своего короля. — Мы отправляемся дальше. В мире ещё так много несправедливости.

— Пусть хранят вас боги, — склонились в земном поклоне люди.

— Скажи, сынок, — внезапно произнёс старик. — Так когда же всё-таки король-то возвратится?

— Король уже вернулся, отец! — восторженно-торжественно провозгласил предводитель. — Он уже здесь. Не сомневайся в этом сам, и расскажи всем, кому сможешь, что король вернулся. И он больше нас не покинет!

На этой патетической ноте предводитель дал шпоры коню, и весь отряд, поднимая клубы пыли, умчался прочь.

Но это случилось ещё несколько недель назад, и вот теперь Увилл сам, во главе отряда в двести человек направился на вылазку. За зиму численность жителей лагеря пополнилась — больше сотни человек пришли, чтобы сражаться за своего короля. В подавляющем большинстве это были колоны, но также было и несколько крепостных. Главное, что всё это были, в большинстве своём, молодые крепкие парни, которые при должном старании могли стать отличными воинами.

Всю зиму те, кто находился в лагере, усердно тренировались. У Увилла хватало и мечей, и копий, и луков — вассалы вывезли из своих арсеналов всё, что только смогли. Кроме того, в лагере были и кузнецы, которые могли перековывать старое, негодное оружие в новое. Так что к весне каждый воин «гвардии короля» был уже как минимум сносным бойцом. Во всяком случае, они давно уже переплюнули простых колонов-ополченцев, из коих и составлялась значительная часть войска, и недалеко ушли от не столь многочисленных профессиональных вояк вроде замковой стражи. С таким отрядом уже вполне можно было с успехом участвовать в местных конфликтах.

Увилл понимал, что в его руках сосредоточена достаточно большая сила, но также понимал и то, что вскоре и Борг, и его вассалы перейдут на полувоенное положение, и тогда уже атака двух сотен всадников не сможет достигнуть большого эффекта. Но ему нужно было во что бы то ни стало атаковать замок — это значительно подняло бы боевой дух его людей, а также стало бы ещё одной отличной историей, которой, быть может, однажды суждено превратиться в легенду. И вот такой случай представился.

— Я отправлюсь в деревню, — сообщил Увилл. — Гардон, Каллон, Джейли, вы отправитесь со мной. Остальным — ожидать здесь. Ни к чему пугать селян.

Пришпорив коня, Увилл в сопровождении трёх своих вассалов направился к деревушке. Вскоре он оказался у той самой лачуги, на которой белела грубо нацарапанная корона. Спешившись, он постучал в прикрытый ставень.

— Чем могу помочь? — на покосившееся крыльцо вышел молодой парень с хмурым, неприветливым лицом. Было видно, что он хотел сказать что-то порезче, но, завидев четверых вооружённых дворян, сдержался.

— Ты нарисовал этот Знак короля? — кивнул на стену Увилл.

— А что?.. — осторожно спросил парень, опасаясь, должно быть, что это — люди барона.

— Мы явились, чтобы помочь.

— Вы — люди короля? — меняясь в лице, воскликнул парень.

— Можно и так сказать, — усмехнулся Увилл, кивая вассалу по имени Джейли, чтобы тот закатал рукав, поскольку у самого короля королевского знака не было.

— Так вы накажете эту крысу Деройля? — глаза парня загорелись мстительным огнём.

— О, не беспокойся, — нехорошо ухмыльнулся Увилл. — Мы накажем его так, что он навек потеряет интерес к молоденьким девушкам!

— Но он в замке барона…

— Это не твоя забота, парень. Со мной тут две сотни добрых воинов, что для нас какой-то замок?

— О, благодарю вас, милорд! — воскликнул парень, падая на колени. — Я даже не знаю, чем смогу оплатить вам…

— Нам не нужна оплата, друг, — с благородством улыбнулся Увилл. — Мы — не наёмники, чтобы сражаться за деньги. Король хочет, чтобы на его землях был порядок, поэтому мы и здесь!

— Милорд, могу я просить вас ещё об одной милости?.. — просительно протянув руку Увиллу, проговорил парень.

— Говори.

— Возьмите меня с собой! — взмолился он. — Я хочу своими глазами увидеть, как вы накажете этого хорька!

— А ты ездишь верхом, приятель? — улыбнулся Увилл.

— Я никогда не сидел на лошади, милорд, но я бегаю не хуже оленя! Позвольте мне держаться за ваше стремя — и я не отстану!

— Так тому и быть, — кивнул Увилл просиявшему юноше. — Как тебя звать?

— Ямер, милорд.

— Хорошо, Ямер, мы сейчас отправляемся.

Тем временем на улице появились и другие люди, с опаской глядя на четверых дворян. Увилл, оглянувшись, решил воспользоваться этим лишний раз.

— Мы явились сюда от имени короля Увилла! — объявил он. — Этот человек, Ямер, начертил Знак короля, потому что ему нужна была помощь. И мы явились! Знайте, король не оставляет своих подданных в беде! Рано или поздно он поможет!

— Благослови Арионн короля Увилла! — восторженно вскричал Ямер, оглядывая своих земляков. Некоторые из них повторили здравницу за ним, но как-то робко, словно опасаясь подвоха.

— Ну что, Ямер, поглядим теперь, как быстро ты бегаешь! — усмехнулся Увилл, понукая коня.

***

— Вон там, государь, — барон Балтон указал на небольшой взгорок, поросший кустарником.

Надо сказать, что бедняга Ямер, который, действительно, почти даже и не запыхался, пробежав добрых четыре мили, пребывал сейчас в состоянии, близком к шоковому. По тому, как окружающие обращались к Увиллу, он уже понял, что бежал, держась за стремя самого короля! Но, к чести его нужно отметить, что он не принялся раболепствовать, целовать сапоги государя или какими-то другими способами ронять чувство собственного достоинства.

Родовой замок барона Балтона располагался менее чем в полумиле западнее от этого места. Вокруг него, естественно, лес был расчищен, но здесь были всё те же глухие дебри. Сам Балтон совершенно не случайно провёл отряд в это место. Именно сюда выводил потайной ход, ведущий из замка.

Увилл сперва хотел провернуть ту же штуку, что и во времена «битвы за Духовицы», но вассалы почти сразу же предложили ему воспользоваться потайным ходом, и терять такую возможность действительно было весьма глупо. В этом было огромное преимущество — новые владельцы замка, возможно, даже не знали о существовании этих ходов, а даже если и знали, то вряд ли велели завалить их.

Балтон провёл отличную работу. В замке оставалось множество слуг, всё ещё преданных прошлому хозяину, и это становилось дополнительной проблемой для «баронят», как презрительно именовали вассалы Увилла тех юношей, что прибыли из Латиона и заняли их земли. Однако большинство слуг вряд ли решились бы на открытое столкновение, так что трудно было просить их, например, обезвредить стражу у ворот.

Другое дело — пробраться тайком в подвал и, пройдя потайным ходом, отодвинуть засов. Балтон был убеждён и заверял короля в том, что потайной ход уже должен быть открыт. Один из слуг поклялся,