Как свидетельствуют источники, в ходе сбора выселяемых на железнодорожных станциях не обходилось без варварских проявлений со стороны сотрудников НКВД. Жестокая расправа грозила тем, кто предпринимал хотя бы какие-то попытки к сопротивлению. Если верить словам секретаря штаба ОПКБ К. Тимишева, имела место трагическая расправа над жителями сел Пешхоевское, Нашхой, Сюжи и др. Многие из спецпереселенцев были уничтожены928.

Уже 28 февраля последовал и приказ народного комиссара внутренних дел СССР № 00193 об окончании операции по выселению из Чечено-Ингушетии. В новой обстановке ставилась другая задача – обеспечить порядок и охрану горных районов республики, которой фактически не было, но которая оставалась еще в списке административных единиц СССР и на географических картах.

29 февраля в Алма-Ату отдельным эшелоном уезжали руководители республики: председатель СНК, председатель Президиума Верховного Совета и другие. Этот эшелон отправлялся без конвоя. Л.П. Берия направил предписание партийным органам Казахстана людей из правительственного эшелона использовать в дальнейшей работе и обеспечить жильем несколько лучше, чем остальных чеченцев и ингушей.

В это же время спецпереселенцы, среди которых в основном были женщины, старики и дети, следовали к новым местам поселения, испытывая огромные неудобства, неимоверные лишения и голод.

Весь контингент чеченцев и ингушей предстояло расселить в определенных для этого областях Казахстана и республиках Средней Азии.

Источники свидетельствуют, насколько сложным было переселение. Особенно тяжело его переносили старики и дети. «В переполненных до предела «телячьих» вагонах, без света и воды, почти месяц следовали мы к неизвестному месту назначения… Пошел гулять тиф. Лечения никакого, шла война… Во время коротких стоянок, на глухих безлюдных разъездах возле поезда, в черном от паровозной копоти снегу хоронили умерших…» – вспоминал ингуш X. Арапиев929.

Принимавшие в операции участие 100 тыс. офицеров и бойцов войск НКВД и 19 тыс. оперативных работников НКВД, НКГБ, Смерш, имевших опыт по переселению в 1943 г. карачаевцев, калмыков, «успешно» справились с поставленной задачей. При их непосредственном содействии 32 110 хозяйств чеченцев и ингушей из 11 районов, 395 колхозов были выселены в Среднюю Азию и Казахстан.

Одновременно сообщалось, что за период проведения чекистско-войсковых операций и непосредственного переселения удалось арестовать 2016 чел. антисоветского элемента из числа чеченцев и ингушей, изъять 20 072 единицы огнестрельного оружия и автоматов – 479 шт.930

По указанию Сталина Берия подготовил Указ о награждении наиболее отличившихся в проведении операции «Чечевица» «за образцовое выполнение заданий правительства в условиях военного времени». Наград ордена Суворова 1-й степени были удостоены начальники оперативных секторов А.Н. Апполонов, Б.З. Кобулов, И.А. Серов, В.Н. Меркулов, С.Н. Круглов, начальник ГУКР «Смерш» B.C. Абакумов. Награды получили и многие другие участники операции «Чечевица».

Одновременно с выселением из Чечено-Ингушской АССР началось увольнение чеченцев и ингушей из рядов Красной армии. Они прибывали со всех фронтов, действовавших на западе СССР. В мае 1944 г. на станцию Муром прибыли около 1 тыс. военнослужащих (сержанты, рядовые) чеченцев, ингушей и карачаевцев931. Они поступали из армейских соединений, действовавшей Красной армии.

Прибытие бывших военнослужащих из числа репрессированных народов продолжалось как в конце 1944 г., так в 1945 г. Многие из них устремлялись в бывшие республики, однако по строгому предписанию они были вынуждены убывать к местам нового расселения народов. Всего в отдаленные места последовали 3892 офицеров, сержантов, рядовых из чеченцев и ингушей, служивших в Красной армии и прибывавших по различным причинам на территорию бывшей Чечено-Ингушской АССР. На местах органы власти не располагали сведениями о расселении их семей по областям и районам. Все это затрудняло поиск семей, увеличивало число разрозненных семей из чеченцев, ингушей, карачаевцев, балкарцев и других.

Тем чеченцам и ингушам, которые проживали вне Чечено-Ингушской АССР, также не повезло. Уже в мае 1944 г. Берия предписал местным управлениям НКВД провести в срочном порядке операции по выселению лиц, подпадавших под статус спецпереселенцев. Все они должны быть направлены в Казахскую и Узбекскую ССР. В связи с этим были проверены статистические сведения о численности лиц чеченской и ингушской национальности. Все они были взяты на учет. В середине апреля 1944 г. С.С. Мамулов докладывал Берии о подготовке операции по выселению этих лиц. Чеченцев было депортировано на сей раз 2741 чел. – из Грузинской ССР, 21 чел. – из Азербайджанской ССР, 121 чел. – из Краснодарского края. Численность ингушей, выявленных в соседних с Чечено-Ингушской АССР областях, краях и республиках, составила 52 чел.932 Все они также были депортированы к местам основного расселения контингентов чеченцев и ингушей.

Следующим контингентом, пополнившим спецпереселенцев чеченцев и ингушей, были те, кто находился в тюрьмах Северной Осетии и других регионов страны. Они передавались в ведение управления ИЖЛАГА НКВД, а что касается больных чеченцев и ингушей, которые не могли следовать этапом, то они переселялись в Карагандинский лагерь НКВД СССР. Эта же мера распространялась на карачаевцев, а впоследствии – и на балкарцев.

Прибывшие чеченцы и ингуши расселялись в 133 районах 12 областей Казахской ССР и 24 районах 4 областей Киргизской ССР.

Первоначально в Казахской ССР были расселены 400 600 чеченцев и ингушей, в Киргизской ССР – 22 900 чел. Однако переселение проводилось и в пределах самих республик. Так, в Казахской и Киргизской ССР были собраны спецпереселенцы-нефтяники из чеченцев и направлены в распоряжение Казахнефтекомбината г. Гурьева. Из Киргизской ССР в Гурьевскую область было переселено 100 семей спецпереселенцев. В мае 1944 г. НКВД Казахской ССР направил в Гурьев 450 чел.933

Итак, действительность была такова, что правительство СССР, решая задачу наведения должного порядка в ближнем тылу действующей армии, в частности на Северном Кавказе, не смогло удержаться от наиболее крайних, жестоких мер, сводившихся в конечном итоге к принудительному выселению всех без исключения граждан чеченской и ингушской национальности.

Безусловно, не мог быть виновным весь народ. Государство, правоохранительные органы должны были распространить жесткие меры применительно к тому контингенту, кто действительно заслуживал наказания. И об этом контингенте в основном все было известно – от его количественных характеристик до сведений по каждому преступнику индивидуально.

Вряд ли надо было включать в число подлежащих депортации женщин, стариков, детей. Среди них необходимо было проводить работу, вырабатывать новые формы и методы взаимоотношений. Однако в тот период подобные методы оказались для органов власти более сложными по сравнению с тем, который сводился к выселению всего народа. Но и этими акциями проблема не была снята. Она еще более усугубила отношения между народами, подорвала авторитет партии и органов советской власти.