— Да они только что убежали! — крикнул кто-то.

Скоро ко мне приволокли нескольких пленных австралийских солдат. Я впервые встретился с австралийцами. Одеты они были в тропическую форму: шорты, носки до колен, рубашки с короткими рукавами, широкополые зеленые шляпы. Длинноногие, худые, лежали они на земле, виду них был очень жалкий. Вскоре мы увидели еще несколько хижин местных жителей. Раскрыли карту и узнали , что находимся в деревне Бабау. Кто-то обнаружил склад с пивом. Доложили мне. Я отдал распоряжение, чтобы пивом особенно не увлекались, а довольствовались мясными консервами.

Пока шли разговоры о пиве, к нам подошло ядро десанта. Я приказал доставить пленных в штаб на допрос. Слабое знание английского языка не дало нам возможности выяснить что-либо у пленных.

Слева из густых зарослей начал бить вражеский пулемет. Туда сразу же выдвинулся 2-й взвод.

— Командир, пленные могут убежать. Что с ними делать? — спросили меня.

— Привяжите их к деревьям. Их еще нужно допросить. Если попытаются бежать, пристрелите,— отдал я распоряжение.

Впереди, справа, среди деревьев замелькали фигуры солдат противника, двигавшихся по дороге. Один, два, три... всего около тридцати человек. За ними могли быть еще. Противник, видимо, нас не замечал и двигался в нашем направлении. Вот нас уже отделяло не более 30 м. Мы хорошо различали рослых длинноногих австралийцев. Они походили на тех солдат, которые только что были захвачены в плен.

Пулемет открыл по ним огонь. И в ту же секунду раздались ответные выстрелы. Над нашими головами просвистели пули.

— Быть начеку, противник прямо перед нами! — предупредил я своих.

Для того чтобы закрыть незначительный разрыв, образовавшийся между подразделениями второго взвода, противостоявшего противнику, укрывшемуся на склоне, я приказал слева выдвинуться на первую линию резерву — 3-й роте.

2-й взвод уже перешел в контратаку. Чтобы определить силы противника, надо было с ним сблизиться по крайней мере на 20 м. Он укрылся в густых зарослях, и нам никак нельзя было определить, какими силами и средствами он располагает. Перед нами могла быть группа в 400—500 человек, и притом ее оборона могла быть эшелонирована в глубину.

Бой разгорелся вовсю. 3-я рота под командованием лейтенанта Миямото развернулась в зарослях кокосовых пальм справа от дороги. Моя 1-я рота вела бой слева на участке от дороги до высоты. В тылу у меня развернулся штаб батальона.

Таким образом, все силы десанта находились всего лишь в нескольких десятках метров от противника, боевой состав которого нам был неизвестен. Обе стороны старались маскироваться в густых зарослях. Гранаты наших тяжелых гранатометов со свистом летели в сторону противника и рвались где-то в его тылу. Однако причиняли ли они какой-либо урон противнику — об этом мы не знали, да и выяснить это не представлялось возможным. Противник тоже вел ожесточенный огонь, кругом свистели пули. То тут, то там они вырывали свои жертвы. Одни, пораженные прямо в сердце, падали замертво без единого звука, другие что-то кричали в последнюю минуту. Скоро лес наполнился безумными криками раненых и умирающих с той и другой стороны.

— Командир! Такасаки убит! — скоро доложили мне о гибели командира 2-го взвода. Командиром взвода я назначил унтер-офицера Хирасаки, который через некоторое время тоже был убит.

Когда я отдавал приказ о назначении нового командира взвода, пуля вражеского снайпера пробила мой комбинезон.

— Командир, осторожней! — крикнул лежавший впереди меня ординарец, матрос 1-го класса Дан; он приподнялся и своим телом загородил меня. Я в душе поблагодарил матроса. Сообразив, что снайперы выискивали офицеров, я приказал командирам взводов снять знаки различия и сам сделал то же.

Бой становился все ожесточеннее. Прошло более двух часов, как мы вступили в деревню Бабау, а продвинулись мы за это время всего лишь на какую-нибудь сотню метров. Вдруг у нас над головами застрочил пулемет, он бил в сторону противника. Что такое? Посмотрел вверх и не поверил своим глазам. Низко, почти касаясь верхушек кокосовых пальм, летел наш самолет «Зеро» с поплавками. Видимо, летчик решил поддержать нас, чтобы загладить свою вину перед нами за Манадо.

— Командир, с воздуха вымпел! — доложили мне и передали записку. В ней было сказано: «Молим бога, покровителя воинов, за ваши боевые успехи». А противник все ожесточеннее поливал нас свинцом.

К сожалению, скоро мы были вынуждены ослабить огонь, так как требовалось экономить боеприпасы. Я отдал приказ стрелять только наверняка, а враг непрерывно строчил из пулеметов, не разбирая цели. К этому времени дистанция между нами и противником сократилась до 20 м. Стоило врагу перейти в атаку, и нам бы пришел конец.

Вот доложили о гибели командира 3-го взвода мичмана Сакамото. Я распорядился, чтобы командование взводом принял на себя унтер-офицер Такано. Таким образом, в моей 1-й роте были убиты все три взводных. Последовал приказ развернуться взводу управления, а затем в бой был введен резерв. Я со своей ротой несколько выдвинулся вперед. Вдруг из-за поворота дороги, скрытого густыми зарослями, показался бронетранспортер противника. Один из парашютистов, поднявшись во весь рост, начал стрелять по нему из карабина. Это был матрос 1-го класса Фуку нага. По нему начал бить пулемет противника, и Фукунага спрятался за деревья. Умело маскируясь, он продолжал вести огонь по вражеской машине. Ему удалось убить водителя, но, когда он уже вскочил на бронетранспортер, пулеметный огонь из леса усилился и храбреца сразила пуля врага. Вот несколько парашютистов сделали рывок вперед и окружили бронетранспортер. Вокруг машины, лишенной водителя, разгорелась ожесточенная схватка. К тому времени 3-я рота, действовавшая справа от дороги, захватила еще несколько бронетранспортеров противника.

Впереди нас загорелся дом. С треском запылало сухое дерево стоек, которые лизали яркие языки пламени. Дом, видимо, поджег противник. Старшина Идзу, ругаясь, выхватил гранату и бросился вперед. Но пуля врага поразила его прямо в грудь. Старшина вздрогнул и тяжело рухнул на землю. Враг открыл по нему бешеный огонь. К упавшему парашютисту подбиралось пламя, но из-за сильного огня никто не мог прийти к нему на помощь. Слышно было, как с обеих сторон на землю падали тела сраженных бойцов.

Из первого взвода, который почти вплотную приблизился к противнику, мне доложили по цепи, что напротив дома находится вражеский окоп. И действительно, на правом фланге напротив горевшего дома проходила траншея, которая была скрыта в тени пальм и других домов.

— Подготовиться к атаке на позиции противника против дома! — отдал я приказание. Вокруг меня