная старая курица леди Броксвуд. Моя сестра нянчила маленьких дочерей ее сына, и она… Ладно, сэр, я не должна говорить плохо о знатных господах и не буду. Но она настоящий изверг. Тем не менее я думаю, к утру мадам может пожалеть о том, что написала в своем письме, и мне очень не хочется так необдуманно отсылать его.

– Все сводится к тому, чтобы защитить ее от необдуманного, глупого поступка, миссис Лэм. А для чего же нужны мужья?

– Знаете, я подчас удивляюсь. Клянусь, вы почти довели до сумасшествия бедную девочку. Она только и твердила, что вы демон, молилась и не могла решить, прекрасны вы или страшны! И теперь я спрашиваю вас, по-христиански ли это!

– Прекрасен? – торопливо переспросил Арден.

– Нет сомнения, вы симпатичный джентльмен, когда заботитесь о своей внешности, – миссис Лэм окинула его взглядом с головы до ног, – хотя мне не нравится вселять тщеславие в мужчину, а не в ребенка.

– Она сказала, что считает джинна прекрасным?

– Она произнесла языческие слова, – проворчала миссис Лэм.

– Джинн, демон? – настойчиво повторил он.

– Она сказала, что только одна все о вас знает, – бросила миссис Лэм и собралась вернуться в дом. – Как истинная баптистка я не могу стоять здесь на ступеньках и обсуждать такие глупости. Всего доброго вам, милорд.

Сунув в карман записку, Арден сбежал по лестнице и быстро зашагал по улице. Завернув за угол, он махнул рукой на все джентльменские условности и распечатал письмо.

«Дражайший мистер Джоселин, – говорилось в нем, – я рада принять ваше предложение. Так как мое положение здесь стало совершенно невыносимым, я буду глубоко признательна вам, если мы сможем пожениться так скоро, как можно сделать все необходимые приготовления. С благодарностью, З.С.Б.».

Арден как вкопанный остановился на улице, потом грубо выругался, одним прыжком перепрыгнул грязную сточную канаву и просто сверхъестественной силой взгляда остановил движение.

Одетая в дорожное платье Зения недовольно смотрела на миссис Лэм. Упрямый отказ няни сопровождать ее и Элизабет на север явился последней соломинкой. С того дня как прибыл ответ от мистера Джоселина вместе с набором железнодорожных билетов и подробными инструкциями для Зении встретиться с ним в Йоркшире для венчания, потому что он не мог надолго оставить дела в Эдинбурге и вернуться в Лондон, няня утратила всю свою материнскую доброту, хотя продолжала с нежностью и любовью заботиться об Элизабет. Но как только миссис Лэм поняла, что Зения не только не собирается выходить замуж за лорда Уинтера, но намерена обвенчаться с другим мужчиной, она вызывающе и недвусмысленно высказалась о предлагаемой поездке на север.

– Взять бедную малышку в такое путешествие – настоящее убийство! Когда она только что встала со своего смертного одра! – заявила миссис Лэм. – Путешествие в Йоркшир! В январе! По одной из ужасных, опасных железных дорог, которые каждый день взрываются! Не желаю иметь к такому варварству никакого отношения! Если хотите, мадам, я сейчас же уложу свои вещи, но с вами я не поеду и даже щетку для волос не положу в ее маленькую сумку, чтобы не помогать вам в вашей затее!

– Я не могу оставить ее здесь! – закричала Зения, хотя в письме мистер Джоселин настоятельно рекомендовал ей сделать именно так, во многом по тем же причинам, которые приводила миссис Лэм.

– Тогда я предлагаю, чтобы вы сами отменили поездку, мадам. Это чудовищное безобразие. Издевательство. Если бы не бедняжка мисс Элизабет, я уже была бы далеко от вашего дома, зная то, что я теперь знаю.