Раньше эти слова матери заставили бы сердце Джанет сжаться от боли. Но сейчас она не испытала ни сожаления, ни обиды, ни разочарования. Более того, она почувствовала такое облегчение, как будто гора свалилась у нее с плеч. Цели, которые она когда-то ставила перед собой, теперь утратили для нее всякое значение. Пусть свет думает что хочет, а она будет поступать, как считает нужным!

– Я не собираюсь повторять судьбу своей бабушки, – заявила Джанет. – Она была красива, ее уважали в обществе, но в душе она чувствовала себя глубоко несчастной. Бабушка всегда была холодна и язвительна даже с нами.

– Джанет! – одернула ее мать. – Ты не должна так говорить о ней!

– Но почему? Разве это не правда? Разве тебе никогда не хотелось, чтобы она хотя бы раз обняла тебя, приласкала, сказала доброе слово? Разве тебе никогда не казалось, что соблюдать правила, установленные другие людьми, слишком утомительно? Вот Вайолет старается не нарушать их, но в то же время всегда поступает так, как считает нужным. Условности только мешают жить счастливо! Дарраг руководствуется именно этим принципом. Только сейчас я начинаю понимать, насколько мой муж и сестра правы.

– Как только мы приедем домой, я пошлю за врачом, – испуганно сказала леди Брентфорд.

– Мне не нужен врач, мама. Мне нужно, чтобы ко мне приехал мой муж. Неужели ты этого не понимаешь? Без него я чувствую себя несчастной. Ничто мне не мило. Я люблю Даррага и тоскую без него. Мне не следовало покидать Ирландию. Я должна была остаться и постараться помириться с ним.

Теперь Джанет понимала, что прежде всего должна была простить мужа за обман. Дарраг говорил, что его ложь была им во благо. Но тогда Джанет считала, что эти слова мужа были всего лишь пустой отговоркой, попыткой оправдаться. Теперь она видела его правоту.

Она действительно была до замужества очень избалованной и эгоцентричной. Простая жизнь в крохотном домике пошла ей на пользу, изменив характер Джанет в лучшую сторону. Джанет понимала, что была настоящим снобом и ее прежде всего интересовало социальное положение мужчины, а не его человеческие качества.

Она должна была доверять Даррагу. Только с ним она сможет снова обрести душевное равновесие и ощутить радость жизни.

В сущности, любовь всегда таит в себе огромный риск. Любовь всегда испытание.

– Господи, как же я не понимала всего этого раньше? – вполголоса пробормотала она.

– Что ты сказала? – удивленно приподняв бровь, спросила леди Брентфорд.

– Я говорю, что еду в Ирландию. Я возвращаюсь к Даррагу, чтобы попытаться спасти наш брак. Я только сейчас поняла, как сильно люблю его. Только с ним я чувствую себя самой собой. В его присутствии мне не надо притворяться, играть чужую роль, выдавать себя за кого-то другого. Мы любим друг друга такими, какие мы есть. Я хочу вернуться к мужу, мама. Пожелай мне удачи!

– Бетси, ты не забыла, что мои шелковые перчатки персикового цвета нужно положить в чемодан, а не в дорожный сундук?

– Не забыла, миледи. Я их упаковала вместе с вашими носовыми платками и лентами для волос.

– Надеюсь, ты позаботилась о подарках, которые мы вчера уложили в коробки? Ты сказала лакеям, что они должны с особой осторожностью обращаться с хрупкими предметами? Мне будет жаль, если их разобьют. Тарелки из мейссенского фарфора я хочу подарить младшим сестрам Даррага, а севрский чайный сервиз – Мэри Маргарет. О подарках для мужчин я не беспокоюсь, с ними вряд ли может что-нибудь случиться в пути. Впрочем, статуэтка коня, предназначенная для Майкла, может пострадать, если с ней будут неаккуратно обращаться.

Горничная надела чехол на один из вечерних туалетов своей госпожи.

– Не беспокойтесь, миледи, – сказала она. – Я поговорила с каждым лакеем отдельно и показала им те коробки, которые требуют особой осторожности и внимания. Томас, главный лакей, заверил меня, что с багажом все будет в порядке.

Джанет кивнула:

– Спасибо, Бетси, ты, как всегда, предусмотрительна. Не знаю, что бы я без тебя делала.

От этой похвалы щеки Бетси порозовели от удовольствия.

– Думаю, что вы справились бы и без моей помощи, миледи, – заметила она. – Но мне очень приятно, что вы довольны мной.

– Да, ты молодец, я не устаю это повторять. И я рада, что ты едешь со мной назад в Ирландию. А сейчас я оставлю тебя. Продолжай паковать вещи. Мы отправляемся в путь завтра рано утром, как только за нами заедет лорд Кристофер.

Джанет удивилась, когда Кит Уинтер вызвался сопровождать ее до уэльского портового города Суонси. Наверняка он сделал это по настоянию Вайолет. Тем не менее Джанет с благодарностью приняла его предложение. Прибыв в Уэльс, Джанет, Бетси и один из лакеев должны были сесть на судно, чтобы добраться на нем до Корка. А затем в наемном экипаже им предстояло отправиться на север страны, в поместье Даррага, где располагался Кэйлин-Мур.

Последние дни прошли в суете. Джанет в спешном порядке письменно известила друзей и родственников о своем отъезде и отказалась от всех приглашений на балы и званые вечера. Она готовилась покинуть городской особняк, который ей купил Дарраг. Слуги зачехляли мебель и закрывали окна ставнями.

Сегодня утром Джанет предупредила дворецкого, что никого не принимает. Она опасалась, что к ней в дом нахлынет множество визитеров, жаждущих узнать, почему она неожиданно решила сорваться с места и уехать посреди светского сезона из столицы. У Джанет не было ни желания, ни времени удовлетворять их праздное любопытство.

Положив зачехленный туалет своей госпожи в открытый дорожный сундук, Бетси подошла к огромному шкафу красного дерева, чтобы достать следующее платье.

Джанет направилась было к двери, но вдруг остановилась.

– О, я вспомнила, что моя корзинка для рукоделия осталась на столике в гостиной. Надо немедленно сходить за ней, иначе мы можем забыть ее здесь.

– Хотите, я принесу ее, миледи? – спросила Бетси, доставая из шкафа очередной наряд Джанет. – Или, может быть, вы пошлете за ней кого-нибудь из служанок?

– Нет, не беспокойся, у тебя и других слуг и так дел по горло. Я сама схожу за корзинкой.

Выйдя из спальни, Джанет направилась в гостиную. В высокие окна просторного помещения лился яркий свет полуденного солнца. От букета свежих роз, стоявших в вазе из зеленой яшмы, исходил сладковатый аромат. На столике, стоявшем у дивана, Джанет увидела свою корзинку для рукоделия. Но в корзинке находились теперь не только нитки и вышивка. На мотках разноцветной пряжи лежал, свернувшись клубочком, Дымок. Котенок крепко спал, закрыв лапкой мордочку. Его лоснящаяся шерстка блестела в лучах солнца.

– Ах ты, маленький негодник, – ласково сказала Джанет. – Ты зачем насажал волосков от своей шерсти на мою вышивку?

Но вместо того чтобы прогнать котенка, Джанет погладила его. Он приоткрыл свои янтарного цвета глазки и замурлыкал от удовольствия.