- Это можно проверить.

- Проверим, а пока ответь мне, Ханна, что за кровь течёт в твоих жилах?

- Только после тебя, Тролль.

- Во мне кровь Древнего Гоблина. - Женщина казалась удивленной.

- Кто это?

- Жуткое ночное чудовище-людоед.

- Как раз в духе троллей, во мне течёт кровь Огненного Вепря. На этом, с вопросами кончено. Что ты можешь мне предложить, Тролль?

- Так, сущие мелочи. Например, способ для тебя стать Колдуньей, или по крайней мере пробудить врождённую магию. Это работает с моей Родословной, и кто знает, вдруг сработает и с твоей? - Мгновение женщина выглядела совершенно потерянной, но после вернула себе самообладание.

- Какая же ты сволочь, Ухыр. Мне нужно время на раздумья. Неделя, а может две.

- А не многовато будет?

- Мне нужно восстановиться, Тролль, а после мы сможем поговорить на здоровую голову, не раньше, это очень серьезное дело.

- Я бы мог помочь тебе оправиться быстрее, используя зелья.

- Обойдёмся пока без этого. Моего рассказа достаточно, в качестве платы за спасение.

- Вполне, но чтобы проводить тебя до людей потребуется дополнительная плата и условия.

- Это приемлемо. У меня будет место для отдыха и тренировок?

- Об этом позаботятся.

Дни пошли своим чередом. Детский сад полный спиногрызов давал прикурить всем. Быстрое взросление сейчас не далеко не благо. Совсем не благо! Вы скажете гоблины тупые? Как бы не так! Дети гоблинов хуже грызунов. Страшно вспоминать, сколько раз приходилось чинить заграждение в "яслях" после того как мелкие чудовища его прогрызли. Ещё хуже было ловить мелочь разбежавшуюся по всей территории племени.

Хорошо хоть у нас уже есть три года подобного опыта... Три проклятых года... Ничего, гоблины быстро растут, и скоро у нас будет куда больше нянек и загонщиков. Правда, о подрастающее поколение тоже доставляло хлопот. Мелкие гоблины стремились стащить всё, что плохо лежало. А как можно догадаться, для них плохо лежало всё, что не было защищено магией или руками взрослого гоблина. Этот кошмар не прекращался, разве что на фоне добавилась кровавая воительница, что пользовалось некоторым авторитетом и только и делала, что ела, спала и тренировалась несмотря на отсутствие ноги.

В этой кошмарной обстановке, нашествие выхлей-зомби прошло как-то буднично. Вернее, передо мной были мутанты, явно пахнущие Родословной, не Кровью Гоблина, и не Кровью Огненного Вепря, а чем-то иным, гниющим и мерзким. Убить и исследовать их оказалось в общем-то не столь уж сложно. Пришлось попотеть, чтобы перебить это полчище, а после долго и муторно выжигать горы склизких трупов магией. Не потому, что я такой брезгливый, а ради техники безопасности. Гниль не покидает свою территорию, и если способности этого чудовища с родословной хотя бы немного похожи на мои, она не покидает своего логова так как у неё там гнездо, окружённое врождённой магией. Нужно выйти на разведку, и понять, что происходит с гоблинами в пещерах Гнили. Это обычные меры предосторожности, а вовсе не желание свалить куда подальше от этого кошмара, на день, на два, на неделю... А лучше и вовсе на месяц. Нет серьёзно, чудовище создающее зомби-мутантов, которого даже столетние Гоблины опасаются или же шестьдесят безобидных деток-гоблинов?

Выбор очевиден! Гниль, я иду за тобой!

Интерлюдия Ханна. Там, где нет света

Ханна разминала мышцы что забыли как напрягаться, сжимала пальцы которые разучились нормально шевелиться и расправляла ослабшую грудь. Кровь предка, что текла в её венах, позволяли ей куда лучше сохранить своё тело, и вызывая к ней Кровавая Воительница быстро восстанавливалась. Жаль, что её Кровь так слаба, будь она сильнее... Женщина отбросила наваждение. Рано унывать. Она жива. Она может тренироваться, и даже с одной ногой и глазом она сильнее нескольких воинов... Но этого мало, чтобы противостоять Черным медведям. Хватит ли этого хотя бы для того, чтобы выжить?

По мере восстановления тела, возвращалась и ясность ума. Скрипя зубы Кровавая Воительница из Клана Вепря призналась самой себе, что нарушила закон гостеприимства, и по какой-то причине всё ещё жива. Она пыталась ударить хозяина этой пещеры. Благо ничего не вышло, но понимание собственной глупости осталось и даже если Тролль не требовал виру за подобное оскорбление, она должна её уплатить.

Вскоре, после обещания передышки, произошла какая-то возня, и Ухыр, главный тролль этих пещер ушёл куда-то по делам. Женщина резко почувствовала себя неспокойно, особенно осознав, что на Наксе - наречие севера говорит лишь один Тролль, и сейчас его рядом нет.

Не то чтобы рядом с нечистью можно чувствовать себя спокойно, но Ухыр понятный, следует традициям, пускай местами и весьма грубо, он понятен, в отличие от остальных.

Серокожие монстры приносили ей зловонную похлёбку, в глиняном горшке, но Ханна перебарывала себя и ела, понимая, что лучшей еды тут всё равно нет, но даже так, мясо гигантских пещерных крыс вызвало у неё всё большее отвращение. Но что хуже, она видела слишком мало. Тролли привыкшие к жизни во мраке, редко разводили костры, чаще они и вовсе обходились тускло светящимся мхом. Женщине было неуютно. Её единственный глаз давно привык к темноте, а кровь Огненного Вепря и вовсе давала обостряла иные чувства, но даже так, она видела и понимала непозволительно мало. Слишком много всего скрывал мрак, слишком густой казалась тьма.

И слишком плотоядно на неё смотрели другие тролли. Воистину, в логове этих тварей обычное место женщины или в котле, или в качестве отхожих мест для серокожих! Ханна с отвращением поглядывала на жалких подстилок нечисти. Ничтожества, не способные спасти ни свою честь, ни душу... Они просто плыли по течению, вливались в общество нелюди и ничего не делали со своим положением!

- Мерзость. - Ханна сплюнула на пол пещеры, после чего снова поковыляла в сторону своего места. Немыслимо, ей члену значимого Клана приходилось спать на полу грязной пещеры, словно она дикарка какая-то! Хотя сейчас, не факт, что главные Вепри выжили, а без них не будет и Клана. Что до чести, есть ли честь у той, что годы привела в беспамятстве? Наверняка грязные тролли пользовали её не раз и не два, о чего особенно мерзко. Но сейчас её даже признали гостей. Ханна до скрежета сжала свои потёртые зубы. Как же она мечтала погибнуть и не