– Пока нет, – ответил я. – Сначала надо выбраться из рифов и подняться на поверхность.

У нас не имелось иного способа измерить пройденное расстояние, кроме как изучать компас и подсчитывать истекшие минуты, чем занимался Фултон. Столь большое количество человек в столь маленькой посудине плюс неустанные усилия по вращению пропеллера скоро превратили воздух в некое подобие воздушной жижи. Гор решил эту проблему для себя, снова заснув, и мы все смотрели на него с завистью.

– Роберт, как там насчет вашего сжатого воздуха?

– Я экономлю его на крайний случай.

– Семь человек в подводной банке, рассчитанной на троих, плюс бомбардировка пушечными ядрами – это ли не крайний случай?

– Думаю, мы уже покинули зону обстрела их орудий. – Звуки плюхающихся в воду ядер действительно прекратились. – Давайте поднимемся на разведку и откроем люк. Гейдж, я заменю вас у винта. Осмотритесь, когда башня поднимется на поверхность.

Мы с трудом поменялись местами, в то время как Кювье выкачал часть воды из плавучих баков. Темнота в нашей камере слегка рассеялась, когда мы приблизились к поверхности, и окошки в башенке засветились, стоило нам показаться на поверхности воды.

Я посмотрел назад сквозь толстое стекло. Над Триполи висела завеса дыма, несколько шебек и фелук горели. Причал и крепостные стены бурлили людьми, но беспорядочная стрельба прекратилась. Либо мы были уже слишком далеко, либо они потеряли из виду нашу подводную тень. Субмарина Фултона все-таки имела будущее.

Итак, где же «Энтерпрайз»? Я обернулся, чтобы посмотреть в открытое море, и чуть не закричал от неожиданности. На полном ходу, под раздутыми, словно беременное пузо, парусами, на нас шел берберский корабль, разрезая волны носом, а на бушприте пританцовывал Хамиду Драгут с окровавленным лицом, судорожно показывая рукой в нашу сторону.

Он показывал прямо на меня! Он собирался раздавить наше суденышко своим кораблем.

На нос корабля выкатили пушку, чтобы угостить нас пушечным ядром, а матросы вскинули мушкеты.

– Вниз, вниз, вниз! – закричал я что есть сил. – Это Драгут, идет прямо на нас и собирается раздавить нас!

Фултон и Кювье схватились за рычаги, шестеренки бешено завертелись, и наши баки начали наполняться. На окнах побежала вверх полоска воды, но теперь свет в окнах был нашей агонией, указывая на то, что мы опускаемся недостаточно быстро. Тень быстро надвигалась на нас, берберский корабль навис над нами, словно черная грозовая туча, и мы услышали свист и шипение, с которыми он пронесся над нами. Затем раздался скрежет, когда он по касательной задел килем нашу башню, толкнув нас в глубину, и мы продолжили спускаться вниз, все ускоряясь в чернеющей темноте, пока с тупым стуком и ударом не опустились на дно залива на глубине сорока футов.

Гарри проснулся.

– Где мы, мама?

– В безопасности, – ее голос дрожал.

Из одного из болтовых отверстий раздалось шипение тонкой струйки воды.

– Мокро!

– Да, – ответила она спокойно, с расширенными от неизвестности и ужаса глазами, – мокро.

– Мы можем пересидеть Хамиду? – спросил Кювье, поглядывая наверх.

– Он будет дрейфовать над нами, поджидая нас, – сказал я.

– У нас кончается воздух, – предупредил Смит.

– Но у меня все еще есть мой запасной контейнер, – сказал Фултон. – Я же говорил вам, что нужно дождаться настоящего крайнего случая. Это даст нам не менее часа. – Он аккуратно ослабил крышку контейнера, и в нашей трубе, помимо звука протечек, возникло новое шипение. Фултон несколько раз качнул насос, чтобы вода не слишком быстро поступала в корпус нашей субмарины, затем зажег еще одну свечу. – Нам не помешало бы расслабиться.

– Наше рандеву должно было состояться на рассвете, – сказал я. – Стеретт увидит дым и поймет, что мы что-то натворили, но как долго он осмелится ждать?

– Давайте наляжем на винт и выйдем, наконец, из этой бухты. Гейдж, сколько нам еще осталось?

– У меня не было времени, чтобы оценить протяженность рифа.

– Значит, придется идти вслепую.

Мы занялись насосом и спустя пару минут поднялись со дна. Затем мы услышали громкий всплеск на поверхности, несколько секунд тишины, и металлический лязг.

– Драгут, что, встает на якорь?

– Может, он бросает на нас пушечные ядра?

И тут раздался глухой взрыв, и «Наутилус» рванулся вперед, словно его хорошенько пнули под зад. Нас всех по инерции бросило вперед, свечи погасли, и вода шумным потоком начала поступать в корпус через уплотнитель вокруг винтового вала; холодный душ моментально намочил всех нас. Гарри начал всхлипывать и карабкаться на грудь к своей матери.

– Пираты подожгли фитиль и сбросили на дно бочонок с порохом, – догадался Фултон. – Всем к насосам! Нам нужно подняться на поверхность, пока мы не потонули!

– Не нужно было мне изменять своим любимым каноэ, – пробормотал Пьер. – Нас что, бог сделал рыбами, чтобы лезть под воду? Нет, он говорил: «Адам, будь там, где можешь дышать»!

– Жорж и Уильям, у нас все еще осталась та последняя мина? – спросил Фултон.

– Да, но она не настроена.

– Мы можем провернуть винт? – спросил я.

– Он погнут, но немного проворачивается, – отчитался изобретатель.

Вода уже была нам по щиколотки.

– Кажется, дальше нам придется путешествовать вплавь, – сказал Фултон и с сокрушением осмотрел свой маленький цилиндр. – Я не думаю, что «Наутилус» доплывет до «Энтерпрайза».

– Пираты попросту пристрелят нас, стоит нам только покинуть эту лодку, – сказал Смит. – Или же выудят, чтобы отправить в тюрьму.

– Нет, если мы уничтожим их первыми, – сказал я. – У нас на носу мина, пусть даже и не совсем готова к использованию. Как ее взорвать?

– Обычный план – это прикрутить заряд к деревянному днищу корабля, отойти назад с длинным фалом и детонировать торпеду, потянув за него.

– А что, если просто подплыть максимально близко и взорвать ее?

– Тогда потонут оба корабля – и все, кто будет в них.

– Тогда именно это я и сделаю – после того, как вы, мои спутники, покинете «Наутилус» и отплывете на безопасное расстояние. Меня утомил этот сукин сын Драгут.

– Итан, – вскричала Астиза, – ты не можешь убить себя, только не сейчас!

– Весьма верно, – вставил Смит. – Коллега, вы теперь отец!

– Да, и у меня есть сын, которого я ни за что не отправлю обратно в рабство. Подумайте, ведь это я втянул вас в этот бардак. Ничего этого не произошло бы, если б я не связался снова с Ложей египетского обряда, Авророй Сомерсет и Наполеоном Бонапартом. Я стал вашим гидом по царству Аида лишь потому, что вам не повезло связаться со мной. Теперь я хотел бы выиграть для вас немного времени.