Точный маршрут Ар-232 с разбивкой почти по минутам из разведсводок и отчетов высоких штабов неясен, но он прекрасно описан в материалах более низкого уровня. В 1944 году войска ВНОС использовали как радиолокационное обнаружение силами радиопостов, так и визуальное, которое осуществляли обычные посты. В ночь с 4 на 5 сентября самолет с Тавриным и Шиловой видели различные радиолокационные посты, причем с разной степенью успешности. В «Замечаниях по работе станций радиообнаружения при пролете самолета противника в ночь с 4 на 5.9.44» оценку «хорошо» заслужили посты Можайск, Клин и Серпухов. Пост в Яропольце определил высоту цели лишь в самый последний момент, в Балабанове не работали, поскольку чинили поврежденную грозой антенну, а в Вязьме до 7 часов утра ремонтировали вышедший из строя отметчик[171].

Намного результативнее работало визуальное наблюдение. Самолет наблюдали почти на всех постах, а личный состав оказался первым, кто сумел прибыть к потерпевшему аварию «Арадо», установить факт и примерное направление отхода агентов и принять участие в задержании летчиков. Правда, не без проблем. Донесение командира 7-го полка ВНОС майора Соловьева и начальника штаба того же полка капитана Карагокина от 12 сентября 1944 года командиру 1-й дивизии ВНОС генерал-майору Васильеву дает нам более четкое понимание событий той ночи.

«5-го сентября 1944 г. в 00.27 за кв. 318664 по трансляции передали донесение: «Курсом 90 неопознанный самолет», затем эту цель вели как самолет противника. Первое донесение за этот квадрат было передано всем оповещаемым объектам г. Можайск.

В 00.40 в городе была объявлена воздушная тревога. В сектор наблюдения 2-й роты самолет вышел в 00.52 на 71. С 00.52 до 01.53 самолет ходил почти по всем постам 2-й роты, изменяя курс и высоту.

Над НП 82 самолет снизился до 500 метров, где был опознан как 4-х моторный, 2-х килевой самолет противника.

В 01.53 над НП-82 самолет пошел по курсу 45 на снижение. Предполагалась посадка.

Немедленно к месту посадки были посланы два бойца НП 82. Через полчаса посыльный доложил, что в 2-х км. от НП 82 на курсе 90 в 300 мт от д. Завражье приземлился 4-х моторный самолет неизвестного типа. Экипаж в самолете и около него не обнаружено. Второй боец оставался у самолета.

Посыльный на обратном пути у встречной женщины узнал, что от места посадки самолета по направлению к дер. Гажеево проехал мотоцикл. Водитель в форме советского летчика, звание — майор, с ним женщина.

Все сведения о посадке самолета немедленно передавались органам НКВД, Р/О милиции и отделениям контрразведки и «Смерш», войсковых частей можайского гарнизона.

Все НП 2-й роты правильно и своевременно передавали донесения. НП 82 — начальник ефрейтор Савельев Н. С., непосредственно участвовавший в поимке экипажа самолета, наводивший на след их и как первоисточник, откуда были получены все сведения о посадке самолета, несший бдительно службу разведки представлен к правительственной награде»[172].

Представляют определенный интерес материалы осмотра самолета на земле. Немецкие авиаторы явно были довольно запасливыми людьми, поскольку, помимо штатного оборудования, в «Арадо» нашли мешок с антисоветскими листовками, не входившую в штатное оборудование самолета переносную радиостанцию с силовым агрегатом к ней, 2 автомата, массу продуктов и другое имущество[173]. Мы не можем знать, та ли эта рация, которую не взяли с собой Таврин и Шилова, но определенная вероятность этого существует. В дальнейшем остатки самолета были изучены комиссией авиационных специалистов, и уже в 1944 году на основе результатов осмотра киноотделением 1-го управления ГК НИИ ВВС Красной Армии был оперативно снят учебный фильм «Самолет Арадо-332. Основные данные». Как видим, даже в таком официальном материале авиаторы продолжали неправильно обозначать трофей, истинное наименование данной модели было уточнено лишь годы спустя.

Здесь автору хочется сделать небольшое отступление. Во всей этой злополучной истории уже даже как-то неудобно опровергать многочисленные свидетельства очевидцев, исписавших килограммы бумаги ради демонстрации собственной сопричастности к великому событию, или же ради подтверждения неизвестно кем продиктованных показаний, или же из-за странных отказов памяти. Неудобно, однако приходится, ибо бесстрастные документы свидетельствуют о противоположном. Помимо фальшивого победителя Скорцени Федосеева, в тени которого растворился действительно захвативший Таврина Ветров, теперь приходится опровергать двух бывших вносовцев и множество безымянных авторов легенд этого дела. Рушатся мифы не только разведчиков и контрразведчиков, но и зенитчиков. В самом деле, по кому вели огонь в Кубинке? Да ни по кому. В рассматриваемый период там вообще не стреляли по самолетам, поскольку ведомости умалчивают о расходе боеприпасов. Зато обнаружился якобы мощный огонь в Можайске, который при документальном изучении оказался жалкой кучкой малокалиберных снарядов и пулеметных пуль. И со стороны Вязьмы самолет не прилетал, и не кружил он долго, примеряясь к трассе. И не возвращался к Волоколамску. И не имел ни одной пробоины. И отнюдь не один пост ВНОС его засек. И вовсе не тот, о котором живописали Мартынов с Сидоренко. Да и их на месте посадки, по крайней мере, вначале, не было. И командование дивизии вовсе не их собиралось заслуженно наградить, а простого ефрейтора с НП около Яковлево. Возникает естественный вопрос о степени необходимости нагромождать такое количество лжи и дезинформации — вопрос, не имеющий однозначного ответа.

Теперь стоит подробнее остановиться на обстоятельствах ареста. Спецсообщение о задержании агентов немецкой разведки Таврина и Шиловой гласит:

«В 1 час. 50 мин. ночи 5 сентября Начальнику Гжатского РО НКВД — капитану госбезопасности тов. ИВАНОВУ по телефону с поста службы ВНОС было сообщено, что в направлении гор. Можайска на высоте 2500 метров появился вражеский самолет.

В 3 часа утра с поста по наблюдению за воздухом вторично по телефону было сообщено, что самолет противника после обстрела на ст. Кубинка, Можайск — Уваровка Московской обл. возвращался обратно и стал приземляться с загоревшимся мотором в р-не дер. Яковлево — Завражье, Кармановского р-на, Смоленской обл.

Об этом Нач. Гжатского РО НКВД информировал Кармановское РО НКВД и к указанному месту падения самолета направил опергруппу.

В 4 часа утра командир Запрудковской (в действительности запрудниковской. — И.Л.) группы охраны порядка тов. АЛМАЗОВ по телефону сообщил, что вражеский самолет приземлился между дер. Завражье и Яковлево. От самолета на мотоцикле немецкой марки выехали мужчина и женщина в форме военнослужащих, которые остановились в дер. Яковлево, спрашивали дорогу на гор. Ржев и интересовались расположением ближайших районных центров. Учительница АЛМАЗОВА, проживающая в дер. Алмазово, указала им дорогу в районный центр Карманово и они уехали по направлению дер. Самуйлово.