В конце концов Дебру разморило; она закрыла глаза, умеряя мощный поток цвета, захлестывающий ее, и задремала.

Дэвид так и нашел ее, в глубоком кресле, с подобранными под себя ногами, лицо освещено солнцем. На голове у нее был чистый, накрахмаленный белый тюрбан, и платье тоже было белое, как у невесты, с каскадами тонких кружев.

Он стоял перед креслом, внимательно разглядывая ее, Дебра была бледна, но темные круги под глазами посветлели, а серьезная складка полных губ придавала ее лицу мирное выражение.

С бесконечной нежностью он наклонился и положил руку ей на щеку. Дебра сонно зашевелилась и открыла глаза, полные золотистых искорок. Прекрасные глаза, туманные и слепые, и вдруг он увидел, как они меняются, она смотрела пристально и остро. Взгляд ее сфокусировался, стал устойчив. Она смотрела на него – и видела.

* * *

Дебра проснулась от прикосновения к щеке, легкого, как падающий лист. Раскрыла глаза, увидев золотистую дымку, и вдруг, словно утренний ветер унес море тумана, облака разошлись, она посмотрела и увидела, как к ней плывет чудовищная голова, колоссальная голова без тела, возникшая, казалось, из самого ада, голова с резкими щелями и звериными чертами, сработанными грубо, как у дьявола. Она вжалась в кресло, подняла руки к лицу и закричала.

Дэвид повернулся и выскочил из палаты, захлопнув за собой дверь. Его башмаки простучали по коридору. Бриг услышал и вышел навстречу.

– Дэвид! – Он протянул руку, пытаясь его удержать, но тот резко толкнул тестя – удар заставил Брига пошатнуться и схватиться за грудь – и побежал.

Его быстрые шаги прозвучали на наружной лестнице.

– Дэвид! – хрипло позвал Бриг. – Подожди!

Однако он исчез, его шаги стихли, и Бриг не пошел за ним. Он повернулся и заторопился туда, где из-за закрытой двери слышались истерические всхлипывания его дочери.

Услышав, как открывается дверь, она отвела руки от лица, и ужас в ее глазах сменился удивлением.

– Я тебя вижу, – прошептала она. – Вижу.

Он быстро подошел к ней и заключил в защитный круг своих рук.

– Все в порядке, – неловко произнес он, – все будет в порядке.

Она прижалась к нему, переставая всхлипывать.

– Я видела сон, – сказала она, – страшный сон, – и снова вздрогнула. Потом резко отстранилась от него. – Где Дэвид? Я должна его видеть!

Бриг застыл, понимая, что она не распознала реальность.

– Я должна его видеть, – повторила Дебра, и он тяжело ответил:

– Ты его уже видела, девочка.

Несколько секунд она не понимала, потом до нее медленно дошло.

– Дэвид? – прошептала она хриплым голосом. – Это был Дэвид?

Бриг кивнул, ожидая, что на ее лице появится отвращение и ужас.

– О боже! – Лицо Дебры исказилось. – Что я наделала? Я закричала, увидев его. Что я наделала? Я прогнала его!

– Хочешь снова взглянуть на него? – спросил Бриг.

– Как ты можешь спрашивать? – крикнула Дебра. – Больше всего на свете! Ты должен это знать!

– Даже на такого, какой он сейчас?

– Если ты думаешь, что для меня есть разница – тогда ты меня не знаешь! – Выражение ее лица снова изменилось, стало сосредоточенным. – Найди его для меня! – приказала она. – Быстрее, пока он не натворил глупостей.

– Я не знаю, куда он пошел, – ответил Бриг, встревоженный намеком Дебры.

– Есть лишь одно место в мире, где он может быть после такой раны, – объяснила Дебра. – В небе.

– Да, – согласился Бриг.

– Иди в центр контроля воздушного пространства, поговори с ним. – И когда Бриг повернулся к двери, Дебра сказала ему вслед: – Найди его для меня, папа. Пожалуйста, найди.

* * *

"Навахо" словно по своей воле повернул на юг. И только когда его гладкий закругленный нос лег на курс, поднимаясь к невероятно голубому и незапятнанно чистому небу, Дэвид понял, что делает.

Назад уходила гора с плоской вершиной, с блестящими клубами облаков. Это была последняя кромка земли, а впереди – только огромные пространства ледяной воды.

Дэвид взглянул на указатель горючего. Перед глазами по-прежнему была пелена, но он видел, что стрелка немного не дошла до середины шкалы.

Вероятно, предстоит около трех часов полета, и Дэвид ощутил холодное облегчение от того, что скоро его мучения закончатся. Он ясно видел, как это произойдет – в районе, далеком от судоходных путей. Он будет набирать высоту, пока двигатель не захлебнется и не смолкнет. И тогда направит нос самолета вертикально вниз и камнем упадет с неба, как смертельно раненный орел в последнем полете. Все завершится быстро, и металлический фюзеляж увлечет его на дно, в могилу, но даже там он будет не так одинок, как сейчас.

Радио затрещало и ожило. Он услышал сквозь треск помех вызов диспетчера и потянулся выключить приемник, но его остановил хорошо знакомый голос.

– Дэвид, говорит Бриг.

Точно такие же слова и голос Дэвид слышал в другой кабине, в другой стране.

– Однажды ты не выполнил мой приказ. Больше так не делай.

Рот Дэвида сжался в тонкую бесцветную линию, он снова протянул руку к выключателю. Он знал, что они видят его на экране радара, знают его курс, и что Бриг догадался о его намерении. Что ж, ничего не поделаешь.

– Дэвид, – голос Брига смягчился, он инстинктивно подбирал единственно нужные слова, к которым Дэвид должен был бы прислушаться. – Я только что разговаривал с Деброй. Она ждет тебя. Ты отчаянно нужен ей.

Рука Дэвида застыла над выключателем.

– Выслушай меня, Дэвид. Ты нужен ей – ты всегда будешь ей нужен.

Дэвид мигнул, слезы снова обожгли глаза. Его решимость дрогнула.

– Возвращайся, Дэвид. Ради нее – возвращайся.

Из тьмы души он увидел свет; этот свет разгорался, пока не заполнил его без остатка ослепительной яркостью.

– Дэвид, на связи Бриг. – Снова говорил старый вояка, резко и безапелляционно. – Немедленно возвращайся на базу.

Дэвид улыбнулся и поднес микрофон ко рту. Нажал кнопку передачи и произнес на иврите:

– Беседер! Ведущий «Сверкающего копья», направляюсь на базу, – и резко развернул «навахо».

Голубая гора низко лежала на горизонте, и он начал постепенно нацеливать на нее нос. Он знал, что легко не будет, потребуется все его мужество и терпение, но знал также, что результат стоит того. Неожиданно ему отчаянно захотелось оказаться наедине с Деброй в мире и тишине Джабулани.