десятками лет жизни кажется бессмертным. А черепахам отведены целые сотни лет, так что в наших глазах долгожители – они. И высшее, и низшее существо, долгожителя и нет – всех ждет смерть. Это неизменный закон мироздания: звезды и даже Вселенная когда-нибудь исчезнут.

– Никто в это не верит, – воскликнул старик, – но ты должна!

– Почему?

Он загадочно улыбнулся и сменил тему:

– Знаешь легенду о поисках Цинь Шихуаном[93] эликсира вечной жизни?

Разговор становился все страннее.

– Знаю.

– Император послал Сюй Фу[94] во главе отряда, чтобы они нашли эликсир вечной жизни. Более поздние поколения считают, что маг обманул императора, только ведь людей обманывают обычно ради прибыли. Руководствуясь навигацией того времени, Сюй Фу покинул богатые районы и отправился в плавание, что было равносильно самоубийству. Есть ли в мире такой обманщик, который хочет умереть? Я больше склонялся к мысли, что этот человек искренне надеялся найти эликсир, поэтому и рискнул своей жизнью. Ты когда-нибудь задумывалась, почему и Цинь Шихуан, и Сюй Фу искали подобный эликсир именно в море? Что там было такого, если древние так в это верили?

Сначала я не слишком внимательно слушала, но чем больше он говорил, тем сильнее удивлялась. Если Сюй Фу встретил членов семьи Цзюйланя и принял их долгую жизнь и вечную красоту за бессмертие, наверняка уверовал бы в то, что бессмертие возможно.

– Вы что, говорите о русалках? – На миг мое сердце охватило волнение, но я не посмела показать этого, изо всех сил притворяясь незаинтересованной и скучающей. – Эликсир вечной жизни, эликсир долголетия… Вы же не будете обсуждать со мной пятимерное пространство и инопланетян?

Старик пропустил мимо ушей мои насмешки.

– В Китае существует легенда о водном народе, который живет в Южно-Китайском море и чьи слезы превращаются в жемчужины. На Западе тоже есть легенды о русалках, а в Европе – даже истории о любви человеческой женщины и водяного… Андерсен взял их за основу и придал древним мифам форму, написав поэму «Агнета и морской король».

– Вы привели меня только для того, чтобы убедить, что в море водятся русалки? – Я показательно зевнула.

Тот по-стариковски улыбнулся, но меня охватила дрожь.

– Мой дед рассказывал про одного рыбака, который видел морское божество: верхняя часть тела была человеческой, а нижняя представляла собой рыбий хвост. Не та ли это легендарная русалка из водного народа? – Старик поднял на меня взгляд. – Рыбак, который видел это создание, – дедушка твоего деда. Его фамилия была Шэнь, а прозвище – Рыбий Сын. Маленький и худой человек, которого никто не называл настоящим именем.

Я не могла больше притворяться и удивленно уставилась на собеседника. Среди рыбаков до сих пор болтают про моего прапрадеда, иногда даже называя его сыном морского бога.

Старик продолжал вспоминать:

– В те годы наша семья жила в Сараваке[95]. Я был младшим внуком, и, чтобы выполнить сыновний долг, отец попросил меня сопровождать деда, у которого были больные ноги. Перед смертью тот и рассказал мне историю о Рыбьем Сыне. Тогда я думал, что он выдумал ее, а когда позже выяснилось обратное, дедушки давно не было в живых и подробностей узнать я уже не мог.

Поскольку речь шла о моем предке, я не могла не спросить:

– Что же все-таки сказал ваш дед?

– Если бы не связь с моими и вашими предками, эта история казалась бы очередной народной небылицей, поэтому я не воспринимал ее всерьез. На прекрасном острове жил бедный мальчик по имени Шэнь Рыбий Сын. Над ним часто издевались, но он был трудолюбивым и добрым, плавал лучше всех, за что и получил свое прозвище. Однажды малец, несмотря на сильный шторм, вышел в море ловить рыбу, а вместо нее вытащил раненого тритона или водяного – кому как нравится – и пытался спасти его любой ценой. То существо в благодарность за спасение обучило его тайной технике. С тех пор Рыбий Сын стал лучше плавать, начал ловить жемчуг и рыбу, которую другим поймать не удавалось. Позже он купил лодку, построил большой дом, женился и жил долго и счастливо.

Действительно, если так послушать и не связывать это с нами, то звучит как сказка, побуждающая людей делать добрые дела.

– Дед рассказывал, что однажды Рыбий Сын напился и признался ему, будто секретная техника, которой научил его водяной, была искусством воскрешения. Оттого-то Рыбий Сын больше ничего не боялся, зная, что сможет вернуться из мертвых.

Я усмехнулась:

– Мой прапрадед мертв, мой прадед мертв, и моего дедушки тоже уже нет в живых. Если и есть какой-то секрет воскрешения, как они могли умереть?

Старик Чжоу нахмурился и раздраженно ответил:

– Не знаю! Но чем больше узнавал сам, тем больше верил дедушкиным словам. В вашей семье должен был сохраниться этот секрет, переданный морским народом. И мне он нужен.

Я вернула ему две фотографии и саркастически заметила:

– Если найдете, сообщите мне.

– Мой дед признался, что убил кого-то по неосторожности, поэтому вынужден был сбежать в южные провинции. Перед отъездом Рыбий Сын показал ему карту, которую, по его словам, дал тот тритон. Дедушка скопировал ее и в течение последующих лет несколько раз обращался к ней, чтобы избежать смерти, пока наконец не обосновался на юге.

Я не знала, что и сказать. Скитаться по морям год за годом, полагаясь на карту, прежде чем обосноваться где-то… Он либо торговец, либо пират. И, судя по внешности, наверняка второе.

Старик, казалось, читал мои мысли.

– Я много лет был пиратом, позже ушел на покой и вместе с братьями основал судоходную компанию. Наши дети и внуки видели карту, которую я считал источником жизненной силы, но никто больше не верил в это… Думали, что их старик шутит, разыгрывает спектакль… – Он забрал фотографии и с нетерпением посмотрел на меня. – Но теперь я собственными глазами увидел настоящую карту, подаренную кем-то из морских жителей! Ученые провели анализ материала и сказали, что никогда не видели ничего подобного. Подозреваю, это и есть ткань, вытканная морским народом, описанным в легендах. Когда ученые из США изучат ее как следует, все, что я рассказал, может быть доказано! Если карта Рыбьего Сына верная, значит, и секрет воскрешения тоже существует!

Старику явно оставалось не так много лет, но его глаза горели жаждой жизни. Этот огонь испугал меня, и я решила, что он ни в коем случае не должен узнать о Цзюйлане. Иначе произойдет непоправимое.

Не знаю, было ли это из-за болезни или просто от нервов, но он внезапно закашлялся