Сам Ижеени понятия не имел об этой истории. К тому моменту, как он родился, Дижи был вполне взрослым и совсем неглупым драконом... то есть как. Случались с ним припадки ярости, и некоторые его идеи вызывали стойкое желание убивать, но в целом на идиота от рождения братишка ни разу не тянул. Тем не менее, Жакрам утверждал, что намёк на эту историю в случае непредвиденной встречи окажется отличным рычагом — и не ошибся.

Дижи взбесился. И, как обычно с ним бывало в подобных ситуациях, потерял координацию и берега. Его мысленная речь превратилась в поток бессвязных мыслей, а всяческая осторожность отошла на второй план.

Ижеени того и было надо.

По правде, в бою один на один у него практически не было бы против Дижи шансов: тот действительно силён. Но вот хитрости, маневренности, ментальной магии и яда братику откровенно недоставало...

Да и подлости тоже.

Они сцепились, яростно и стремительно, делая ставку каждый на своё преимущество. Крыло Ижеени жалобно хрупнуло, на теле появилось несколько ран. Дижи досталось тоже, конечно, но значительно меньше: во-первых, его броня была более толстой, во-вторых, Ижеени и не старался ранить.

Ему нужно было попасть в одну, совершенно определённую точку. И, ценой нескольких серьёзных ран и окончательно сломанного крыла, ему удалось: отрава, замедляющая сопротивление ментальной магии и поражающая даже нервную систему драконов, начала распространяться.

Украдено из запасов Лаари. Опробовано на папочке. Ирония, однако...

Отрава подействовала быстро, даже слишком — возможно, у Дижи действительно от рождения были проблемы с нервной системой. Кто мог бы его винить? Так или иначе, он больше не мог махать крыльями в нормальном режиме, и они рухнули вниз, подняв вокруг облако пыли.

Хорошо хоть Жорана не раздавили, а то совсем уж глупо получилось бы...

Ижеени буквально шкурой чувствовал, как утекают секунды.

Лаари наверняка уже доложили. Не рискнёт ли он сам сорваться сюда? Время, время, время...

— Отец воспитывал нас правильно, — пробормотал Дижи. — Он наказывал нас, чтобы мы стали сильнее, он наказывал нас, потому что мы были виноваты. Ты никогда не мог этого понять...

— Слава Предвечной, не мог.

— Да... не мог. А ведь у отца была миссия. Он мстил за свою женщину и своего ребёнка, и мы, его младшие дети, должны были ему помочь. Это наш долг.

— Я уже простил всем, кому был должен, — отрезал Ижеени.

— Когда миссия закончится, когда мы отомстим, я вернусь к своей женщине. Она живёт здесь, да...

Чего?!

— Отец хотел, чтобы у меня тоже были дети. Чтобы я воспитал их такими же верными воинами, как я сам. Он отправил меня сюда. И я нашёл её. О да... я нашёл.

— Но не сказал отцу.

Дижи замолчал. У него были больные, очень растерянные глаза — яд действовал на него излишне сильно.

— Я... не сказал. Я не хотел, чтобы у нас были дети. Нет, хотел! Я бы воспитал их настоящими воинами, как отец воспитывал нас. Но... я не хотел, чтобы она умерла... я всё ей объяснил. Я не хотел, чтобы она умерла...

Ижеени хмуро смотрел на братца. Так вот откуда взялись близнецы, значит...

— Плохие новости — она всё же умерла.

— Лжёшь! Ты лжёшь. Ты всегда лжёшь!

Ижеени ничего не ответил.

Время дорого. Надо оторвать этому придурку голову — и дело с концом. Из него всё равно не выйдет ничего толкового, да и близнецам такое счастье совершенно не нужно. Уж Ижеени ли не знать, что лучше совсем без отца, чем с отцом-уродом? Вон оно, живое доказательство лежит и бредит...

Просто оторвать братцу голову. Раньше он бы сделал это с удовольствием. О да! Так почему же теперь это стало так сложно?..

Дижи не стоит оставлять в живых. Кому от этого вообще станет хорошо? То, что сломал отец, уже не вылечить, как ни пытайся. И смысл тогда мучиться? Смерть решает все проблемы.

Наверное.

Но нет, серьёзно, нужно принять это решение сейчас. Если уж так разобраться, на кой Жаку такое счастье? У него, как у нового Главы, и так будет предостаточно проблем — куда ему ещё с этим психом нянчиться?

Но Дижи не такой уж и псих, ты это знаешь. Просто, падая в пропасть, каждый пытается ухватиться за опору. Даже если та прогнила.

Но любой из моих знакомых поступил бы так. Это правильно. Прикончить Дижи прямо сейчас — разумно!

Не любой. Ты это знаешь.

Ажар был идиот! И Лимори в этих вопросах недалеко ушла!

Ложь. Быть может, уже хватит лгать об этом?

Побеждает тот, кто выжил! Это — закон природы!

Жизнь — это не всегда биение сердца.

Ижеени прикрыл глаза.

И правда, хватит уже.

Ажар не был идиотом, сопротивляясь до последнего. Лимори не была идиоткой, отдавая последние силы на той стене вокруг Храма.

Просто бывают существа, для которых и смерть — не цена, если на карту поставлено нечто важное. Свобода или любовь, жизнь близких или всеобщее благо, великое открытие или высочайшая вершина — это "важное" каждому своё.

Смысл просто в том, чтобы это важное жило после них. Смысл в том, чтобы не отступиться, не потерять своё и себя, драться за него до последнего. И это — в какой-то мере — уже бессмертие.

Ажар не стал бы убивать Дижи. Лимори не стала бы убивать Дижи.

Значит и он, Ижеени, тоже не станет.

— Ижеени вышел на связь!

Гун вздрогнула и распахнула глаза, с некоторым удивлением осматриваясь вокруг. Как она только ухитрилась уснуть? Да ещё и в кресле? Насчёт того, кто именно укрыл её одеялом, никаких вопросов нет, но... всё равно немного неловко.

— Прости, что разбудил, — Жакрам казался спокойным, но она, его признанная пара, остро ощущала исходящие от него усталость и тревогу. — Но я не знаю многих реалий, не могу общаться со Старейшинами напрямую, потому...

— Я буду рядом, — Гун пристально посмотрела ему в глаза. — Не сомневайся ни секунды. Что мне передать Старейшинам?

— Если коротко? Скажи им, чтобы поторопились. Чем быстрее ритуал будет проведён, тем больше шансов, что у нас всё получится. Идеально было бы провернуть всё ещё до рассвета.

— До рассвета? Но...

— Лаари знает, что что-то происходит.

— Поняла. Я поспешу.

* * *

Дальнейшее слилось для Гун в какой-то мерцающий круговорот нескончаемой гонки со временем. Сама она не была вовлечена в подготовку напрямую, но ей приходилось быть посредником между сторонами, и это напоминало какое-то безумие. Ей казалось, что вокруг витает множество голосов и фраз.