ракет — это 1,5 боезапаса. К каждому полку придано по одной ремонтно(ракетно)-технической базе с боевыми ядерными зарядами.

В конце сентября 1962 г. на Кубу через порты Баиа-Онда, Мариэль и Касиль- да прибыли ракеты Р-1260 4 октября «Индигирка» с грузом ядерных боеприпасов для этих ракет прибыла в порт Мариэль6' К 20 октября ядерные боеприпасы, доставленные «Индигиркой», прошли проверку и были доставлены в ремонтно(ра- кетно)-технические базы воинских частей62

К началу кризиса (22 октября) было завезено боеприпасов:

к ракетам Р-14 — 60 ядерных боеприпасов (до 1 мегатонны);

к крылатым ракетам — 80 ядерных боеголовок;

к самолетам Ил-28 — отдельная эскадрилья (6 бомб по 5-6 килотонн);

к 6 пусковым установкам «Луна» — тактические ракеты по 2 килотонны;

— к 6 морским пусковым установкам.

Всего на Кубе находилось 164 ядерных боеголовки6' Ракеты Р-14 не были доставлены из-за начала блокады, и транспорты с ними развернуты в СССР, однако 24 ядерных боеприпаса для ракет Р-14 находились на Кубе.

И сегодня между советскими ветеранами — участниками кубинского кризиса ведутся жаркие споры о границах самостоятельности в возможности применения ядерного оружия. По мнению генерал-лейтенанта Н. К. Белобородова64 и другого генерала — J1. Гарбуза, советские войска на Кубе были лишены права самостоятельного применения ядерного оружия. Иную точку зрения отстаивает генерал армии А. И. Грибков, тогда представитель Генерального штаба в группировке советских войск на Кубе. По его сведениям, существовало устное указание Хрущева командующему группировкой генералу армии Плиеву применять ядерное оружие самостоятельно, если это диктовалось создавшейся ситуацией или в случае утраты связи с Центром. Это указание было оформлено Генштабом как приказ министра обороны маршала Малиновского командующему советской группировкой на Кубе Плиеву. Однако Малиновский отказался подписать завизированный приказ. Устно же, при отправке, Плиев вновь получил от Хрущева указание самостоятельно применять ядерное оружие в зависимости от ситуации65.

Всего на Кубе к началу кризиса — 22 октября — находилось около 43 тыс. советских военнослужащих. Группировка Вооруженных Сил СССР на Кубе была ориентирована на противостояние вооруженным силам США. В ее состав вошли Ракетные войска стратегического назначения, Противовоздушные войска, Сухопутные войска, Военно-Морской Флот, Военно-Воздушные Силы, тыловые части обеспечения. Проводилась работа по подготовке основных и запасных стартовых площадок, казарм, хранилищ, дорог.

Американская разведка оказалась не в состоянии верно оценить масштабы советского военного присутствия на этом острове. По американским разведданным, численность советских войск на Кубе в сентябре — октябре (когда была уже достигнута практически полная численность) оценивалась в 4—4,5 тыс. человек; в ноябре, после уточнения данных,— в 12-16 тыс., в начале 1963 г.— в 22 тыс. человек. Сведениями о наличии ядерных боеприпасов на Кубе (тактических ядерных боеприпасов к ракетным установкам «Луна», тактических ядерных боеприпасов для фронтовых крылатых ракет, авиационных бомб) американская сторона не располагала, не было данных и о том, что на Кубу доставлены ядерные боеголовки для ракет Р-12 и Р-14. Американская разведка считала, что боеголовки находились на теплоходе «Полтава», который не дошел до Кубы из-за блокады66.

Мир на грани войны

Резкая активизация перевозок на Кубу не могла не привлечь внимание. Поэтому 11 сентября было опубликовано Заявление ТАСС, в котором сообщалось, что СССР оказывает поддержку Кубе в военной области, но «Советскому Союзу не нужно перевозить ни в какую страну, например на Кубу, имеющиеся в его распоряжении средства для отражения агрессии и нанесения контрудара. Наши ядерные средства столь могущественны по своей поражающей силе и... имеются столь мощные ракеты для переноса ядерных боеголовок, что нет необходимости искать место для их развертывания в любом пункте за пределами Советского Союза».

В изучении истории Кубинского кризиса есть еще один вопрос, представляющийся исключительно важным: знала ли высшая администрация США о доставке и начале развертывания ракет на Кубе ранее знаменитого полета самолета У-2 14 октября 1962 г., когда самолет-разведчик смог сфотографировать ракеты. Позволим себе высказать утверждение, что эта информация у президента Кеннеди имелась. Прежде всего, летом 1962 г. значительно активизировались средства американской электронной разведки. Во-вторых, и советская, и кубинская сторона были убеждены, что скрыть факт размещения ракет на Кубе невозможно. Кубинские эмигранты, направлявшиеся в США, не могли не видеть громадные работы по перемещению ракет, строительству стартовых площадок, меры особой секретности и т. д. На американцев работал полковник О. В. Пеньковский, непосредственно связанный с ракетным оружием. Обратим внимание на знаменательное совпадение: он был арестован 22 октября — в тот день, когда президент Кеннеди объявил по телевидению о советских ракетах на Кубе67 Да и сам Хрущев несколько раз проговаривался о возможности ответных мер — установки ракет на Кубе в отместку за американские ракеты в Турции. Однако складывается впечатление, что администрация США сознательно сдерживала распространение сведений о возможности установки советских ракет на Кубе68

4 сентября 1962 г. президент США сделал заявление, из которого следовало, что американская администрация считает оружие, поставляемое СССР на Кубу, оборонительным. Позиция президента вызвала сомнения у американских законодателей. 17 сентября в сенатских комитетах иностранных дел и вооруженных сил обсуждался вопрос о положении на Кубе и военных приготовлениях к вторжению на остров. Администрация, в свою очередь, ответила 19 сентября специальным разведывательным докладом «Наращивание советского военного присутствия на Кубе», представленным президенту США, в котором содержалось утверждение, что СССР не может развертывать на Кубе ракеты средней и промежуточной дальности, так как это не соответствует существующей советской практике и политике69

Полагаем, что ожидаемая реакция американского общества на известия о размещении советских ракет на Кубе становилась фактором внутриполитической борьбы в США накануне промежуточных выборов. Президент Кеннеди и его ближайшие сотрудники сознательно придерживали эту информацию, точно рассчитывая момент ее обнародования в расчете на максимальный политико-психологический эффект, полностью менявший роль США в кубинском конфликте (из потенциального агрессора в жертву советского вероломства).

Продолжавшееся советско-кубинское замалчивание вопроса о дислокации ракет на «острове Свободы» создавало исключительно благоприятные условия для американской администрации. Вовремя опубликованная информация о советском вероломстве должна была стать более эффективным средством воздействия на американцев и мировое общественное мнение, чем прямое военное вмешательство в кубинские дела, не исключая последнее.

В октябре 1962 г. обстановка в советско-американских отношениях вокруг Кубы стала быстро ухудшаться. Информация о советских ракетах, несмотря на примиряющие заявления советской и американской администраций, стала распространяться все шире. 10 октября сенатор Китинг публично обвинил правительство США в бездеятельности в то самое время, когда СССР сооружает на Кубе военные