– Для чего?!

– Для того, чтобы исправить положение в Матрице.

– Но если Монарх проведёт Изменение…

– Кто-то должен ему помешать. Может быть, мы?

– Нас мало…

– Кто-нибудь из Хранителей нас обязательно поддержит, так как они не могут не понимать, что погибнут вместе со всеми. Плюс иерархи, живущие в других мирах «розы». Просто их надо найти. Нужен собиратель, гонец.

– У тебя есть кандидатура? Или ты говорил о себе?

– Нет, мы с тобой «засвечены», нас далеко не пустят. Нужен никому не известный боец, способный уходить от охотников, сторожевых псов и разного рода Зверей.

– Где же найти такого?

– Подумаем, посоображаем. Ну что, куда теперь?

– Домой, разумеется. Предчувствие у меня дурацкое.

– А может, слетаем в последний раз в «мир А», глянем на «тюрьму героев»? Вдруг Стас завернул туда по какой-то надобности?

Василий Никифорович заколебался, разглядывая с вершины горы безрадостный пейзаж «преисподней» – мира-слоя «розы», близкой к пакету «адовых» реальностей с бывшей тюрьмой Конкере на самом «дне».

– Разве что на пару минут.

Они нырнули в «колодец» тхабс-режима и вышли на вершине одной из камер «тюрьмы героев», похожей на стеклянный столб с плоской вершиной, погружённый в море белёсого тумана.

Однако оглядеться и вызвать Стаса в ментальном поле путешественики не успели. Буквально через несколько секунд на соседнем столбе появился человек в пятнистом комбинезоне, замахал руками.

– Вахид, Василий!

– Иван Терентьевич?! – не поверил глазам Котов. – Что случилось?

– Рыков напал на новый офис в Марфине, а потом захватил Улю с Матвейкой!

Самандар и Василий Никифорович переглянулись и «включили» тхабс. Через пару мгновений они были уже в квартире Котовых. Следом появился и хмурый Парамонов.

Василий Никифорович бросился в спальню, распахнул дверь, замер, глядя на пустую кроватку сына. Опустился на корточки, спрятав лицо в ладонях.

Самандар подошёл к нему, сочувствующе похлопал по плечу, обернулся.

– Как это произошло?

– В два часа ночи Веня позвонил мне и сообщил, что на базу совершено нападение. Если бы я сразу рванул сюда, всё бы обошлось, но я помчался в штаб. Простите. Это я во всём виноват.

– Ни в чём ты не виноват, – глухо проговорил Василий Никифорович, разогнулся, прошагал в ванную. Раздался плеск воды. В гостиную он вышел спокойным, только чуть более бледным.

– Если Уля не ушла тхабсом…

– Рыков сильнее и хитрее, он наверняка оглушил её, прежде чем захватить в заложницы. Либо ему удалось сначала взять сына, из-за чего Ульяна и не смогла уйти. Не суть важно, главное, что они у него. Я прозондировал астрал, нигде никаких следов. Но Матфей уверен, что твои у Рыкова.

– Ты звонил Хранителю?

– Он сам связался со мной. – Парамонов помолчал. – На Земле объявился Стас.

Мужчины переглянулись. Самандар помял подбородок пальцами.

– Я так и предполагал. Здесь его и надо было искать, а не шататься по «розе».

– Сначала давайте решим, что будем делать в связи с создавшейся проблемой, – покачал головой Иван Терентьевич. – Потом будем думать о поисках Стаса.

В прихожей залился свирелью телефон.

Василий Никифорович вздрогнул, метнулся в прихожую, схватил трубку:

– Алло! Слушаю!

В трубке заговорил женский голос, и Котов едва сдержал крик: «Уля!» Голос был незнаком.

– Господин комиссар Котов?

– Кто говорит?!

– Важно не кто говорит, а что говорит. Мой шеф приглашает вас на встречу, есть предмет для разговора.

– Какой шеф?! Рыков?!

– Не знаю никакого Рыкова. Марат Феликсович Меринов ждёт вас в десять часов утра в кабинете зампредседателя Государственной Думы. Найдёте?

– Где моя жена?!

– Странно, я думала, вы умнее. До встречи, комиссар.

В трубке застучали молоточки отбоя.

Василий Никифорович посмотрел на трубку и одним мгновенным усилием раздавил её в труху.

– Рыков звонил? – тихо поинтересовался Самандар. – Ульяна у него?

– Да, – глухо ответил Котов, отбрасывая остатки телефона. – Предлагает встречу в Думе. Звонила его секретарша.

– Когда?

– Завтра в десять утра.

– Что ж, пойдём, побеседуем.

– О вас речь не шла, я пойду один.

Самандар осуждающе покачал головой.

– Он тебя ликвидирует.

– Пусть попробует! – оскалился Василий Никифорович. – Я его очень сильно огорчу!

– Вахид прав, – сказал Иван Терентьевич. – Надо идти всем вместе.

– Нет!

– Тогда позволь нам прикинуть варианты вашей беседы и подготовиться к худшему. Ты же понимаешь, что мы тебя не бросим.

– Делайте что хотите, – махнул рукой Котов, скрываясь в ванной.

Самандар и Парамонов обменялись взглядами.

– Есть идеи? – пробурчал Иван Терентьевич.

– Пошли покумекаем, у Васи в компе должен быть план нового здания Думы.

Они направились в кабинет хозяина, озабоченные, но не растерянные, знающие свои силы и возможности. Вскоре к ним присоединился и Котов, преодолевший минуту слабости.

* * *

Здание Государственной Думы на Красной Пресне было накрыто магической «печатью отталкивания», поэтому все трое не стали с помощью тхабса пробивать эту невидимую полевую защитную плёнку, созданную Рыковым-Мериновым. Рыков сразу вычислил бы, что к нему пожаловали в гости Посвящённые. Но если Котов вошёл в здание Думы открыто, с парадного входа, то Парамонов и Самандар воспользовались служебным входом, предварительно заблокировав свои «мыслительные сферы» магической вуалью «непрогляда», своеобразной шапкой-невидимкой. Естественно, все трое прошли в здание без предъявления каких-либо документов, мысленно-волевым усилием отведя взгляды охранников таким образом, что те просто ни одного постороннего человека не увидели.

Василий Никифорович, одетый в летний костюм: серые брюки, белая рубашка с короткими рукавами, галстук, в кармане – звёздочка сякэна и