обращая внимания на мои слова, бывшая подается вперед. Глаза темным блеском горят. Освещение такое, что кажется будто черный зрачок радужку поглощает миллиметр за миллиметром, в черную бездну превращаясь. В голове тут же образ других глаз появляется: голубых, как небо, чистых и невинных.

- Знаешь, ты всегда был и будешь моим, – не успокаивается блондинка, сжимает пальцы в кулаки так, что костяшки белеют. - Мой парень, мой жених, мой муж, мой «бывший». Если бы не я, ты бы так никогда не поднялся.

- Залог успешного мужчины, в правильном выборе жены, – говорю с расстановкой, чтобы каждое слово до этой дряни дошло. — И я его сделал. ТЫ здесь, Камилла, не причем, - ставлю безапелляционно точку в этом, мягко говоря, неприятном разговоре. Сама напросилась!

– Ты не знаешь, от чего отказываешься.

– Хорошо, я буду лояльным, - сдерживаться с каждой секундой все более неимоверных усилий стоит, — и не пошлю тебя на три буквы, Камилла. Иди на все четыре стороны и будь счастлива. Главное, у меня на пути больше не встречайся.

– Знаешь, что? Я желаю тебе удачи, Волков, потому что свое счастье ты уже потерял.

Счастье?! Серьезно?

Это настолько смешно звучит, что я еле сдерживаю удивлённый смешок. Про прошлые отношения я думаю лишь одно: лучше хреновый конец, чем бесконечная хрень. Поэтому не понимаю настойчивых попыток Камиллы привлечь мое внимание.

Округлый подбородок дрожит. Ей с трудом удается удерживать самообладание. Безошибочно улавливаю алкогольные пары.

Такая жалкая…

Увидев, как я морщусь, умоляюще в глаза вглядывается:

– Даже дым сигарет и алкоголь не помогают забыть тебя.

– Между нами все кончено, Камилла, – обрываю жалкие потуги бывшей жены. — Причем уже очень давно, – даю последний совет, прежде чем отвернуться, чтобы продолжить свой путь. — Лучше займись своим любовником.

Вновь впивается в мою руку ногтями, тянет к себе. Смириться не желает, пока весь яд до конца не сцедит.

- Никого бы не было, если бы ты не был таким чертовым ублюдком! Твои бесконечные рейсы, безденежье, пустые обещания, что скоро все изменится! А теперь все этой на блюдечке досталось, после моих страданий! – срывается Камилла. — А любовник, Волков, это лишь результат невостребованности женских желаний мужем. Если бы любил не ушел!

– Может, ты в чем-то и права, Камилла. Я не снимаю с себя ответственности, - сухо отвечаю бывшей, — но порой нужно уметь уйти вперед, не оглядываясь на людей, которые тебя предали.

Уже через секунду понимаю: хорошее обращение с бывшей женой ничем положительным не заканчивается.

– Ты пожалеешь, — негодующе встряхиваете обесцвеченными волосами, и моего обоняния тошнотворно тяжелый пудровый аромат касается. - Мое предложение действует ограниченное время. Потом будет поздно! Завтра мы могли бы встретиться…

Про себя хмыкаю. В этом вся Камилла. Манипуляции и много яда…

Лучше получить пулю в лоб, чем этот идиотский разговор продолжать.

– Никогда не бывает поздно… - делаю паузу, замечая то, как в карих глазах бывшей жены начинает разгораться надежда, но тут же душу ее на корню, — бывает лишь уже безразлично, Камилла. Я люблю свою жену, так что, можешь не стараться. Найди себе другую цель.

Но стоит мне отвернуться, как в спину со свистом летят слова острее кинжала:

– А твоя мышка даром время не теряет.

Оборачиваюсь, ощущая неприятное чувство, которое поднимается откуда-то из глубины груди.

Вот ведь не уймется эта сатана!

– Ты же ее ищешь?

– Где Алена? - сжимаю зубы, почти теряя терпение. — Клянусь Богом, если ты… - обхватываю женское запястье так, что золотой браслет Камиллы с силой впивается в кожу.

– Больно, — шипит, пытаясь вырвать руку, а затем, с ненавистью глядя мне в лицо, с издевкой кидает. — Спроси у Лазарева. Я видела, как они ВМЕСТЕ выходили на террасу.

Вот теперь она всецело привлекла мое внимание!

Слепая ярость с ревностью на секунду с ног сбивает. Да нет, не может быть… Это ерунда какая-то! В сердце зарождается ярость подобно раскалённому углю, который невозможно удержать в руках.

– Клянусь, если ты мне наврала, сильно пожалеешь об этом.

Резко направляюсь в сторону террасы. Злость мгновенно через край хлещет, как только надменное лицо Лазарева представляю. Нет, ярость никуда не делась, никуда не исчезла, но сейчас я почему-то спокоен.

И не просто спокоен, а так, словно обожрался успокоительного. Если Лазарев Алену хоть пальцем тронет – убью лично. Лично! Это мусор! Мир станет только лучше, если я вычищу его от таких отбросов, как Лазарев.

А там пусть меня судят. Пусть судят…

Глава 68

Глава 68

Алена

Я не знала отца с рождения, но все же, когда случалось что-то особенное, я тайно разговаривала с ним. В детстве казалось, будто он слышит меня. Становилось легче, когда верила в это. Сейчас, благодаря Диме, подругам, дедушке, я знаю, что всегда найдутся люди, у которых хватит мужества полюбить то, что спрятано глубоко внутри меня.

Конечно, я не собираюсь вытаскивать из закоулков души кучу мусора и подсовывать его под нос близким людям, но их забота и участие очень ценны. Мне безумно хочется верить, что одним из этих близких людей может стать мой отец.

Мне все кажется нереальным сном.

Неужели этот мужчина представительного вида, который одет в строгий классический костюм - мой папа. Несколько месяцев назад, когда я встретила его впервые, Алексей Анатольевич показался таким жестким и суровым. Сейчас я как будто совершенно другого человека перед собой вижу.

Лазарев сам пошел со мной на контакт.

Сам попросил об этой встрече на террасе. Конечно, ничто не отменит факт того, что он бросил меня еще до рождения, но почему-то меня тянет к нему с какой-то непреодолимой силой. Возможно, во мне говорит тайное желание знать свои корни.

Может быть, это зов генетики. Когда я подросла, просто безумно хотела узнать причину, почему отец бросил нас. Что не так со мной? Почему он не захотел, чтобы я родилась?