— Значит, мы движемся сквозь измерения, — сказал Ралина. — Посмотри, как быстро меняются сцены. Джерри грустно улыбнулся.

— Таков Хаос. Безграничный Хаос.

— Конечно, это — королевство Мабельрода! — воскликнул Джерри, глядя на странных полузверей-полуптиц, бросившихся вдогонку за воздушным кораблем, но быстро отставших.

— У меня кружится голова, — сказала Ралина. — Мне кажется, я сплю.

— И видишь сон, который снится Богу, — угрюмо ответил Джерри.

У Корума болела голова, комок стоял в горле. Какие-то туманные воспоминания бередили его душу; до него доносились чьи-то невнятные голоса.

Озираясь по сторонам, он спросил Ралину:

— Слышишь?

— О чем ты, Корум?

— Кто-то разговаривает. Вот только слов не разобрать.

— Возьми себя в руки! — резко сказал Джерри. — Не верь своим чувствам в царстве Хаоса. Они обманут тебя. В этом мире реальны ты, Ралина и я, да и то каждому из нас необходимо убедиться, что его собеседник именно тот, за кого он себя выдает.

— Ты хочешь сказать, демоны могут принять облики тех, кого я люблю?

— недоверчиво спросил Корум.

— Не только могут, но и обязательно примут, если им предоставится такая возможность.

Огромная волна катила на воздушный корабль. Она приняла форму гигантской руки. Сжалась в кулак. Замахнулась и… исчезла. — Джерри лихорадочно водил руками над пультом управления.

На востоке разгоралась заря весеннего пригожего дня. Поля купались в легком тумане, на цветах блестели капли росы. Под раскидистыми деревьями стояли лошади, на лужайке паслись коровы. Из трубы небольшого деревянного дома, выкрашенного белой краской, шел дым. Во дворе свиньи рыли землю. На ветвях дубов пели птицы.

— Никогда не поверю, что мои чувства и сейчас обманывают меня, — сказал Корум, глядя на мирный пейзаж.

— Ты видишь реальную, но кратковременную сцену. Хаос восхищается своими творениями, которые быстро ему приедаются, потому что Повелители Мечей не любят ни порядка, ни постоянства. Существование для них — это игра, в которой они ищут все новые и новые ощущения. Естественно, им может прийти в головы такое, что и нас с тобой приведет в восторг.

Травка зеленела на солнце. Дул ласковый ветерок. Дом крестьянина выглядел очень уютным.

Джерри нахмурился.

— А может, я ошибся. Неужели мы незаметно для себя покинули измерения Хаоса…

Ветер усилился. Земля пошла рябью, словно вода. Деревянный дом превратился в пятно слизи. На зеркальной поверхности полей расцвели кувшинки.

— Как легко поверить в то, во что хочется верить, — печально сказал вечный странник. — Как просто обмануться!

— Нам необходимо выбраться отсюда, — тревожно сказал Корум.

— Каким образом? Я могу лишь менять направление полета; на другие пассы пульт не реагирует с тех самых пор, как мы очутились в мире забвенья.

— Ты хочешь сказать, нами управляют?

— Да. Причем необязательно осознанно. — Лицо вечного странника побледнело, руки дрожали от напряжения. Базилий прижался к его шее, словно ища утешения и защиты.

На горизонте показалось серо-зеленое облако, в котором плавало нечто похожее на гниющие овощи. Постепенно они приобрели очертания крабов и омаров, неустанно ползающих взад и вперед.

— Смотрите, остров! — воскликнула Ралина.

В центре облака возвышалась скала, а на ее вершине стоял гигантский замок алого цвета. Он струился, как вода, которой непонятным образом удавалось сохранять постоянную форму. В воздухе появился смутно знакомый солоноватый запах. Джерри отвернул корабль, но замок вновь возник по его курсу, и сколько бы вечный странник ни менял направление, остров все время оказывался впереди.

— Что случилось? — спросила Ралина. Джерри покачал головой.

— Не знаю. Такое впечатление, что замок нас притягивает. Ну и вонища!

Нечем дышать!

Воздушный корабль завис над алыми башнями, опустился на алую крышу — и не провалился, хотя явно стоял на поверхности какой-то жидкости. На всякий случай Корум выхватил шпагу из ножен.

Дверь одной из башенок отворилась, и в проеме появилось существо, толстое, как бочка, с клыками вепря на человеческом лице и голыми кривыми ногами в наколенниках, на которых был — выбит какой-то девиз. Существо ухмыльнулось.

— Мне как раз не хватало гостей, — прохрипело оно. — Вы мои?

— Как, гости? — ошарашено спросил Корум.

— Нет, нет и нет! Это я вас сделал или один из моих братьев, рыцарей Мечей?

— Прости меня… — растерянно произнес Корум, но Джерри перебил его.

— Я тебя знаю. Ты — герцог Тир.

— Конечно, я — Тир. Что с того? Э-э, да я погляжу, вас вообще никто не делал. Вы не из нашего измерения? Приятная неожиданность. Приветствую вас, смертные, в моем дворце! Чудесно! Привет, привет, привет! Изумительно! Привет!

— Ты — Повелитель Хаоса, рыцарь Мечей, подданный Мабельрода Безликого.

Значит, я оказался прав. Мы попали в его королевство.

— О, какое тонкое наблюдение! Восхитительно! — Лицо вепря расплылось в улыбке. Обнажились желтые крупные зубы. — Вас, должно быть, отправили ко мне с поручением? А? Плохо слышу.

— Мы на службе короля Мабельрода, — быстро ответил Джерри. — Сражаемся в королевстве лорда Аркина, чтобы вернуть престол Валету Мечей.

— Бесподобно! Только не говорите, что пришли ко мне за помощью. У меня совсем не осталось резервов. Я отдал все, что имел. Когда-нибудь мы, рыцари Хаоса, сами отправимся на борьбу с Законом. Но только не сейчас. Нет, не сейчас. Вы ведь слышали, как пострадал — вернее, пострадала Ксиомбарг, когда проникла а чужие владения. Жуткая история!

— А мы так надеялись на твою помощь! — сказал Джерри а тон герцогу Тиру. Сам понимаешь, с Законом шутки плохи!

— Ты же знаешь, я — скромный рыцарь Хаоса и никогда не обладал большими силами. Все свое время и энергию я трачу — пусть надо мной смеются придворные!

— на постройку моего прекрасного замка. О, как я люблю его!

— А из какого материала он построен? — нервно спросила Ралина, не сомневавшаяся, что герцог с минуты на минуту уличит Джерри во лжи.

— Ты не слышала о дворце Тира? О, как странно! Знай же, голубушка смертная, он построен из крови! Да, из крови! Тысячи и тысячи умерли, чтобы замок получился красивым. Но этого недостаточно! Мне необходима новая кровь, моя прелестница, кровь, кровь и кровь! Неужели ты не чувствуешь ее восхитительный аромат? В моем дворце нет ни капли другого материала — только кровь! Кровь смертных, кровь бессмертных — какая разница? Герцогу Тиру все равно. Он никому не отдает предпочтения. Из тебя, моя крошка, получилась бы, например, маленькая стенка башенки. А из вас троих можно сделать целую комнату.