Прямо над нею – сверкающие башмаки охранника, бдительно озирающего подступы к «Сон Виде». Охранник готов полоснуть автоматной очередью по любому кусту, если шевельнется.

Под нею – раскаленные серые уступы, заплетенные колючим терновником, еще ниже – разъяренные охранники и свирепые псы, которые в округе рыщут, которым не терпится ее растерзать. Очутилась Жар-птица между небом и землей: впереди и выше – охрана, позади и ниже – погоня.

А перед нею выбор широкий, как небо над Средиземным морем.

Вниз, в долину спускаться? Не выйдет. Там оборванца чумазого ищут, там ее собаками разорвут.

Может, тут, на скале, до ночи переждать? Не удержаться тут долго. Она на краешке карниза стоит, полностью ступни на карнизе не помещаются. Держится только пальцами, кончиками самыми – за трещину…

Потому третий вариант: просто по рабоче-крестьянски подтянуться на руках и очутиться прямо на террасе в давке и панике, среди всеобщего смятения и непонимания, среди истерических воплей и бестолковой суеты. Ход хороший, но можно получить автоматную очередь в голову еще до того, как охранник именем твоим заинтересуется. Охранники сейчас больно нервные. Хорошо, когда тебя в морду бьют, – можно уклониться. Хорошо, когда тебе голову топором пожарным проломить норовят, опять же – уклоняйся. А от автоматной очереди – поди уклонись. Но если и не получить десять пуль между глаз, то и тогда появление грязной, оборванной Жар-птицы, мальчишкой-оборванцем наряженной, рядом с безголовым двойником – не лучшее решение. Такое непременно истолкуют превратно. Слух об убийстве двойника облетит остров и всю Испанию, и кто знает, как поймет толпа ее появление на месте убийства… Кто знает, как молва народная исказит и извратит непонятные ей совпадения.

Нет, наверх хода нет.

Выбирай, Жар-птица: вниз нельзя, вверх нельзя и на месте оставаться тоже нельзя.

И она выбрала…

Минуты слабости отошли. Она почувствовала себя смелой и сильной. Она впервые осознала себя не гадким утенком и даже не пушистой собакой с голубыми глазами, но гибкой, гордой хищницей, очаровательной злодейкой, самочкой ягуара, не созревшей еще полностью, но уже отведавшей вкус теплой крови, вкус власти. И даже не так. Она не хищница из породы кошачьих. Что может кот? Кот может вскарабкаться на телеграфный столб. А человек? Человек способен не большее. Любой из нас способен на невозможное. Любой из нас может забраться на стеклянный небоскреб, цепляясь за стекло только ногтями. Надо просто поверить в себя. Судьба дает каждому ровно столько, сколько он у нее просит. Надо только поверить в свою счастливую звезду, а уж она вынесет из любой беды, вознесет на любые высоты. На те высоты, которые пожелаешь, на те высоты, которые от своей судьбы требуешь.

Ощутила Настя себя настоящей Жар-птицей: изящной, дерзкой, неукротимой, свободной и вольной в делах и помыслах.

Итак, вниз или вверх?

Вверх! Только вверх! Навстречу опасности. Под автоматный ствол! Она же ученица чародея и ученица повелителя чародеев, их гениального укротителя. Она еще ни разу не воспользовалась тем, чему ее учили на трудных уроках сотворения чудес.

Час пробил. Вверх!

А потом?

Потом…

Почему не стать настоящей государыней? Повелительницей миллионов. Тайной или явной. Лучше – тайной.

Как все в жизни… это так просто.

Только поверить в себя.

Только захотеть.

Из-под ботинка выскользнул камешек и покатился вниз, позвякивая и увлекая за собой другие камни. Охранник над нею дико взвизгнул и рванул затвор автомата…