Проходя мимо ванной комнаты, Кузнецов задержался. Сквозь шум воды из ванной доносилось пение Элен. Пела она по-французски и довольно неплохо. Он простоял перед дверью около минуты. Затем вернулся в кухню, отделенную от ванной комнаты гипсолитовой перегородкой, подставил к стене табурет и встал на него. Стеклянное окно, выходящее из ванной в кухню, наполовину запотело. Но сквозь клубы пара он увидел ее.

Элен стояла, подставив спину под струи душа, подняв руки и придерживая ими волосы, однако некоторые влажные локоны падали на плечи. Из окна можно было разглядеть только часть ее обнаженной груди, усыпанную прозрачными капельками воды.

Кузнецов почувствовал себя школьником, подсматривающим в женской бане. Он хотел оторваться от окна и не мог этого сделать. Глаза его обводили контуры тела Элен, а эрекция грозила разорвать ткань брюк.

Он все-таки слез с табурета.

– Элен! – крикнул он, – Я в институт. Тут в холодильнике колбаса и помидоры. Поешь, если я задержусь!

– A bientоt1 ! – ответила она нараспев. Женя покидал квартиру Ромы Брызгалова с легким сердцем.

* * *

12.30, 15 июля, квартира Кузнецова на проспекте Мира

Дверь опять была не заперта. Женя с неудовольствием толкнул ее и вошел в квартиру. Из ванной комнаты доносились звуки льющейся воды и мерное урчание автоматической стиральной машины. Запах порошка стоял по всей квартире.

– Наталья! – крикнул он с порога. – У тебя опять дверь открыта! Ты когда-нибудь доиграешься!

Наталья вышла из ванной. Если она и была удивлена появлением Кузнецова, то не показывала этого.

– Появился наконец-то! – всплеснула она руками. – Ой, радость-то какая! Кто жизни научит, кроме тебя!

– Ладно, хоть сегодня-то помолчи.

– Я всю жизнь молчу!

– Ну конечно!

Кузнецов снял ботинки и прошел в большую комнату.

– Ты почему не на работе? Сегодня вроде бы рабочий день? – спросил он.

– Ох! Про работу вспомнил! Я в отпуске вторую неделю.

1 До скорой встречи1 (фр)

– А где дочка? Я по ней соскучился.

– Что за пиджак на тебе? Опять на китайской барахолке купил?

– Это лучший американский пиджак, – возразил Куз­нецов.

– Дочка! Вспомнил о дочери! Соскучился по ней! За все время отсутствия даже не позвонил ни разу!

– Ладно тебе! – раздраженно прервал ее Кузнецов.

– Она у моей матери, на даче! Хорошо, что не видит папочку, который шляется где-то, приезжает на один день и опять в командировку на год.

– Я на этих командировках деньги зарабатываю.

– Да уж! Сильно много заработал! Купаюсь я в деньгах! Вон в машине стиральной уже год что-то грохочет. А посмотреть некому! Холодильник новый нужен.

Кузнецов подошел к серванту, открыл бар и достал оттуда шкатулку, в которой семейство Кузнецовых хранило сбережения в долларах.

– Куда полез?! – воскликнула Наталья.

– Не твое дело, – огрызнулся Евгений. Он раскрыл шкатулку. Она была пуста.

– Где деньги? – спросил Кузнецов.

– Кончились денежки, Женя! – издевательски ответила Наталья. – Давно кончились. На что, как ты думаешь, я живу?

– Да ты что?! – взревел Кузнецов. – Тысячу двести долларов истратила?

– Еще до прошлого твоего приезда! – криком ответила жена. – Хоть бы поинтересовался, на что мы живем! Не живем, а существуем!

– На тысячу двести долларов можно существовать припеваючи!

– Ты мне год денег не давал!

Кузнецову нечего было на это ответить. Последнее слово осталось за женой. Чувствуя, что она выиграла словесный поединок, Наталья гордо подняла голову и вернулась к стирке. Кузнецов остался в комнате один.

Так дальше жить нельзя, подумалось ему.

Он перешел в свой кабинет и, включив зеленую лампу, устроился на массивном обитом кожей стуле, который достался ему от отца. Он посмотрел на шкаф с множеством полок, на которых покоились его находки. Маленькие теплые камешки с геометрически правильными полосами, кругами, бороздками. Куски застывшей лавы, которые приняли причудливую форму. Образцы редких горных пород. А также фигурки древних богов, статуэтки и многое другое. Полки рядом стоящего шкафа были сплошь уставлены книгами по истории, геологии, физике Земли, географии, а также выдающимися произведениями художественной литературы на русском и английском языках.

На стене, пришпиленные кнопками, в беспорядке висели его фотографии. Женя в возрасте пяти лет с учебником географии шестого класса. Почему он сфотографировался тогда с этим учебником? Ведь в таком возрасте он и читать-то толком не умел. Быть может, предугадав его судьбу, этот учебник подсунули в руки родители? Вот фотография футбольной команды «Вымпел». Женя тут стоит на заднем плане. Непримечательной внешности высокий^худощавый паренек, блестяще выполнявший штрафные и угловые удары. Институтские фотографии. Фотографии из экспедиций на Курильскую гряду, Кавказ, Уральские горы. Женя с друзьями перед костром, Женя с гитарой. «А где у меня гитара?» – начал вспоминать Кузнецов. Кажется, валялась где-то в кладовке. У нее были оборваны две струны, он так и не собрался купить новые. Женя не пел под гитару уже Лет десять.

Вот фотография Кузнецоваи Баркера на фоне огненного фонтана вулкана Стромболи на юге Италии. Как они сумели тогда подобраться близко к ревущему гиганту? Женя не помнил, было ли ему страшно. Наверно, да.

Ему вдруг вспомнился ответ Баркера на замечание Кузнецова о тяжелом характере вулканолога. Женя тогда сказал, что в Баркере бушует вулкан.

– Лучше пусть во мне будет бушевать вулкан, чем я буду бушевать в вулкане.

Мдраг убил Баркера своей огненной рукой, а потом сбросил его в расплавленную лаву. Погиб Баркер от бушующего вулкана и был сброшен в бушующий вулкан. Его слова оказались пророческими. Вот и не верь после этого в фатальный исход.

Он вздохнул, взял с канцелярского прибора автоматический карандаш и начал выдавливать из него тонкий стержень. Когда стержень вылезал полностью, Женя заталкивал его назад. Иногда стержень ломался, и Кузнецов брал из пластмассовой коробочки новый. Минут двадцать Кузнецов убил за этим занятием. Когда стержни в коробочке кончились, Женя решил, что он достаточно успокоился для разговора с женой.

Стиральная машина верещала, выжимая белье. Наталья в это время что-то замачивала в пластмассовом тазу. Женя неслышно подошел сзади.

– Наталья, – окликнул он. Она обернулась.

– Что, снова в командировку? – иронично спросила жена.

– Мне нужно с тобой серьезно поговорить.

– Надо же! Денег не проси! Убрала я деньги – не найдешь. Шляешься-шляешься по командировкам, потом приезжаешь, как сегодня, и все денежки тратишь. А на что я дочь воспитывать буду? Не проси, денег не дам, сволочь!