— Пока, парень!

Гарп не сомневался, что запросто мог бы догнать этого сопляка и свалить его с ног; ему очень хотелось именно так и поступить, но вдруг щенок не испугается, а особого желания бить его да и вообще причинять ему боль Гарп не испытывал. И потому просто махнул ему на прощанье рукой. Юнец поднял вверх средний палец и с воздетой рукой пошел прочь, путаясь в полах своего дурацкого одеяния, — этакий первохристианин, заблудившийся в пригородах.

Берегись, парнишка, там водятся львы, подумал Гарп и пробормотал ему вслед защитное благословение. Он понимал, через несколько лет Дункан достигнет того же возраста, и можно только надеяться, что с Дунканом ему, Гарпу, будет проще найти общий язык.

Вернувшись в дом, он услышал, как миссис Ральф, всхлипывая, разговаривает с собакой.

— Ах, Билл, — рыдала она, — прости, что я так грубо с тобой обращаюсь, дорогой! Ты такой милый!

— До свидания! — крикнул Гарп, подойдя к лестнице. — Ваш приятель ушел, и я тоже ухожу.

— Дерьмо куриное! — завопила вдруг миссис Ральф. — Как ты можешь оставить женщину в таком состоянии? — Ее вопли становились все громче, скоро, подумал Гарп, и пес, пожалуй, лаять начнет.

— А что я могу для вас сделать? — снова крикнул он снизу, не поднимаясь в спальню.

— Ну, ты мог бы, по крайней мере, остаться и поговорить со мной! — крикнула миссис Ральф. — Дерьмо куриное, паршивая шваль!

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Гарп, осторожно поднимаясь по лестнице.

— Ты небось думаешь, что со мной часто такое случается, — сказала миссис Ральф. Совершенно растрепанная, она по-турецки сидела на покачивающейся постели, плотно запахнув свое кимоно. Огромная башка Билла лежала у нее на коленях.

Гарп, собственно, именно так и подумал, но отрицательно покачал головой.

— Я же только навредить себе могу, если стану еще и унижаться, неужели вы не понимаете? — сказала миссис Ральф. — Да сядьте вы ради бога! — И она потянула Гарпа на колышущуюся кровать. — В этом чертовом матрасе воды маловато, — пояснила она. — Мой бывший муж вечно туда воды подливал, потому что здесь где-то течь.

— Мне очень жаль, — пролепетал Гарп. Настоящий консультант по вопросам брака!

— Я надеюсь, вы никогда не бросите свою жену, — сказала миссис Ральф и положила его руку себе на колено. Пес принялся лизать ему пальцы. — Это самое паршивое, на что способен мужчина! — продолжала она. — Он сказал, что «годами» притворялся, будто испытывает ко мне страсть. А тут взял да и заявил, что любая женщина, молодая или старая, на его взгляд, лучше меня. Не очень-то любезно, не правда ли?

— Да уж, не очень, — согласился Гарп.

— Прошу вас, поверьте, я никогда ни с кем не путалась, пока он меня не бросил! — Миссис Ральф чуть не плакала.

— Я вам верю, — сказал Гарп.

— Тяжелое испытание для такой доверчивой женщины, как я, — продолжала миссис Ральф. — Так почему бы мне не попробовать хоть немного повеселиться?

— Ваше право, — заверил ее Гарп.

— Но у меня так плохо получается! — призналась она, закрывая руками лицо и раскачиваясь на кровати.

Пес попытался лизнуть ее в лицо, но Гарп его оттолкнул. Пес тут же решил, что Гарп с ним играет, и потянулся к нему через скрещенные ноги миссис Ральф. Гарп щелкнул его по носу — слишком сильно, пожалуй: пес заскулил и отстал от него.

— Не бейте моего Билла! — тут же вскричала миссис Ральф.

— Я всего лишь пытался вам помочь, — сказал Гарп.

— Вы мне не поможете, если станете бить Билла! — заявила она. — Господи Иисусе! Неужели тут абсолютно все спятили?

Гарп чуть откинулся на водяной кровати и крепко зажмурился; кровать колыхалась, точно маленькое море, и Гарп простонал:

— Но я понятия не имею, как вам помочь! Мне вас очень жаль, я вам искренне сочувствую, но я правда ничего не могу сделать. Может, вы хотите мне что-то рассказать? Так рассказывайте! — предложил он, по-прежнему не открывая глаз. — Но, по-моему, со своими чувствами человек может справиться только сам.

— Отрадно слышать, ничего не скажешь! — заметила миссис Ральф.

Билл дышал Гарпу прямо в волосы. Потом осторожно лизнул его в ухо. Интересно, подумал Гарп, а это действительно Билл? Или миссис Ральф? Потом он почувствовал, как ее рука копается у него в шортах, и холодно подумал: если я действительно не хочу, чтобы она так делала, то зачем лег на спину?

— Пожалуйста, не надо, — сказал он.

Она, безусловно, почувствовала, что он совершенно равнодушен, а потому отпустила его и прилегла рядом, затем откатилась подальше и повернулась к нему спиной. Кровать так и пошла волнами, когда Билл попытался втереться между ними, но миссис Ральф так ткнула его локтем в бок, что пес закашлялся и спрыгнул с кровати на пол.

— Бедненький мой Билл, прости меня, пожалуйста, — сказала миссис Ральф, заливаясь слезами.

Мощный хвост Билла тут же снова замолотил по полу. Миссис Ральф, словно для полноты самоунижения, пукнула, продолжая равномерно рыдать. Ее всхлипы напоминали Гарпу звук того нудного дождя, который может продолжаться весь день. Гарп, консультант по вопросам брака, попытался понять, что могло бы обеспечить этой женщине хотя бы чуточку уверенности в себе.

— Миссис Ральф? — окликнул ее Гарп и тут же прикусил язык.

— Что? — спросила она. — Как вы сказали? — Она с трудом приподнялась на локтях и повернула голову, словно желая как следует его рассмотреть. — Вы, кажется, сказали «миссис Ральф»? Господи, «миссис Ральф»! — вскричала она. — Неужели вы так и не знаете, как меня зовут?

Гарп присел на краешек кровати, хотя больше всего ему хотелось присоединиться к Биллу, лежавшему на полу.

— Я нахожу вас чрезвычайно привлекательной, — пробормотал он, обращаясь к миссис Ральф, но глядя по-прежнему на Билла. — Честное слово!

— Докажите, — сказала миссис Ральф. — Ах, чертов лжец! Докажите мне!

— В данный момент я ничего не могу доказать, — сказал Гарп, — но совсем не потому, что я не нахожу вас привлекательной.

— Но у вас даже эрекции нет! — вскричала миссис Ральф. — Я тут лежу полуголая рядом с вами на этой чертовой постели, а у вас там что-то совершенно неприлично мягкое!

— Я пытался скрыть от вас свои чувства, — сказал Гарп.

— Вам это здорово удалось! Ну что, вспомнили мое имя?

Гарп как никогда остро сознавал одну из своих ужасных слабостей: до чего же ему необходимо нравиться людям, до чего же сильно хочется, чтобы его оценили по достоинству. Он понимал, что каждым своим словом все глубже вязнет в неприятностях и совершенно очевидной лжи. Теперь-то он прекрасно понимал, что означает «шваль».

— Ваш муж, должно быть, просто не в своем уме, — сказал Гарп. — На мой взгляд, вы привлекательнее очень многих женщин.