Она провела по моей шее языком, и по тому, как быстро остывал его теплый след, я понял, что на улице действительно настоящая зима. Меган просунула руку между нашими животами и, нащупав мой член, одобрительно улыбнулась.

— Мм… Трэвис! — протянула она, прикусывая мою губу.

— Голубка, — невнятно промямлил я, целуя Меган.

В темноте нетрудно было забыться.

— Что? — усмехнулась моя партнерша.

Я не ответил, и она не стала переспрашивать. Просто взяла у меня из руки ключи и со свойственной ей непосредственностью сказала:

— Поехали к тебе домой. А то у меня соседка болеет.

— Да? — спросил я, берясь за ручку дверцы. — Ты в самом деле хочешь повести машину?

— Уж лучше я, чем ты, — ответила она и, еще раз меня поцеловав, села на место водителя.

Всю дорогу Меган, смеясь, рассказывала про то, как провела каникулы. Не переставая хохотать, она свободной рукой расстегнула мне джинсы и запустила пальцы под ткань. Я не занимался сексом со Дня благодарения, и даже хорошо, что сейчас был пьяный. Иначе, глядишь, Меган пришлось бы довезти меня до дому и сразу же ловить такси до общаги.

Когда мы уже проехали полпути, я вдруг вспомнил про свою разбитую банку.

— Погоди-ка. Погоди секунду, — сказал я, тыча пальцем в окно. — Тормозни возле заправки. Мне надо купить…

Меган порылась в сумочке и извлекла маленькую упаковку презервативов:

— На, держи.

Я улыбнулся и откинулся на спинку сиденья. Что ни говори, эта девчонка была просто супер.

Меган припарковала машину Шепли на обычном месте: раньше она частенько у нас гостила и прекрасно запомнила, где мой братец ставит свой «чарджер». Мелко перебирая высоченными каблуками, она подбежала ко мне. Я оперся на нее, и мы поднялись по лестнице. Я довольно долго ковырялся ключом в замке, прежде чем сообразил, что дверь не заперта. Меган хихикнула мне в рот.

Ввалившись в квартиру в обнимку со своей подружкой, я остолбенел. Посреди комнаты стояла Эбби с Тотошкой на руках.

— Голубка… — ошарашенно пролепетал я.

— Нашла! — прокричала Америка, выскакивая из комнаты Шепли.

— Что ты здесь делаешь? — спросил я.

Удивление на лице Эбби сменилось злобой.

— Рада, что ты снова похож на себя прежнего, Трэвис.

— Мы как раз собирались уходить, — буркнула Мерик.

Она схватила Эбби за руку, и они быстро шмыгнули мимо меня и Меган. Через секунду я опомнился и побежал вниз по ступенькам, только теперь заметив «хонду» Америки и смачно выругавшись про себя. Времени на раздумья не было: я поймал Эбби за пальто:

— Ты куда?

— Домой, — отрезала она и, фыркнув, вырвалась.

Утоптанный снег похрустывал у Америки под ногами. Она обошла нас и уже приближалась к машине. Тут рядом со мной возник Шеп и подозрительно уставился на свою девушку. Эбби подняла подбородок:

— Извини. Если бы я знала, что ты будешь дома, я бы не пришла.

Я сунул руки в карманы куртки.

— Ты можешь приходить когда угодно, Голубка. Тебе незачем от меня бегать.

— Спасибо. И все-таки не хочу тебе мешать. — Она подняла глаза: Меган, стоя у открытой двери квартиры, наблюдала всю эту сцену. — Желаю приятно провести вечер, — сказала Эбби, отворачиваясь.

Я схватил ее за локоть:

— Постой. Ты сердишься?

Она выдернула руку и усмехнулась:

— Все нормально. Даже не знаю, почему я удивляюсь.

Эбби смеялась, но глаза у нее горели ненавистью. И мне казалось, будто это не так уж и важно, пытаюсь ли я кадрить других девчонок или лежу в постели один и мучусь. Что бы я ни делал, Голубка все равно будет меня ненавидеть.

— Я не могу тебя забыть, не могу! Ты сказала, нашим отношениям конец… Но для меня это нестерпимо! Я вдребезги расхреначил свой телефон, чтобы не звонить тебе каждую минуту. В столовой и на лекциях я делаю вид, будто все в шоколаде, — лишь бы ты не расстраивалась… И теперь ты сердишься? После того, как сама же меня убила? — вскричал я.

— Трэвис, ты пьяный. Пускай Эбби едет домой, — вмешался Шепли.

Я схватил ее за плечи и заглянул ей в глаза:

— Я тебе нужен или нет? Не мучь меня больше, Голубка!

— Никто не собирался тебя мучить. Я вообще не к тебе пришла.

— Ты же знаешь, я не люблю Меган, — сказал я, глядя на Голубкины губы. — Мне просто стало ужасно паршиво!

Я наклонился, чтобы поцеловать Эбби, но она взяла меня за подбородок и отстранила, с отвращением проговорив:

— У тебя весь рот в ее помаде, Трэвис!

Я сделал шаг назад и вытер губы о рубашку. Возразить тут было нечего: на ткани остались красные следы.

— Я просто хотел забыть обо всем, Голубка. Только на одну ночь.

По щеке Эбби покатилась слеза. Она быстро ее смахнула:

— Тогда не буду тебя задерживать.

Голубка в очередной раз попыталась уйти, но я опять поймал ее за рукав. Вдруг на меня налетело нечто маленькое и белокурое. Не успев сообразить, в чем дело, я почувствовал, как по мне сердито забарабанили миниатюрные кулачки.

— Оставь ее в покое, подонок!

Шепли попытался схватить Америку, но она оттолкнула его и, замахнувшись, влепила мне звонкую пощечину. Я поморщился. Все застыли, пораженные этой внезапной вспышкой гнева.

Наконец Шеп схватил свою девушку за оба запястья и оттащил от меня. Она изо всех сил отбрыкивалась, тряся растрепавшимися светлыми волосами.

— Как ты мог, Трэвис? Разве Эбби от тебя такое заслужила?

— Америка, хватит! — крикнул Шепли.

Раньше я и не знал, что мой двоюродный брат способен выдавать такие децибелы. Америка уронила руки и с отвращением посмотрела на Шепа:

— Ты его защищаешь?

Шепли не спасовал, хотя и был до смерти напуган:

— Эбби сама с ним порвала. Что же ему, по-твоему, дальше не жить?

Америка прищурилась и, высвободившись, сказала:

— Тогда советую тебе тоже подцепить в баре первую попавшуюся шлюху, — она посмотрела на Меган, — привезти ее домой и трахнуть. А потом скажешь, помогла ли она тебе меня забыть.

— Мерик… — Шепли протянул руки, но Америка увернулась, плюхнулась на водительское сиденье и захлопнула дверцу машины. Эбби села рядом. — Детка, не уезжай, — умоляюще пробормотал Шеп, наклоняясь к стеклу.

Мерик завела двигатель.

— Ты встал не на ту сторону, Шепли.

— Я на твоей стороне, я с тобой! — проговорил он с отчаянием во взгляде.