Именно Лермонтов сумел вовремя ударить по стволу ружья старшего из братьев и тем самым избежать ненужного кровопролития. Он подружился с девушкой-индианкой, болтая с ней по-французски – как оказалось, Ангпету неплохо знает и этот язык, – и даже, видимо, вспомнив о своей гусарской молодости, пытался флиртовать с девицей. Забавно было видеть, как Лермонтов, сочинив на ходу мадригал, зачитывал его немного смущенной Ангпету, которая, посмеиваясь и постреливая глазками, поглядывала на великого поэта. Щукин переговорил с дочкой и попросил ее приглядывать за подругой, чтобы романтические отношения между Лермонтовым и Ангпету не зашли слишком далеко. В данном случае его беспокоили не возможные последствия флирта, которые обычно появляются у юных особ женского полу через девять месяцев, а то, как все это воспримут индейские вожди. Во всяком случае, во время похода расслабляться никому не стоит. Надо думать не о нежных чувствах, а о бдительности и осторожности.

Надежда провела соответствующую профилактическую беседу. Ангпету заявила, что хотя ей и нравится красивый русский, но замуж она выходить пока не собирается. А вне брака у нее никаких тесных отношений не будет – так ее воспитывали в миссии пасторов Джеремайя и Джедедайя. Ну, если так, то ладно – хотя Щукину было известно, как основной инстинкт бывает сильнее наставлений разных там пасторов и родителей. Слава богу, подумал полковник, что Наденька наконец определилась и после возвращения в Питер собирается выйти замуж за майора Соколова. Тот уже попросил у Щукина ее руки, и полковник дал согласие.

«Глядишь, я и доживу до внуков, – подумал Щукин. – Во всяком случае, очень бы хотелось дожить».

На второй день пути, ближе к вечеру, осматривая в бинокль окрестности, полковник заметил на вершине соседнего холма всадника. Судя по одежде, это был индеец. Он подозвал старшего из братьев и попросил его взглянуть в бинокль. Тот с удивлением приложил к глазам окуляры, вскрикнул от неожиданности и что-то оживленно начал объяснять полковнику.

– Часка говорит, – перевела Щукину Ангпету, – что волшебные стекла показали ему отца. Это значит, что скоро мы будем в становище Старого Дыма. Можно, я отправлюсь к отцу и расскажу ему о том, что мы уже на подходе и у нас все в порядке?

* * *

Падающий Ястреб выехал из деревни в сопровождении Часки и двух воинов, которых Щукин ранее не видел. Лицо вождя было на этот раз менее хмурым, чем во время их первой встречи. Подъехав, вождь сделал знак – повернул правую руку ладонью в области шеи, подняв два пальца – указательный и средний – вверх и загнув остальные, а затем медленно поднял ее до уровня головы.

– Это означает «друг», – пояснила Ангпету.

Щукин усмехнулся, повторил тот же знак, после чего Ястреб сказал: «Хау, митакуепи!»[45] Щукин, не дожидаясь перевода, повторил, как смог, эти слова. Ястреб тоже улыбнулся:

– Благодарю тебя, белый, за то, что ты спас моих детей. И за то, что вы спасли женщин и детей и привезли их сюда. И за пойманного вами белого убийцу, который любит мальчиков. Прости меня, что я тебе не сразу поверил.

– Я бы на твоем месте, вождь, тоже не сразу поверил, – произнес Щукин и подождал, пока Ангпету перевела его слова. – Но сейчас не время обмениваться вежливыми словами. Нам предстоит вместе много сделать. Во-первых, надо найти и уничтожить остатки банды. И, во-вторых, рано или поздно сюда придет кавалерия. Ее нужно будет остановить, причем силой оружия – вряд ли они послушаются голоса разума.

– Старый Дым желает поговорить с тобой, белый вождь, – произнес Ястреб. – Ты можешь взять с собой девушку-переводчика. А твоих людей пока накормят.

Посреди «дома собраний» горел костер, и дым уходил вверх сквозь отверстие в своде. Щукин вошел за Ястребом, пропустив вперед Ангпету. Подполковник повторил знак Падающего Ястреба, как смог, и произнес приветствие, после чего огляделся. Перед ним сидели шестеро; у самого старого из них был головной убор из множества перьев. Щукин кивнул ему и сказал ему на английском:

– Здравствуй, Старый Дым!

– Здравствуй и ты, русский! Как тебя зовут?

– Меня зовут полковник Олег Щукин. Можете называть меня просто Олег.

– Полковник… не похож ты на американских полковников. Спасибо тебе, Олег, за то, что ты заступился за моих соплеменников, за спасение женщин, детей, а также сыновей Падающего Ястреба. Но ты должен понять и наше недоверие – от белых мы редко видели хорошее. Разве что человек по имени Джаред Лестер рассказал нам о надвигающейся беде…

– Он рассказал и нам про банду Джонсона.

– Значит, он помог нам дважды, а мы, лакота, умеем быть благодарными. Я послал весточку Таояте Дута, вождю родственного нам племени мдевакантон, его белые – те, кто именует себя американцами, – называют Вороненком. Он – единственный из вождей, который считает, что миром с белыми закончить не получится – нужно защищаться от них.

– И каков его ответ?

– Ответа мы еще не получили – до того места, где находится стоянка Таояте Дута, много дней пути.

– Тогда нам придется обойтись своими силами. Для начала нужно будет найти банду Джонсона и уничтожить ее. Если этого не сделать, убийцы успеют погубить еще немало твоих соплеменников. Кроме того, если станет известно, что они нашли золото, то таких Джонсонов в ваших краях появятся тысячи. Увы, мы не знаем, всех ли бандитов мы уничтожили у стоянки Красной Куртки. Быть может, кто-нибудь из них уцелел и уже мчится в форт Ларами. И вскоре к вам оттуда пожалует конница. Это опасно – с солдатами индейцам трудно будет сражаться.

Ангпету все исправно переводила на язык лакота – не все вожди хорошо говорили по-английски. Олег подумал про себя, что спасенная ими девочка – ценная находка. Она просто талант, ведь не так-то просто переводить синхронно с одного языка на другой. Старый Дым дождался, пока она закончит перевод, и сказал:

– Белый вождь Олег умен и осторожен. Я уже распорядился о дозорных в прериях по дороге в форт. Мы узнаем о них быстрее, чем они придут. Вот только – и тут Олег прав – воевать с таким количеством белых нам будет нелегко.

– Скорее всего, они отправятся именно на юг Черных холмов – туда, где мы уничтожили бандитов. Так что надо быть готовыми оказать им радушный прием. Завлечем их в засаду на холмах и там уничтожим.

– И как же белый вождь это собирается сделать?

– Есть у меня одна задумка… – усмехнулся Щукин. – У вас есть хорошие стрелки?

– Есть. Но хорошего оружия маловато.

– Мы привезли с собой тридцать винтовок, принадлежавших бандитам. Все они – новейшие кавалерийские карабины «Холл-Норт». Мы готовы передать их тебе, Старый Дым.

– В обмен на что? Я знаю, что белые никогда ничего не делают даром.

– Считайте, что мы дарим их вам. Равно как и коней – не всех, некоторых мы оставим себе в качестве заводных лошадей.