К тому же…

Яна ехидно улыбнулась.

Это сейчас они помчались, куда глаза глядят. Пока у страха они велики. А как померзнут, так вспомнят, что в монастыре еще выпивка осталась… надо просто немного подождать. И вернется ей как минимум одна телега с лошадью.

Так Яна и решила.

Помахала ручкой вслед уезжающим бандитам (неважно, что ее не видели), обошла территорию монастыря – и поняла, что победила.

За Потапом?

Однозначно!

* * *

Мальчишка ждал в лесу. Там, где она оставила, у велосипеда…

- Как ты тут?

- ЯНА!!!

Вот на шею мог бы и не бросаться. Но Яна стоически вытерпела объятия, похлопала пацана по спине.

- Все в порядке, дружок. Мы победили.

- Ты их…

- Не всех, к сожалению.

- А…

Дальше мальчишка и спросить не решался. Женщина, дети…

Как они?

Или… лучше не спрашивать?

Яна подмигнула.

- Все пучком, Топыч. Только они жутко напуганы, и голодные, наверное, и купчиха пострадала… ну да ладно! Все переживается и переламывается!

Потап, которого Яна давно сократила до Топыча, выдохнул с облегчением.

- Ну и отлично! А теперь…?

- В монастырь!

* * *

Женщина так и лежала в комнате. Яна постучала и строгим голосом позвала:

- Козлятушки, ребятушки, отопритеся, отворитеся. Тетя Яна пришла, револьвер принесла…

Ребятушки долго себя ждать не заставили. Лязгнул засов, вылетели две маленькие фигурки – и с такой силой воткнулись в Яну, что на секунду аж дух вышибло.

- Тетя!!!

- Тетенька!!!

- Маме плохо!!!

- Она не шевелится…

- Жеванные мухоморы, - тоскливо сказала Яна, начиная понимать, к чему идет дело. – Хелла, ты издеваешься?

Богиня не ответила. Но Яна подозревала, что таки да. Издевается.

Под телом женщины расплывалась большая красная лужа. Она еще дышала, но что-то ей эти твари внутри порвали…

- Она встать пыталась?

- Да… когда шум услышала. Упала, побледнела…

Яна выразилась покрепче.

Ну какого военно-морского!? Почему люди во всех мирах кропотливо и старательно портят себе жизнь?! И ладно бы только себе, так ведь и окружающим достается!

Зар-раза!

Яна планировала разжиться телегой и уехать в ближайшие пару дней. А теперь однозначно – она тут застревает минимум на неделю…

Нет, Хелла, ты точно издеваешься…

* * *

Монастырь – это не только храм и пристройки. Это еще и жилище для монахов, еще и комплекс натурального хозяйства. А то ж!

Молитвами жить?

С голоду подохнешь!

А потому на дворе и скотина помыкивала, аж целых две коровы оставались, не успели их бандиты на мясо пустить, и несколько коз, и хрюшки, и птичник был, и огород, надо полагать… ну, огород сейчас под снегом, а вот скотину кормить надо. За ними, пардон, навоз выгребать надо!

И жрать им хочется вне зависимости от общественного строя!

Корова – она неграмотная, ей что социализм, что капитализм… простите, что император, что освобождение. Сено давай, а политику можешь сам скушать. Авось и тебя подоят!

А кому выгребать?

Кому задавать корм?

А еще они недоенные… и доить их тоже надо, без оглядки на правительство! Яна едва сама не взвыла. Да лучше б их, паразиток, освобожденцы на мясо перевели!!!

Потап этих крамольных мыслей не одобрил, вооружился ведром и граблями и направился в хлева. Чистить, кормить…

Яна устыдилась, и тоже отправилась в рейд. По монашеским закромам. Правда, утешала себя тем, что это не мародерство. Мародерили бандиты, а она честно этот монастырь отбила. Значит – трофеи.

А вообще, плевать ей сейчас на мораль!

Детям требовалась одежда, еда, тетке – лекарства… спать? Забавно, тебя кто-то просил геройствовать? Нет? Ну так и спать не получится!

Яна вздохнула, и отправилась на поиски.

* * *

К утру все более-менее утряслось. Яна даже придремать пару часиков успела.

Купчиха не помирала. В себя тоже не приходила, но тут Яна ее могла понять – сама бы с удовольствием в спячку впала. И чтобы кто-то решил все ее проблемы.

Только вот фиг дождешься, скорее уж, тебе новые создадут. Выйдешь из спячки – и решай то же самое, да еще с процентами.

Дети сопели у мамы под боком в две дырочки каждый. Парное коровье молоко, да с хлебом, да с мясом, которого в избытке нашлось на столе – и малявки отключились, не дожевав. Остатки бандитской трапезы Яна вытащила на холод. Полюбовалась на дохлых негодяев.

Посчитала руки-ноги…

Нет, не десять негодяев на ее счету. Всего восемь. Но грохнуло-то хорошо, грохнуло душевно… засыпать снегом?

Ну уж – нет!

Либо пусть само засыпается, природой и погодой, либо остается и служит предупреждением. Яне плевать, дети в здании, Потап старательно смотрит в другую сторону… сойдет! Оружие тоже есть… вот сволочи! В таком состоянии ружья держать?!

Да их только в задницу засунуть хозяевам! Все равно ни одно не выстрелит! Грязи на оружии – как будто вышеуказанную операцию с ним и проделывали. Холодняк есть. Такой, что Джек Потрошитель завистливо курит в уголочке, гадая, что курил кузнец. Такие свиноколы красиво выглядят, но ни в драке, ни в носке…

От ругательств Яну отвлек прибежавший Миша.

- Тетя Яна!!! Мама вас зовет!!!

- Жеванные мухоморы, - ругнулась Яна. Но…

Она подозревала и зачем ее зовут, и о чем попросят. Но блин!

Так что в келью она заходила без малейшей радости. Лежащая на кровати женщина смотрела на нее запавшими глазами.

- Яна…

- Я, - кивнула девушка. В принципе, она что-то нехорошее еще ночью подозревала. Такая кровопотеря – она сама по себе не проходит. Это шить надо, а как? Она не умеет! Это не сквозную дыру в плече почистить, это внутренности! Яна понимала, что полезет – так втрое быстрее бабу угробит. Хотя… бабе уже, кажется, все равно, а ей бы тренировка…

- Спасибо.

На любезности Яна размениваться не стала.

- Тебя как зовут?

- Марфа я. Меншикова Федора дочь.

Если б это Яне еще о чем говорило! Женщина поняла, что бесполезно – и заторопилась, проглатывая половину слов.