Мимненос махнул лапой:

– Брось, Рудольфо, император – наш человек. Если славный юноша Тариэл расскажет ему о своей печали, то император не сможет ему отказать. Ведь Хэтао означает «добрейшее сердце». – Мимненос приставил лапу к пасти и шепнул: – Тем более что он буддист. Но в любом случае, – продолжал дракон бодро, – вам следует отдохнуть. Три дня, Тариэл, тебе нужно у нас погостить, заодно и спутники твои наберутся сил. Когда еще Эхнаух откроет вам путь к Хэтао? Ведь нежеланных гостей он выносит прямо в океан, оставляя страну Хэтао незримой… Фу-у, – дракон вздохнул. – Даже я, и то утомился. Давайте-ка, друзья, по кроваткам. А завтра отправимся к его величеству императору Хэтао. Я скажу хозяину, чтобы дал вам уютный покой для ночлега.

Мимненос попрощался и молнией выпорхнул в распахнутое окно, при этом созданный им ветер затушил пузатые тряпичные светильники.

Где-то внизу послышался его шепот, и через пару минут в ресторанчике появился хозяин – толстый лысый китаец, похожий на изображения Будды.

– Пройдемте, о досточтимые гости. Дракон приказал предложить вам ночлег.

Большая низкая комната окуривалась дымящимися чашечками с благовониями. Множество расставленных ширм делали ее запутанной, как лабиринт. Одна стена состояла из створок, приоткрытых в ночной сад, откуда доносились ветерок, стрекотание сверчков и шелест листвы. Гости рухнули на постланные прямо на полу перины, укутались в скользкие пуховые одеяла и почти сразу уснули. Правда, перед сном любознательный Франк все-таки успел спросить Рудольфа:

– Так Хэтао – это страна или имя императора?

– И то, и другое, – ответил Рудольф, и вскоре все погрузились в глубокий сон.

* * *

На следующее утро четверо – Мимненос, Рудольф, Франк и Тариэл – предстали перед императором Хэтао в его поднебесном дворце, находящимся в высочайших горах.

Масштабы архитектурных деталей заставляли думать, что их встретит какой-нибудь трехметровый великан, перед которым нужно будет передвигаться ползком, чтобы ни в коем случае не показаться нахалом. Это ощущение только усилилось, когда воины с косыми секирами потребовали у гостей дар императору, заявив, что без подношения им не войти. Рудольф отвечал, что доставил его величеству прекраснейшую ладью работы искуснейших эльфов, но, к сожалению, не смог притащить ее ко двору и объяснил, где она стоит на причале. Ему поверили на слово и впустили путников в покои.

Сухощавый старичок император вовсе не походил на грозного властелина драконов. В своих расшитых золотом одеяниях он суетился вокруг гостей, как обычный хозяин дома. Несмотря на размеры дворца, сам император жил в небольших комнатенках и обходился всего лишь тремя придворными слугами – глуповатыми и мохнатыми чудищами из каких-то совсем не страшных сказок.

– Вот что хочу я спросить у пришельцев из дальней страны, – сказал император, выпучивая свои узкие глаза на морщинистом круглом лице. – Как поживает наш добрый волшебник?

– Вы имеете в виду Сергиуса, ваша светлость? – усмехнулся Франк. – Да он как всегда. Стучит на машинке да принимает посетителей в кабинете. То гномы шалят, то дикие горцы на леса нападают. А вы что, знакомы с Сергиусом?

– О-о! – многозначительно воскликнул император Хэтао. – Бывали века, когда мы с Сергиусом, вот как сейчас с вами, сидели и чай ароматнейший пили, всю мудрость деля на двоих. Но с тех пор как крылатый ваш друг занемог, добрый Сергиус, чтобы змей Мимненос не тревожился боле, должен был взять на себя все заботы. Величайший из магов вашей страны, утопая в заботах, не может уж тысячу лет навестить великую родину всех мудрецов. Однако скажите владыке сему, что я, Хэтао император, его ожидаю всегда и готов ему предоставить покои, если понадобится, даже на вечность. Ибо здесь не одних лишь драконов удел. А теперь расскажите, друзья, о причине, заставившей вас вознестись на водах Энауха.

Тариэл поклонился и в который раз начал свой долгий рассказ о Юдолии, Дэве и прекрасной Нестан. Через несколько минут завороженный император робко прервал Тариэла.

– О, юноша, постой, не спеши, – сказал он, воздевая перст. – Дай призову песнопевцев своих и слагателей древних легенд.

Через минуту в покои Хэтао в полупоклоне влетела цепочка из десятка песнопевцев с музыкальными инструментами, свитками, палочками для письма и чернильницами. Они устроились прямо на полу и, переполошенные, замерли в ожидании, когда Тариэл продолжит.

Юноша смутился, прокашлялся, но все же начал повествование вновь. Через минуту тихо заиграли лютни и чуть слышно зашуршали по барабанам щетки. На самых тревожных моментах рассказа ударяли литавры, а зачарованный император вздрагивал и качал головой. Тариэла это напрягало, но ради дела он пересилил себя и старался говорить ровно, попадая в ритм аккомпанемента.

Через три часа, когда Тариэл закончил, император прогнал стихотворцев срочно слагать легенду о храбром юноше Тариэле и прекрасной Нестан, а сам обнял и расцеловал рассказчика.

– Я исполню не только твои пожелания, – сказал Хэтао, – но и сам помогу тебе в битве неравной. Вот возьми себе этот клинок драгоценный.

Император распахнул одежды и снял с пояса кинжал с ножнами и рукоятью из слоновой кости.

– Он поможет тебе и Мимненосу в трудный момент, – сказал император.

Тариэл принял драгоценность и поклонился.

– А теперь, – сказал император, воздевая ладони, – отправляйтесь немедля назад, чтобы время для брани сберечь! Я пошлю своих соколов быстрых в вашу страну, чтоб волшебника выслать навстречу. Он и будет вас ждать у царицы Рату, у привратницы древних глубин.

Гости поклонились и, по-китайски пятясь, покинули покои его императорского величества.

Мимненос вновь посадил людей на себя и со свистом слетел с заоблачных гор в сады добрых драконов.

– Ну что ж! Подкрепимся и отправимся в путь, – сказал Рудольф.

– Да, – вздохнув, согласился дракон. – А жаль, что вам не погостить у нас хотя бы день-два. Но раз император сказал, что не стоит терять время, значит, нужно отправляться.

Они стояли на зеленой полянке – там, где вчера повстречали милого пернатого дракона.

– А знаете что? – вдруг задумчиво сказал Мимненос. – Есть идея!

Он подпрыгнул и, извиваясь, улетел к туманным пагодам, башнями возвышавшимся над садами драконов. Через пять минут он с вихрем примчался назад. В передних лапах у него была корзина – такая же, в какую местные драконихи собирали цветочки.

– Садитесь же! – призвал Мимненос. – Будем легки на подъем!

Он и впрямь решил использовать плетеную корзину как пассажирскую гондолу.

Рудольф и ребята резво запрыгнули в корзину, частично уже заполненную всяческой ерундой. Больше всего здесь было мелких подарков для жителей Кругозёра и других друзей Мимненоса. А, кроме того, здесь лежала упакованная в какие-то широкие эластичные листья еда. Имелись и закупоренные бурдюки со сладким бодрящим напитком.