– Тридцать процентов, – сказал тот, – больше не получится.

Пожилой мастер снова перевёл взгляд на меня, ожидая согласия или иного моего ответа.

– Хорошо, – подтвердил я их условия, и почти мгновенно мы с Ломаром составили договор на изготовление ими доспехов для нашей гильдии.

В конце, пожав ему руку, я впервые увидел, как этот пожилой демон несколько смущённо смотрит на меня. Заметив мой недоумевающий взгляд, он тихо пояснил свои чувства:

– Я ведь до последнего момента не хотел верить вам. Лишь поддержка Рехора и странное положительное отношение Длаи к вам помогли мне сделать этот нелёгкий шаг навстречу вашей гильдии.

– И вы уже скоро сможете убедиться, что не зря доверились нам и им. – И я кивнул в направлении его дочери.

– Я уже это вижу, – тихо произнёс мастер, взяв подписанный нами договор и убирая его к себе в сумку. – Спасибо вам за Длаю, да и за всех нас тоже.

Я лишь ещё раз, покрепче, сжал руку старика и, не став больше никак акцентировать на этом внимание, спросил его о другом, переводя тему:

– Ну а теперь расскажите о тех, кто готов с нами сотрудничать.

Ломар всё понял правильно и, с благодарностью кивнув мне, ответил:

– Я успел переговорить только с одним своим хорошим знакомым, который находится примерно в том же положении, что и мы, правда не столь критичном, но всё же. Только он не мастеровой, а лекарь, вернее, аптекарь, продаёт лечебные зелья и снадобья.

– Ничего, свой лекарь в гильдии – это неплохое подспорье, впрочем, как и все прочие нейтралы, – поддержал я.

Ломар кивнул:

– Он закончил Школу жизни города Льен, это в одном из центральных миров, и уже давно перебрался вместе с женой к нам сюда. Тут у них родился сынишка, который ходил в местную общую школу, пока ту не закрыли. Потом он обучался дома, как и многие местные дети. Его жена несколько лет назад погибла при странных обстоятельствах, и с тех пор у него всё не заладилось. Практически тогда управление аптекой взял в свои руки подросший сын, так как отец не мог уже управлять сам. Я не знаю, что с ним случилось, но он больше не мог изготавливать или варить зелья и снадобья. Но аптека не закрылась. По сути, его сын работает полноценным лекарем-алхимиком с двенадцати лет.

«Ничего себе…» – протянул я.

– У него не такой талант, как у его отца, – продолжал рассказывать мастер, – парнишка – очень сильный маг жизни и несколько необычный, он не управляет силой напрямую. Большего я сказать не могу. Просто сам не знаю и не понимаю, что бы это могло означать.

А вот я понял, о чём говорит Ломар, вернее, догадался. Этот парнишка – прирождённый алхимик. Обычно подобные ему – достаточно слабые маги, которым просто не хватает собственной силы для управления магическими энергиями напрямую. Поэтому они воздействуют на неё с помощью дополнительных инструментов, таких как зелья, свитки, амулеты, к примеру, пресловутые волшебные палочки, которые по сути представляют собой усилитель магической энергии и инструмент, позволяющий лучше контролировать и управлять потоками силы. Это, кстати, один из основных атрибутов алхимиков. Правда, эта самая волшебная палочка может иметь совершенно разный внешний вид. Но суть одна – она нужна им для дальнейшей работы. В нашем же случае сын знакомого Ломара сам по себе был достаточно сильным магом, но, как я понял, мог работать с силой опосредованно, через вспомогательные инструменты, у него должно получаться всё великолепно.

– Поэтому отец, – продолжал Ломар, – обучил его всему, что знает и умеет сам, чтобы тот мог полноценно заменить его в лавке и при изготовлении заказов. И он давно хотел полностью передать аптеку сыну, а самому отойти от дел, лишь время от времени по мелочи помогать ему. Но для этого нужно как минимум вступление юноши в гильдию лекарей, аптекарей или какую-либо иную магическую гильдию, работающую с магией жизни. Перед этим же необходимо получить официальный аттестат об окончании любого из патентованных этими самыми гильдиями учебного заведения. – И старый мастер посмотрел на меня.

– Всё вполне законно и правильно, – пожал я плечами на эти его слова, – эти нейтралы отвечают за чужую жизнь, и тут нет никакой дополнительной преграды в столь строгом отборе. Это верно, что при решении заняться подобной деятельностью маги должны доказать свою квалификацию.

Похоже, и сам мастер-кожевенник был со мной согласен, но вот именно относительно этого дела ему было что сказать.

– Да, согласен, – кивнул мне Ломар, подтверждая мои знания, – но я знаю и этого парня, и его отца уже практически двадцать лет. Юноша не по годам умён и расторопен. И вот уже восемь лет, хоть это мало кто знает, всем ассортиментом товара в их лавке занимается он, отец лишь стоит на кассе и принимает клиентов. Парень – прирождённый алхимик. Но у них никак не получается собрать денег и на обучение, и на вступление в гильдию. Раньше они надеялись на то, что смогут сдать экзамен экстерном, но с недавнего времени подобную практику отменили, хотя при такой сдаче экзамен вёлся в гораздо более строгой и сложной форме. А всё потому, что полное обучение в любой академии или школе магии стоит на порядок дороже. У них ещё есть время, но они особо не надеются на удачу. Время для поступления в учебное заведение ещё есть, но тогда у них не будет возможности скопить денег для вступления в гильдию. Ведь старик сам не сможет содержать свою лавку. Ну вот я и обещал им, что переговорю с вами, и, возможно, ваша гильдия сможет им что-нибудь предложить.

«Так, – задумался я, – есть неплохой алхимик и его отец, который уже не маг, но достаточно подготовленный практик и теоретик. Что ещё?»

Я посмотрел на Лениавеса и, перейдя на лесной эльфар, спросил у него:

– Утеря способностей к управлению магическими энергиями – ты что-нибудь об этом слышал?

– Да, – ответил тот, – у магических существ подобного недуга произойти не может, магия у них, как, впрочем, и у таких, как мы, – корнол стукнул себя кулаком по груди, – в крови, но вот хуманы, – и он посмотрел на меня, – вполне подвержены подобным расстройствам. Я слышал, подобное случается из-за сильнейшей психологической травмы или иногда под длительным воздействием какого-либо блокирующего магическую деятельность амулета или препарата. Но тут, скорее всего, первый случай. Видимо, это был хуман, и он очень сильно был привязан к своей жене.

– Понятно… – протянул я и, повернувшись к Ломару, уточнил: – Этот аптекарь – чел?

– Да, – удивлённо ответил тот. – А как вы узнали?

– Маги, – кивнув в направлении оборотня, пояснил я и стал обдумывать ситуацию дальше.

«Лекарь, но без официально подтверждённого статуса. В гильдию принять мы его сможем. А сертифицировать и легализовать его у нас не будет никакой возможности. Нужно получить официальный диплом об окончании какого-либо учебного заведения. В этом у нас также нет особых помощников, кроме единственного знакомого. Это Рехор с его академией».

– Значит, сделаем так, – обратился я к Ломару, – ты можешь сказать своему другу, что мы готовы принять его сына в нашу гильдию на тех же условиях, что и твою дочь. Однако в этом случае всё упирается в получение диплома его сыном. И у нас есть один вариант на этот счёт. Мы постараемся договориться с одной академией о возобновлении ими практики экстерн-обучения и досрочной сдачи экзаменов. Однако в этом случае я сам буду настаивать на том, чтобы подобные досрочные экзамены для сдающих проводились в максимально сложной и жёсткой форме. Надеюсь, вам не нужно объяснять, для чего я это сделаю.