Он стоял и смотрел на нее, не зная, что ей ответить. А потомона пошла к автобусу, увезшему ее к самолету. И он все еще стоял и смотрел. Акогда повернулся, то увидел рядом Цапова.

— Рука болит? — с сочувствием спросил тот. — Мы так и ненашли негодяя, который в тебя стрелял.

— Не волнуйся, — успокоил его Стольников. — Его найдут, дажеесли он спрячется в Антарктиде. Чеченцы не прощают предателей. Он опозорил свойрод. Значит, он обречен.

— Знаешь, — вдруг сказал его бывший напарник, протягивая емуконверт, — прокуратура пересмотрела твое дело. Вот решение. Это была самаянастоящая провокация. Тебя тогда, в восемьдесят третьем, подставили. Жаль, чтовсе так получилось. И только сейчас они все пересмотрели. Просто тогда былаустановка на борьбу с коррупцией в органах МВД. Восемьдесят третий год. Сампонимаешь. Жаль, что все так глупо и страшно получилось.

— Да, — сказал ровным голосом Стольников, — действительноглупо.

— Представляю, как тебе больно это слышать, — продолжалЦапов, — но я хотел первым сообщить тебе это. Поэтому приехал прямо сюда.

— И возьми мою боль, — прошептал Стольников.

— Что? — не понял Цапов.

— Ничего. Она сказала, что самое главное в жизни — эточувствовать боль другого человека. Пойдем, Костя, нам еще о многом нужнопоговорить.

И они пошли к выходу. Вдвоем, как много лет назад.

В Измире всегда немного прохладнее, чем в других городахТурции. Рядом плещется море, и широкий бульвар полукругом опоясывает бухту.Один из самых красивых городов Турции был особенно прекрасен осенью, когдаспадала летняя жара и сюда приезжали тысячи туристов из всех стран Европы.

На побережье работали десятки ресторанов и кафе, разногорода закусочные, торгующие турецкими донорами и кебабами. Улыбавшийся хозяиннебольшой закусочной зазывал гостей зайти к нему. В его заведении стоялонесколько столиков со стульями и жаровня, где всегда горел огонь. Около жаровнивозился молодой человек, помогавший хозяину в его бизнесе. Некоторые обращаливнимание, что хозяин несколько странно говорит по-турецки. Но он работал здесьуже около года, и к нему привыкли.

В этот осенний день неожиданно поднялся сильный ветер, итуристов на бульваре оказалось не так много, как обычно. Хозяин привычно сиделна своем месте, когда в кафе вошли двое посетителей. Несмотря на теплую погоду,оба были в легких куртках.

— Заходите, — улыбнулся хозяин.

Незнакомцы переглянулись и уселись за столиком в глубиненебольшого салона. Заказали себе еду. Хозяин кивнул молодому повару, приказавпоставить мясо на огонь, и поспешил принести гостям кока-колу и бутылкутурецкой водки, которую пили, обычно смешивая с водой.

— Садись сам, — предложил один из гостей, улыбаясь. Другоймрачно молчал.

Хозяин закусочной с удовольствием сел за столик. Он знал,как важно поддерживать хорошие отношения с клиентами. Ведь они могли статьпостоянными посетителями его заведения.

— Вы не местные? — спросил он.

— Нет, мы турки из Болгарии, — сказал улыбающийся гость, — аты местный?

— Да, конечно, — кивнул хозяин.

— Давно здесь живешь?

— Нет, — уклонился от прямого ответа хозяин, — я переехалсюда из другого города. Мне нравится Измир.

— Хороший город, — подтвердил его собеседник, разливаяводку. — А почему ты не взял себе стакан?

— Я обычно не пью на работе.

— Правильно делаешь, — кивнул веселый посетитель и, добавивводы, поднял стакан.

— Сейчас будет готов ваш заказ, — подобострастно улыбнулсяхозяин.

— Мы уже получили, что хотим, Кязим, — сказал веселый гость,и хозяин заведения вздрогнул. Они смотрели в глаза друг другу целую секунду.Одну долгую секунду, в течение которой Кязим прочел в глазах посетителя свойсмертный приговор. А гость прочел в его глазах животный страх отщепенца,оставшегося без родных и родины.

И лишь через секунду хозяин вскочил, бросившись к выходу. Ноуспел сделать только два шага. Оба гостя одновременно вы хватили пистолеты сглушителями. И первый же выстрел свалил Кязима на пол. И еще три пули впилисьво вздрагивающее тело. Он был еще жив, когда веселый гость подошел к нему икоротко сказал:

— Привет от Джафара, — и сделал контрольный выстрел вголову.

У повара, стоявшего за плитой, начало гореть мясо, но онзастыл как вкопанный. Посетители спрятали пистолеты и двинулись к выходу.Веселый гость обернулся и погрозил пальцем:

— Ты ничего не видел, парень.

А Кязим остался лежать на полу своего заведения. Он открылего на деньги, полученные когда-то от Колесова за предательство. И умер средисвоего кровью нажитого имущества.