– Теоретически это может быть интересно, но я никогда ни с чем подобным не сталкивался, – заметил Элиот.

Разумеется, если бы что-нибудь подобное было зафиксировано, Элиот знал бы об этом.

– А что, ты обнаружила у кого-то СРП такой интенсивности? – с явным интересом спросил он и вскочил со стула. – Но это же просто потрясающе, Дэл. Совет будет в восторге!

Я прекрасно понимала, что Совет вряд ли одобрит мои действия. Взяв с тумбочки старенький плеер Элиота, я нажала кнопку пуска. Из динамика зазвучала знаменитая английская фольклорная песня «Зеленые рукава».

– Судя по твоему виду, все не так потрясающе, как я полагал. – Элиот скрестил руки на голой груди. – Так что же ты натворила?

– Почему обязательно я?

– Потому что ты явилась ко мне домой на рассвете, бледная как смерть, и вот-вот сломаешь мой плеер. Ну, давай, выкладывай.

Я присела на край кровати. Элиот расположился рядом и обнял меня за плечи.

– Помнишь, я говорила тебе, что с Саймоном что-то не так?

Он сразу посерьезнел:

– Ну да, помню. Я проверил его частоту, но не обнаружил ничего особенного.

– Он обменивается со своими отражениями эмоциями и воспоминаниями о конкретных событиях. Ну что, можно сказать, что это экстремальный случай?

От изумления Элиот даже присвистнул.

– Откуда ты знаешь? Он сам тебе сказал?

– Вроде того.

– Вроде того? Значит, он взял и сказал ни с того ни с сего: «Слушай, со мной происходит смешная вещь. У меня постоянно возникают какие-то очень подробные дежавю». Так, что ли?

– Это выяснилось в процессе наших с ним разговоров.

– К черту разговоры. Ладно, пусть так. У него мощнейший СРП. Почему это является проблемой для нас?

– Понимаешь, когда я в параллельном мире общаюсь с одним из отражений Саймона, настоящий Саймон впадает в некое подобие транса. Ему кажется, будто он спит, но на самом деле он видит то, что видит его эхо.

Пока Элиот размышлял над моими словами, его лицо приобрело отстраненное, рассеянное выражение. Затем он произнес:

– А видит он тебя.

Я оттянула пальцами воротник свитера.

– Это отражения видят меня. И помнят. Когда я отсутствую, а потом возвращаюсь, они интересуются, где я находилась.

– А зачем ты возвращаешься? – удивился Элиот, но уже в следующую секунду все понял. Последовала долгая, крайне неприятная для меня пауза. – Вот оно что. Ты флиртуешь с его отражением.

Взгляд Элиота заставил меня сжаться.

– Знаю, знаю, я ужасная. Давай все-таки сосредоточимся на более важных проблемах.

– Это и есть важная проблема. Ты ведь обещала, что не будешь Путешествовать в одиночку. Ты дала мне слово.

Я закрыла лицо ладонями.

– Не понимаю. – Элиот вскочил и заходил по комнате. – Они ведь даже не настоящие. Зачем ты это делала?

Как я могла объяснить ему, что то счастье, какое я испытала, находясь рядом с Саймоном, почти не уступало тому, которое я получала от Путешествий? Нет, оно было даже больше. Во время Путешествий я чувствовала себя свободной, но Совет в любой момент может лишить меня этой радости. С Саймоном же я была самой собой, и это давало мне ощущение такой свободы, какой я не знала раньше.

– Рядом с ним я счастлива.

– Счастлива? – Элиот скривил губы, словно ему в рот попало что-то горькое. – Из-за него ты рисковала всем своим будущим. Нашим будущим!

– Нашим будущим?

По выражению лица Элиота я без труда поняла, что он чувствует себя преданным.

– О, Элиот… – Я приложила к сердцу сжатый кулак. – Я не…

С моих губ едва не сорвались слова «я не знала», но это была бы ложь. Дело в том, что я не хотела знать.

– Дэл, ты не можешь не знать – мы с тобой отличная команда. Все это говорят, даже ты.

– Мы лучшие, это правда, – кивнула я, боясь, что Элиот вот-вот произнесет роковые слова, которые – я точно знала – раз и навсегда изменят отношения между нами, оттолкнут нас друг от друга. Я этого не хотела. – Но, Элиот, это не означает…

– Когда тебе нужна помощь, ты приходишь ко мне. Когда необходимо решить какую-то проблему или прикрыть тебя, это делаю я. Выходит, я достаточно хорош, чтобы использовать меня, но недостаточно хорош, чтобы меня любить! – выкрикнул Элиот.

– Я тебя люблю, – сказала я, стараясь не солгать ему и в то же время не обидеть его. – Но… по-другому.

– Нет уж, прибереги эту чушь для Саймона. Что еще ты для него приберегаешь? Или ты уже отдала ему все, что могла?

– Прекрати! – крикнула я и изо всех сил влепила Элиоту пощечину.

От изумления он широко раскрыл рот. Какое-то время мы молча смотрели друг на друга. В груди у меня пульсировала боль.

– Все эти девицы – игрушки для него, – проговорил наконец Элиот охрипшим голосом. – Он их просто коллекционирует. Теперь ты – одна из них. Надеюсь, ты получила удовольствие.

– Он не такой, – возразила я. – И если я в самом деле с ним переспала, что это меняет? Это не делает меня хуже.

– Я любил тебя с первого класса. С тех самых пор, как ты накинулась на Томми Брэдшо, когда он украл мои деньги, которые мама дала мне, чтобы я купил завтрак. Я полжизни души в тебе не чаял. Мне казалось, если я наберусь терпения и подожду… но ты не дала мне ни единого шанса, потому что Саймон Лэйн обладает какой-то непонятной властью над тобой.

– Я вовсе не хотела, чтобы так случилось.

– Ты никогда не хочешь. Но все плохое случается. Он сделает тебя несчастной. Будет обращаться с тобой так же, как со всеми этими девицами. Но я не стану тебе помогать. Не в этот раз.

– Я вовсе не просила тебя о помощи, – сказала я и, понимая, что сейчас нам не следует ссориться, попыталась взять Элиота за руку, но он стряхнул мои пальцы. – Мне очень жаль. Я должна была рассказать тебе про Саймона, но боялась.

– Ты боялась, что я тебя остановлю. Наверное, я попытался бы это сделать. Но ты ведь никого не слушаешь. И ни о ком не думаешь, кроме себя. Как и о последствиях своих поступков. Да, ты думаешь только о себе, и в этом все дело.

Я уже привыкла к тому, что в семье мною все разочарованы. Мне было наплевать, что думали обо мне преподаватели. Но сейчас передо мной стоял и говорил мне горькие слова Элиот, которого я знала с детства. Я разбила ему сердце, и теперь мое собственное сердце готово было разорваться от боли. Плакать бесполезно, напомнила я себе и провела ладонью по глазам, чтобы стереть выступившие слезы.

– Ладно, хорошо. Пусть я буду стерва. Но кое в чем я права. Аномалия, которую пытаются найти мои родители, так или иначе связана с Саймоном. И мы должны по этому поводу что-то предпринять.