Вывод: «Навахо» вечен.

И хотя русский гангстер Щюро сегодня полностью доказал обратное, они чувствовали себя в кабине «Навахо» в абсолютной безопасности.

Дюйм активно поглощающей брони – не шутка.

На полигоне им показывали очень простой, но крайне эффектный трюк – «найди царапину».

Взвод пулеметчиков выстраивается в двадцати шагах перед вертолетом и садит в него до полного изнеможения. Потом пилотам предлагается найти хотя бы одну царапину на броне. Нашедшему – повышение в звании на одну ступень. Всем остальным – по паре дурацких «слепых» очков с биркой «Нашему Рэю Чарльзу от армейского командования».

Такие очки с гордостью носила вся рота. И никто не получил внеочередного повышения. Броня добросовестно жрала пули. Могла сожрать и кумулятивную гранату. И снаряд. Более того – она «помнила» себя и, поглотив очередной инородный предмет, полностью восстанавливала свою поверхностную структуру. Так что царапин не находил никто.

Броня «Навахо» была живой. Живой в том же приблизительно смысле, что и ядра регенерации киборгов ВИН.

Первый пилот начал новую сдачу.

7

«Поскольку сеть во многом предоставлена сама себе, кардинально перепрограммировать ее столь же сложно, как искусственно погасить Солнце или сдвинуть Американский континент на двадцать градусов к востоку. Сеть – часть природы. Будучи создана искусственно, она давно стала самостоятельным организмом, своего рода первым настоящим Гомункулусом, которого наконец-то смогло породить в целом бесплодное человечество.

Ты можешь лишь изучать Сеть, как когда-то Кеплер изучал законы небесной механики, и, узнавая о ней все больше и больше, пытаться применять свое знание для своих корыстных целей. Но у Сети нет точных законов. Поэтому все твое знание не будет похоже на точные науки: математику, физику, химию. Все знание о Сети – астрология, хиромантия, гадание на кофейной гуще».

Олаф Триггвассон. «Страннее, чем рай»

8

Августин ощущал колоссальный дискомфорт.

Он с трудом двигался и почти ничего не видел, если не считать малахитовых протуберанцев, изредка вспыхивающих у него по бокам, вырвавшись из-за черного, как сама ночь, ограждения. Он находился в слепой кишке без конца и без края.

«Если вы видите свет в конце тоннеля, значит, вы смотрите не в ту сторону», – вспомнилась Августину шутка «Вована».

Августин не знал, каким образом здесь, в виртуальном мире ВИН, можно выбрать себе подходящий аватар, и можно ли это в принципе. У него не было времени разбираться.

Он входил, надеясь на русский авось. И Августин Депп оказался в аватаре Августина Деппа, с той лишь разницей, что виртуальный Августин имел на тыльной поверхности своей ладони красный тумблер с надписью «Выход».

Наличие тумблера ободрило Августина. О выходе он как-то не подумал, а висеть в этой черноте до скончания вечности ему совсем не улыбалось.

Августин медленно шел вперед. Он не знал, куда идти. Он понятия не имел, где расположена его зона включения. Здесь все было не так, как в нормальном виртуальном пространстве.

Но он надеялся, что программа уничтожения, записанная на статине, окажется достаточно незатейливой. В конце концов, это же хакерская боевая программа, а не чумовая квест-аркада в жанре «найди и трахни все, что не движется» от бренда «Шакира Нейрософт»!

Августин не ошибся. Скоро, очень скоро на черных стенах тоннеля, по которому пробирался Августин, появились флюоресцирующие стрелки.

«Это для меня», – заключил он и, ощутив, что воздуха и свободного пространства прибавилось, ускорил шаги.

9

Стрелки на стенах исчезли. Черный тоннель открылся в пещеру, почти всю занятую разливом мутной зеленой жидкости.

На берегах водоема было значительно светлее, чем в тоннеле. При этом повышение уровня освещенности, как иногда бывает в нейродизайне на скорую руку, ничем не мотивировалось. Здесь не было ни светящихся панелей, ни ламп, ни свечей – ничего.

Вокруг зеленой лужищи валялись обломки вертолетов, неразорвавшиеся снаряды, пляжные зонтики, футбольные мячи величиной с собаку, кучи обгорелого мусора.

Августин перевернул носком ботинка журнал с вымоченными в зеленой жиже страницами.

Журнал оказался рекламным буклетом компании ВИН. «Ничего странного. Все равно как увидеть фотографию хозяйки в ее собственной квартире», – хмыкнул Августин.

Обшарив берег, он понял, что плавать придется в любом случае. Выбора нет. Путь к виртуальному блоку самоуничтожения, созданному комати в каком-то из закутов виртуального пространства ВИН, неизбежно лежал через речку-вонючку.

Августин с омерзением вошел в тепловатую жирную воду и поплыл. С ним не было никакого оружия, и он с ужасом думал о том, что в случае опасности будет беззащитен, как павлин.

Августин чувствовал себя жабой, переплывающей озеро с керосином.

Наконец он выполз на противоположный берег и тщательно отряхнулся – не хуже, чем Томас после горячей ванны. Теперь стрелки снова флюоресцировали у него под ногами и звали за собой. Августин повиновался.

Немота ВР прорвалась каскадом звуков. Обрывки сообщений на английском и русском. Радиопереговоры между загадочными пилотами и загадочными же пехотинцами.

Отборные ругательства. Обычные ругательства. Крики. Незнакомые голоса, лишь один из которых был Августином опознан и принадлежал Венедикту Щюро.

Анекдоты. Песня швейцарских гренадеров, спетая несколькими ободранными джином глотками. Вой сирен.

Все это выплеснулось на Августина, когда он, следуя стрелкам, вышел на окраину бесконечного поля. Поле было серым, как сталь, и холодным, как антарктическое утро.

Флюоресцирующие стрелки настойчиво рекомендовали Августину пересечь безжизненную равнину без горизонта.

«Это похоже на Утгард», – заметил Августин. Он чувствовал себя измученным и слабым. Ходить по заглюченным пластам ВР – аттракцион для тех, кто имеет аватар класса Джирджис.

Для обыкновенного Адама (а именно Адаму точнее всего соответствовал слишком человечный, вялый и уязвимый аватар Августина) прогулки по всяким утгардам чреваты многими и многими неприятностями. И хотя противников не было, Августин чувствовал, что его надолго не хватит. Можно ведь и свихнуться.

Он вспомнил об отце. Ну зачем, зачем так мытарить камикадзе, который с риском для обеих жизней прорывается к Большой Красной Кнопке? Зачем тащить его в такие дали? Зачем все так сложно? Зачем, папа?

В душе Августина копилась истерика, не находящая себе выхода. Конечно, у него на руке красный тумблер, который позволяет ему выйти в любой момент. Но разве стоило ради позорного бегства заходить столь далеко по этой опасной тропе? Искать осиное гнездо, таскаться с кристаллом в зубе через дебри психосканирования, подрабатывать Кабаллосом и, в качестве бонуса, становиться убийцей определенного количества плохих (а может, и не очень) парней?