— А может, просто попросим продать? — наивно предложила Рыска. — Пара ложечек еще дешевле будет…

Мужчины переглянулись и обидно, сплоченно расхохотались.

— Ну да. Трое подозрительных незнакомцев просят у наместника продать им «тень», которой он проявляет тайные тсарские распоряжения. Конечно же благородный господин Шарак с радостью согласится подзаработать!

Девушка обиженно насупилась. И почему бы Альку не объяснить это спокойно, без издевки?!

Жар снова углубился в изучение тарелки. Главную проблему, похоже, представляли именно внешние стены. Замок был идеально приспособлен для защиты от захватчиков — но не воров. Когда все спокойно и внутренние решетки подняты, есть и куда пролезть, и где спрятаться. Эх, еще бы внутренний план…

— Тут флажков нет, — внезапно заметил Жар.

Саврянин поднял глаза. На замковых шпилях действительно трепетали длинные остроконечные полотнища, разных и совершенно беспорядочно смешанных цветов.

Развернув корову, Альк снова подъехал к гончару. Народу на площади было на удивление мало, только оборванцы слонялись да торопливо служанки с корзинками пробегали.

— А флаги где? — ткнул пальцем в тарелку саврянин.

— Так их только вчера повесили и завтра снимут! — возмутился умелец.

— По какому поводу?

— Господин Шарак большой прием устраивает, — усевшись поудобнее, с охотой стал рассказывать гончар. Покупателей в ближайшую пару лучин все равно, похоже, не предвиделось, рано товар вынес — к вечеру-то наверняка повеселей станет. — Женку себе ищет. Приглашаются все девицы не ниже купеческого сословия и не старше двадцати лет, миловидной внешности.

— И когда этот бал начинается?

— Да поди, уже лучины через три-четыре съезжаться начнут. Сейчас-то все по домам сидят, прихорашиваются. С портнихами да причесухами за месяц вперед уговорились, сегодня свободную и за сто златов не найти, — ухмыльнулся гончар с видом человека, который считает подобные вещи блажью избалованных богатством девок. В лохани искупнулась, щеки-губы свеклой намазала — что еще для красы надо?!

— Ага. — Альк два раза подкинул на ладони монетку, а на третий позволил ей упасть в один из горшков. — Тогда последний вопрос: где тут у вас лавка готовой одежды?

* * *

— Ничего у нас не получится, — уныло сказала Рыска, держа в руках платье. Они купили самое простое и все равно — такое роскошное, что девушка боялась даже приложить его к себе.

— Ты уверена?! — встревожился Жар. Если видунья такое заявляет, пиши пропало!

— Нет, — поспешила успокоить его девушка. — Просто… мне страшно.

— Всем страшно, — покровительственно заметил вор. — Я, помнится, когда на первое дело шел, до того трясся, что на следующий день все жилы болели.

— Я про прием! — Девушка так и не рискнула померить платье, отложила на кровать.

— А чего с приемом?

— Ну… я же даже не купеческая дочка!

— Брось, — отмахнулся Жар. — На тебе это не написано.

— Но я не знаю, как себя вести!

— Держись рядом со мной, я буду подсказывать.

— А ты откуда знаешь?

— Ха, да я этих купеческих дочек… — Вор похабно ухмыльнулся. — Не бойся, короче. Главное — в замок пробраться. Или ты и вправду к Шараку в женки захотела?

— Нет!

— Тогда какая разница, что он о тебе подумает? Сурок вон тоже почти купец, а дочки у него — дуры дурами. Неужто ты хуже Диши или Маськи?

Дверь открылась, и вошел Альк. На нем серо-зеленый камзол смотрелся как родной, можно бы даже вышивку не желтыми нитями, а золотыми.

— Лови, — с порога сказал саврянин, взмахивая рукой.

Рыска машинально сцапала нечто маленькое, темное и каплющее, но тут же с визгом выронила:

— Она же дохлая!!!

— Конечно, — подтвердил Альк, подходя и наклоняясь за крысиной тушкой. — Я ее из сточной канавы вытащил.

— Зачем она тебе?!

— Какой же путник без крысы?

— Но… она дохлая! — беспомощно повторила девушка.

— Предпочитаешь мучить живую? — И, не дожидаясь ответа, оптимистично продолжил: — Сейчас ты ее высушишь, расчешешь, завернешь, и будет как новенькая.

— Я?! Эту падаль?!

Альк оценивающе покрутил крысу за хвост:

— Обижаешь, она еще почти не пахнет.

— Зачем она тебе?!

— Затем, что приличную девицу должны сопровождать старшие родственники либо пара слуг. На худой конец — путник и духовник, но никак не просто двое мужчин. — Саврянин решительно сунул крысу Рыске в лицо, та затравленно попятилась.

— Давай ее мне, — примиряюще сказал Жар, которому все равно нечем было заняться: все необходимое он уже спрятал под рясой. — Рысь, переодевайся!

Девушка неохотно взялась за воротник рубашки и спохватилась:

— Отвернитесь!

— Ты все равно в одиночку его не наденешь, — отрезал Альк, поднимая платье. — Давай оголяйся.

— Ну хоть зажмурься!

— Чего я там не видел?

Время для споров было неподходящее, и Рыска, повернувшись к Альку спиной, обреченно стянула рубашку. Саврянин тут же нахлобучил на нее платье, одернул.

— Ой, оно с меня сваливается! — Девушка прижала руками сползающую с груди ткань.

— Не свалится. Сейчас корсет затянем… Выдохни!

Рыска выдохнула — точнее, рывок за концы шнура просто вытолкнул из нее воздух. Платье перестало спадать, но плечи все равно остались голыми.

— По-моему, оно мне большое, — нерешительно сказала девушка. — Вон ворот какой здоровенный…

— Это не ворот, а декольте, балда. Оно и должно таким быть.

— Каким?

— Чтобы все мужчины ждали, когда ж платье свалится. — Альк поправлял шнуровку, затягивая ее все сильнее, пока Рыске не показалось, что у нее сейчас хрустнут ребра. Но как раз в этот момент саврянин остановился. Скептически разворошил Рыскины волосы, приподнял одну из прядей, подержал и бросил.

— Можно и распущенными оставить, — неуверенно сказал Жар. — «Под весчанку».

— Нет, так она будет слишком выделяться. — Альк ногой пододвинул к девушке стул. — Садись. Где твой гребень?

Саврянин, к изумлению спутников, выгреб из кармана целый ворох костяных шпилек, купленных в лавчонке неподалеку от канавы. Рыска испуганно заерзала, однако Альк хоть и обращался с ее волосами весьма вольготно, но нарочно не дергал и делал все очень быстро.

— Ишь как ладно у тебя выходит, — одобрительно сказал Жар, когда прическа была уже почти готова и девушке казалось, будто ей на голову надели высокую тяжелую шапку. — Будто у заправского цирюльника. Где наловчился?