– Стараясь оправдать поступок женщины, вы оказываете ей плохую услугу, Урия. Она не была такой мелкой. – Вспыхивающие языки пламени костра отбрасывали золотые блики на невидящие глаза Кидда. – Это мое решение – не обременять ее своей бедой, а не потому, что она не захотела бы и отказалась. Я просто не хотел быть обузой. Это…

– Это не позволило бы вам быть тем, кем вы себя считали, и вы были вынуждены держаться за эту мысль, надеясь, что сможете вернуться сюда, чтобы не остановиться в своем пути.

Кидд заморгал:

– Очень хорошо, мистер Смит. За долю секунды вы сделали вывод, к которому я пришел за годы размышлений.

– Признаюсь вам, сэр, я все свои двадцать три года шел этим же путем, и только сейчас сам пришел к выводу. – Урия отшвырнул мешок с провизией и потер лицо руками. – Дольше всего я старался отличиться от братьев. Я вообще-то не хотел поступать в Сандвик, потому что мой брат Бартоломью его закончил, но другие перспективы были еще хуже. По крайней мере, когда закончу курс обучения, то освою какие-нибудь сильные боевые магические приемы – у меня есть способности, – будет чем гордиться. Но мой брат учился в Сандвике до меня, и…

– И вам стало неловко и даже обидно. Поэтому вы обязаны преуспеть, если сможете, но только в том, что не удалось ему?

– Да, сэр, видимо, вы правы. – Урия фыркнул. – Теперь это мне кажется таким мелким.

– Даже эгоистичным? – Да.

Кидд громко рассмеялся:

– Поздравляю, Урия Смит. Вы достигли момента в жизни, какого достигают немногие, а еще меньше таких, кто умеет использовать его как ступеньку для своего будущего. Вы поняли, что кем хочешь стать и каким себя видишь – все это несущественно. Здесь дело в другом, дело в том, что запланировал для тебя Господь. Я это осознал, и вот я здесь. Если вы тоже это осознаете, то достигнете гораздо большего, чем когда-то могли себе представить.

– Да, сэр. Я буду стараться понять, что Он для меня запланировал.

– И вы пожалеете, если откажетесь от своего решения, – торжественно кивнул Кидд.

Раздался скрежет металла о камень. Урия поднял голову, не успев ответить на слова Кидда. Через одну-две секунды его глаза адаптировались к темноте вне круга света, отбрасываемого костром, и он увидел человеческие тени. Человек пять-шесть двигались в обход скалы с южного конца впадины. Медленно он обернулся и посмотрел за спину Кидда, на север впадины, там людей было еще больше.

– Не нравится мне это.

Кидд отбросил одеяло и встал. Он уставился во тьму, и было слышно, как громко ахнули люди в северном конце впадины.

– Сколько их, Урия?

– Да их вокруг полно, сэр. Они осторожны, но у них ножей больше, чем в столовой Сандвика. – Урия огляделся вокруг. – Двадцать, а может быть, и больше.

Все грязные и смуглые, хотя, подумал Урия, я сам-то не слишком чистенький. Толпа пришельцев остановилась на краю круга света, отбрасываемого костром. Вперед вышел высокий стройный мужчина, темноволосый, с пышными усами, присел на корточки. Из мешочка на поясе он достал что-то, как показалось Урии, похожее на рубин. Прижал его к сердцу и закрыл глаза. Так же опустились на корточки его люди, и Урия забеспокоился: они не сводили глаз с лидера и чего-то ждали. Раздалось тихое гудение, потом оно стало громче, но откуда оно шло – Урия не понимал. Он заметил, что некоторые пришельцы смотрят на небо, и тоже поднял голову. Черная бездна неба была усеяна белыми точками звезд, и вдруг там блеснула золотая вспышка, она стремительно пронеслась по небу и по спирали полетела к ним. Звук тут же стал громче, и Урия задрожал.

– Полковник, происходит что-то странное.

– Что же?

– Не знаю. Это ненормально. – Урия увидел нечто настолько невероятное, что он просто не знал, как это описать. Сначала оно было похоже на огромную стрекозу с золотым туловищем, настолько отполированным, что в нем отражался огонь костра. Крылья, с виду серебряные и хрустальные, двигались так, что были неотчетливыми. Но голова по своим размерам не соответствовала металлическому туловищу.

– Голова у него человеческая. Все из металла и огромное, а голова человеческая.

Урию только это и занимало. И вдруг он понял, что уже не слышит гудения, и пока он смотрел на голову, тело изменилось. Туловище насекомого, имевшее форму луковицы, где-то сузилось, где-то расширилось, из многочисленных лапок и крыльев сформировались руки и ноги. Но даже без крыльев и гудения тело, похожее на статую, парило в воздухе, над скалой, на высоте с целый ярд. На золотом теле статуи возникли серебряные полоски. В тот момент, когда Урия решил, что статуя так и будет висеть, застыв в воздухе, с непрерывно меняющимися конечностями, она медленно, как будто по невидимым ступенькам, спустилась на землю.

– Добрый вечер.

– Он говорит по-крайински, – удивился Кидд. – На нем доспех Вандари?

– Слишком мал, слишком странный. – Урия отвел глаза от фигуры и посмотрел на Кидда. – Он из золота весь, сэр. Гудел, как стрекоза. Теперь это человек из золота с серебряными полосками, как у тигра.

– Золотой с серебряными полосками? – вздрогнул Кидд. – На медведя похож?

– Нет, сэр. Я же говорю – человек.

Человек из золота поговорил с пришельцами на непонятном Урии языке, и они вытащили свои кривые мечи с очевидным скрежетом стали о ножны.

– Нет, нет, – Кидд постучал себя пальцем по груди. – Меня зовут Малачи Кидд. Друг.

Кидд назвал себя по-крайински и объявил себя другом, но это не остановило стоящих вокруг.

Золотой человек тоже прижал руку к груди, и его пальцы как будто слились с ней, как будто его тело было жидким.

– Меня зовут Нимчин. Я Дост. – Он говорил на крайинском языке.

– Это Дост? – Урия открыл рот в изумлении. – Да.

– Значит, сегодня и вправду конец путешествию. Дост снова заговорил с сопровождавшими его людьми. Они двинулись вперед и схватили обоих илбирийцев.

Кидд закричал по-крайински, но Урия видел, что его слова ничего не значили. Молодой человек заехал локтем в живот человека слева, потом выбросил левый кулак и постарался врезать типу справа. Но тот наклонил голову и ударил ею Урию по лицу. От удара в переносицу всю голову Урии охватила боль, вплоть до затылка. Ногой его ударили по пяткам, сбили с ног, и он тяжело свалился на землю.

Тот, кого он саданул локтем, надел на него наручники и уселся ему на ноги, но Урия этого не замечал. По другую сторону костра трое свалили Кидда на землю под скалой. Один сидел на его ногах, двое держали его за руки, и Кидд не мог сопротивляться. Он подергался секунду, потом опустил голову на землю и невидяще уставился в небо.

– Оставьте его, он слепой!

Дост сделал полшага вперед и стоял, рассматривая Урию. В свете костра, игравшего на его мышцах, Дост казался воплощением мужского совершенства. Вождь заговорил, и державшие Урию пришельцы ухватили его покрепче.