Но, в целом, наше дворянство потихоньку переплеталось. Тот же граф Жилин был римским бароном, и так далее. А дочь графини Брасовой имела не только русский баронский титул, но и, будучи фрейлиной Джованны, имела весьма серьезные перспективы на вполне приличное замужество в Риме.

Переплетались не только роды и фамилии, переплетались экономики и возможности промышленности. Мы вполне спокойно перебрасывали заказы из одной страны в другую, и я уже подумывал о том, а не вернуть ли графа Маниковского с Севера, поставив его управлять Союзпланом НРС.

ТЕКСТ ВИТАЛИЯ СЕРГЕЕВА:

«В ходе продолжающихся в Трансильвании боёв отличились бойцы 1-й интернациональной им. королевы Ольги румынской бригады. По горным дорогам они с марша взяли город Сибиу. Венгерские части не рассчитывали на столь быстрый прорыв добровольцев. Но ни засады в горах, ни взорванные мосты не остановили интернационалистов. Особый вклад в это внесли инженерные части бригады. Так, 25 мая бойцами 1-го гидроинженерного взвода, под огнем противника, было оборудовано 5 переправ через горные реки. Командир взвода сублокотенент Лаврентиу Бериа своим примеров вдохновлял саперов, не оставлял свой взвод даже после ранения и только вечером был эвакуирован в полевой госпиталь. За свой подвиг комвзвода Бериа представлен командованием к ордену Святой Анны 4-й степени».

РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ. РИМ. ДЕТСКАЯ БОЛЬНИЦА BAMBINO GESU. 26 мая 1919 года

Откладываю газету. Черт знает что такое. Вот за каким лешим случился очередной героизм? Чуть не прибили одного из самых эффективных менеджеров, стоило мне отвлечься. А кто мне атомный проект курировать будет? Только расслабился, что Рокоссовский жив, так теперь этот лезет на рожон. Герои, блин! Впрочем, я сам такой же точно герой. Бить нас некому.

Ладно, у меня персональных дел предостаточно. Тот же мой адъютант и по совместительству британский шпион полковник Абаканович тоже требует пристального внимания, а что с ним делать, пока не ясно. Нет, выпотрошить мы его можем в любой момент, но ведь не хочется упускать возможность британцам подгадить. С другой стороны, и к реальным секретам нельзя его допускать, ведь он и так передал в Лондон столько всего, что хочется волосы рвать на всех частях тела! Потому я пока повелел его определить в военный санаторий в связи с острой дизентерией. Посмотрим. Понаблюдаем. Подумаем.

Я устало откинулся на спинку плетенного кресла. Дела-дела-дела. Даже в детской больнице. И чаще всего не такие легкие и ерундовые, как дело изменника Абакановича или подвиги Берия.

Так, если верить статистике МВД, то общее население Единства перевалило за отметку в двести миллионов человек. Около пяти миллионов человек в год. Таков прирост населения моей империи. Да, часть из этого прироста приходится на городское население, причем большей частью на Москву и Санкт-Петербург, но прирост этот вызван естественными причинами, а именно уходом из деревень тех, кто искал в городах лучшей жизни. А таких, даже несмотря на усилия Минслужения и Минобороны, было слишком мало. Критически мало.

Ромея в год принимала около миллиона переселенцев. Еще с полмиллиона принимали в свои объятия города. Но три миллиона крестьян оставались пока там, где родились, то бишь в родных своих деревеньках. А значит, каждый год у меня становилось на три миллиона претендентов на крохи земли больше, чем в прошлом году.

Из-за пандемии «американки» темпы переселения серьезно замедлились, так и не успев разогнаться, а ведь я планировал довести «изъятие из деревни» как минимум до пяти миллионов человек в год. Меньше Россия просто себе не может позволить. Иначе – голод и коллапс. А впереди ждет страшная засуха 1921–1922 годов.

Несмотря на все бравурные реляции об успехах земельной реформы, ситуация с продовольствием у нас была критической. Нет, непосредственно сейчас голод нам не грозил, но создавать запасы на зиму было крайне сложно, не говоря уже о подготовке к предстоящим голодным годам. И то мы как-то выкручивались только благодаря государственной монополии на внешнюю торговлю и запрету на экспорт зерна. Если бы, как в прежние годы, крупные латифундисты имели возможность все гнать за кордон под лозунгом «Недоедим, но вывезем», то голод мы получили бы уже этой весной. К счастью, латифундистов в России больше нет, экспорта нет, голода пока нет, но и поступлений от продажи зерна в Европу у нас тоже больше нет. Мы мало того что проедаем запасы, так еще и вынуждены покупать продовольствие в странах Новоримского Союза. Во всяком случае, снабжение Ромеи происходит именно за счет закупок еды в Болгарии и Румынии. Такие вот у нас дела.

Не говоря уже о том, что все эти двести миллионов нужно было учить, лечить и всячески носики им вытирать. А если серьезно, то только образование пожирало из бюджета больше средств, чем оборона. Добавьте сюда резко увеличившиеся расходы на медицину, и сможете себе представить объем бюджетных трат только на эти статьи. Не только весь доход от казенной монополии на спирт уходил на эти целевые программы, но и приходилось крепко доплачивать.

Я усмехнулся своим мыслям. Да, обычная сцена в моей семье (не считая любви) выглядела традиционно: жена хотела денег. Даже не денег, а ДЕНЕГ, ДЕНЕГ И ДЕНЕГ! Правда, хотела она их не себе на наряды и прочие цацки, а на школы, больницы, приюты и прочие фонды ведомств императрицы Марии. И это была просто прорва средств, и ей всегда было мало.

Что ж, я ее понимал. Италия – не самая передовая страна в Европе, но положение в России Машу просто ужасало. Всеобщее образование в той же Италии было введено в 1887 году, а на родине моей царственной мамА Дании вообще аж в 1814 году. В России же оно якобы было введено в 1910 году, но только для уже существующих школ, причем Государственный совет эту тему отменил уже через два года. Даже простейшее четырёхклассное образование было доступно далеко не всем, невзирая на якобы обязательность обучениях всех детей. Неслучайно ревизия учебных заведений в 1911 году показала, что на самом деле школы посещают меньше половины от списочного состава. И это не говоря о том, что школы были далеко не везде, хотя норматив предполагал наличие школы в пешей доступности, на расстоянии в три версты.

Да и глупо сравнивать четыре класса моего времени и три-четыре класса какой-нибудь церковно-приходской школы. Научили считать и фамилию свою написать вместо крестика, вот и ладушки. Зачем крестьянину грамота? Нет, не спорю, в гимназиях учили хорошо, давали вполне себе классическое образование, но скольким процентам потенциальных учеников были доступны городские гимназии? Особенно после пресловутого закона «О кухаркиных детях»… Конечно, в Османской империи дела были еще хуже, и это хуже досталось нам по наследству.

Впрочем, образование и медицина были не единственными нашими вопросами и проблемами. Чего только стоило протащить через Госдуму «Закон о народном благе, экономическом развитии и общественных интересах», по которому казне дозволялось принудительно (правда, по рыночной цене) отчуждать частную собственность, если городские, уездные и прочие власти находили, что сия собственность мешает развитию города или региона. Не скажу, что закон был очень популярен среди элит и прочих их депутатов, но я не мог позволить отдельным личностям стоять на пути прогресса и реконструкции. Если какой-нибудь частный сарайчик расположен на пути будущей магистрали, то, значит, так тому и быть. История с невозможностью реконструкции Верхних торговых рядов, именовавшихся в мое время ГУМом, когда сотни собственников не могли договориться между собой о ремонте, пока посетители не начали проваливаться на этаж ниже, заставляла меня положить конец частной вольнице. Кому не нравится – путь в Мексику открыт, а батька Махно научит любить анархию.