Репутация де Уоренна как ненасытного и умелого любовника была общеизвестна, а теперь он покровительствовал ее дочери. При мысли о столь желанном мужчине между бедрами Дульсии стало влажно и горячо, но она все еще не могла прийти в себя от ярости. У леди Белфорд было немало сомнений по поводу этой странной связи.

Де Уоренн был бесстыдным распутником, и он наверняка не мог быть подобающим опекуном для любой молодой женщины, особенно для красивой. Бланш подтвердила, что Аманда — настоящая красавица. Правда, леди Хэррингтон не упоминала о том, что девушка обладала неподобающими манерами.

По некоторым признакам Дульсия почувствовала, что Бланш явно покровительствовала Аманде. Но с какой стати ей это делать?

Теперь Дульсия собиралась выяснить, что же на самом деле происходит. Но даже если Клифф спал со своей подопечной, а у Бланш явно был к той какой-то интерес, главной и просто поразительной новостью оказалось то, что у Аманды было приданое. Судя по всему, Кэрр оставил ей маленькое, но прибыльное имение близ деревни Эштон.

«Интересно, маленькое ли это поместье? — спрашивала себя Дульсия. — Есть ли там арендаторы, и если да, то сколько? И если оно прибыльное, то какой доход приносит? А что, если бы это имение было моим?»

Дульсия облизнула губы, чувствуя, как учащается пульс. С тех пор как леди Белфорд узнала о приданом Аманды, она осторожно пересмотрела свое отношение к дочери. Жить в долг было, мягко говоря, неприятно. Дульсия не знала, смогут ли они с мужем через несколько лет вывести в свет свою собственную дочь. Но еще больше пугала Дульсию другая перспектива: если Белфорд умрет, а это наверняка случится довольно скоро, ведь он намного старше ее, как она будет платить по его долгам? Разумеется, она могла бы вновь выйти замуж, найти богатого супруга. Но зачем надолго откладывать решение проблемы, если оно было найдено уже сейчас — этим решением стала ее внебрачная дочь.

Дульсия никогда бы не осмелилась открыто признать Аманду. Она могла бы объявить дочь своей кузиной, но если бы Белфорд узнал правду, тут же выставил бы жену из дома. И все-таки Дульсия была настоящей матерью Аманды. А раз так, неужели она не может интересоваться планами дочери? Необходимость унижаться перед Клиффом де Уоренном была Дульсии глубоко ненавистна. И все же она должна была убедить его в том, что имеет право участвовать в принятии решений, касающихся будущего ее дочери. Разумеется, она просто обязана это сделать, если хочет прибрать к рукам это имение.

Дульсия была уверена в том, что разработала блестящий, безошибочный план. Если де Уоренн уже успел забраться в постель к ее дочери, она могла бы шантажировать его, добиваясь контроля над поместьем.

Швейцар проводил леди Белфорд в гостиную, взял ее визитную карточку и положил на серебряный поднос. Дульсия заявилась с визитом очень рано — это было не принято, однако она надеялась застать де Уоренна дома прежде, чем он куда-нибудь уйдет.

Услышав тяжелую поступь Клиффа, леди Белфорд попыталась побороть гнев, вызванный им, теперь ее лицо стало притворно скромным, обольстительным. Соблазнение было первым вариантом ее плана действий, шантаж — последним.

Клифф вошел в гостиную с непроницаемым, каменным лицом и закрыл за собой обе двери. Он обернулся к Дульсии, не утруждаясь надлежащим вежливым приветствием.

— Я буду говорить прямо, леди Белфорд. Ваше присутствие здесь нежелательно.

Улыбка исчезла с лица Дульсии, точно так же, как и ее удовольствие при виде столь притягательного мужчины. Но она умело держала себя в руках.

— И вам тоже доброе утро, милорд, — тихо пробормотала Дульсия.

— Я что, должен вам повторять? Вы в этом доме нежеланны.

Она горделиво выпрямилась: да как он смеет, этот презренный де Уоренн!

— Моя дочь живет в этом доме, Клифф. Я так сожалею о нашей стычке! Я приехала, чтобы принести вам свои извинения и осведомиться о ее делах.

Прекрасные синие глаза де Уоренна засверкали.

— В самом деле? Вы хотите узнать о делах дочери, которую не желаете признавать? — Его тон был язвительным.

— Я передумала. Мне бы хотелось с ней встретиться. Если честно, я подумывала о том, чтобы представить ее своей кузиной, но я боюсь Белфорда.

Дульсия положила свою руку без перчатки на сильное предплечье Клиффа. Он вздрогнул от омерзения, а леди Белфорд ощутила мимолетное удовольствие, подумав, что даже этот мужчина не мог противиться ее чарам.

— Клифф, я так сожалею! — воскликнула она. — Аманда — моя дочь, и я хочу помочь вам должным образом представить ее в свете. Осторожно, разумеется.

Дульсия улыбнулась ему, ее ресницы затрепетали.

Клифф отпрянул от нее и нахмурился:

— Вы разбили Аманде сердце. А теперь желаете поиграться с его осколками? Я сильно сомневаюсь, что такая женщина, как вы, может изменить свое мнение.

Дульсия поняла, что соблазнить Клиффа будет непросто, ведь он, похоже, действительно презирал ее. Она хотела обрушиться на него с оскорблениями, но сдержалась и снова улыбнулась:

— Перестаньте, Клифф! Как я могла разбить ей сердце? Я не знаю ее, она не знает меня.

— Кэрр заставил ее полюбить вас, мадам. Ваш отказ общаться с Амандой глубоко огорчил и обидел ее, — резко сказал Клифф.

«Он так защищает ее!» — неожиданно пронеслось в голове Дульсии, и сердце кольнуло неприятное подозрение и острая ревность. Неужели де Уоренн спит с ней?

— Что ж, тогда она очень похожа на своего отца. Я разбила ему сердце, сама того не желая. Кэрр был слабым.

Клифф почувствовал отвращение.

— Аманда — самая сильная женщина, которую мне когда-либо доводилось встречать. Давайте перейдем к главному. Что вам на самом деле нужно?

Дульсия изумленно вытаращила глаза, не переставая думать об имении, которое Кэрр оставил дочери, и молясь о том, чтобы ей перепало с этого богатства хоть несколько фунтов.

— Я уже сказала, что хочу помочь вам с Амандой. Насколько она груба и невоспитанна? — спросила она, даже не подумав выразиться потактичнее о собственной дочери. — Ее можно представить в приличном обществе? В противном случае мы не сможем найти ей жениха.

Клифф решительно тряхнул головой:

— Я не хочу, чтобы вы в той или иной степени находились рядом с Амандой, леди Белфорд. Нет никаких «мы». Я доверяю вам не больше, чем коварной гадюке. Впрочем, нет, еще меньше.

Дульсия уставилась на де Уоренна — как же она ненавидела его! Леди Белфорд мечтала о том, как затащила бы этого гордеца в постель, ублажала бы, пока он не стал кричать от удовольствия, а потом холодно отвергла, наблюдая, как он молит хотя бы о капле ее внимания.

— Вы ведь явились сюда только потому, что услышали о небольшом состоянии Аманды. Вы что, считаете меня дураком? — И Клифф холодно, нерадостно улыбнулся.

Дульсия предприняла последнюю попытку установить перемирие, хотя ничего сейчас так не желала, как расцарапать ногтями его красивое лицо.