Четвертый день без виртуальности.

Четвертый день скуки. Только лишившись красочного разноцветья виртуального мира, можно понять, как сильно ты от него зависим и сколь значительная часть твоей души кроется там, за стеклянным глазом монитора. Дуэли, перебранки, выстрелы. Рыцари и драконы… Кольцо нейрошлема. Холодный блеск электродов… Одиночество. Скука.

– Есть ли жизнь в офлайне? – громко спросил Макс.

Разбивший застоявшуюся тишину голос неожиданно сильно ударил по ушам. Макс поморщился и нарочито громко продолжил:

– Нет, так не пойдет. Мало того что я уже разговариваю сам с собой, так еще и пугаюсь собственного голоса! Надо что-то делать…

Тишина. Змейка на экране. Ровное шуршание вентиляторов… Макс устало вздохнул и, потянувшись, снял телефонную трубку. Старенький аппарат приглушенно звякнул.

Ответа пришлось ждать долго. Макс выслушал семь или восемь гудков, прежде чем Ворон наконец поднял трубку:

– Да?

– Это я, – быстро отозвался Макс. – Можешь сейчас выйти в сеть?

Заполненная напряженным сопением и легким потрескиванием помех пауза. Макс запоздало покосился на часы:

– Ты спал, что ли?

– Нет… – Ворон неожиданно тяжело вздохнул. – Еще нет. Что там у тебя?

– Найди Рыжика. Пусть сбросит мне свои банковские реквизиты… И ты свои тоже передай.

– Ты все-таки забрал приз?! – В голосе Ворона появились первые признаки заинтересованности.

Макс помотал головой. Потом спохватился:

– Нет. Приза не будет, это уже сто процентов. Я просто тряхнул Карела… Помнишь тот спор?

– Насчет того, можно ли победить в «Эрганоре»? Помню. И сколько ты с него взял?

– Пятьдесят.

– А остальное?

– Остальное тю-тю. – Макс быстренько прикинул: – Пятьдесят на троих, получается почти по семнадцать тысяч. Немного, конечно, но все равно лучше, чем ничего.

Вновь повисла пауза. После чего Ворон осторожно осведомился:

– А что Мэриэн?

– Мэриэн завтра будет здесь, у нас, – сказал Макс. – В смысле в городе. Говорит, что проездом. Только, по-моему, врет – на самом деле она специально едет… Встречаемся в три часа у моста напротив вокзала. Ты идешь?

– Нет.

– Почему?

Ворон тихо вздохнул.

– Не получится… Макс, я завтра уезжаю… Вернее, уже сегодня.

– Куда?

– В Воронеж. К отцу.

– Ворон в Воронеже, – устало пошутил Макс. – Надолго?

– Как получится. Не знаю. Может быть, насовсем.

– Ясно, – задумчиво протянул Макс. – Тогда деньги тебе точно пригодятся, не забудь реквизиты сбросить. И удачи тебе в Воронеже, не теряй коннекта. Мой мейл ты знаешь.

– Угу…

– Пока.

Не дожидаясь ответа, Макс положил трубку. Задумчиво посмотрел на поблескивающий металлическим диском аппарат – настоящий антиквариат, где еще сейчас найдешь телефон с диском? Потом нырнул под стол и решительно выдернул телефонный провод из гнезда. Аппарат обиженно звякнул. В последний раз.

Завтра уберу на полку, решил Макс. Надо будет еще от линии отключиться… Хотя можно просто больше не платить, тогда сами отключат.

Зимний день короткий. Темнеет рано. Солнце уходит за горизонт, опускаются сумерки, светящимися точками вспыхивают уличные фонари и окна в домах… Пригоршня рассыпавшихся по земле блесток, затерявшихся между холодной белизной замерзшего озера и подступившей вплотную дремлющей громадой горы.

С высоты, наверное, это выглядит еще эффектнее. Но лезть ради этого наверх… Нет уж. Тем более отсюда тоже вид неплохой.

– Ну и как тебе наш город?

– Красиво…

– Переселяйся, – тут же шутливо предложил Макс. – Тебе понравится. Летом можно купаться, зимой – кататься на лыжах. Здесь даже фехтовальный клуб есть.

Мэриэн улыбнулась:

– Давай лучше ты к нам.

– В Москву? – Макс мотнул головой. – Я там уже был. Этот город мне не по карману.

– Ну почему? Для начала снимешь какую-нибудь комнатушку… – Мэриэн замолчала. Потом подняла взгляд и в упор посмотрела на Макса. – Подожди. Или я чего-то не знаю, но ты же вроде бы получил всего пятьдесят тысяч?

– Верно, – неохотно подтвердил Макс. Поднимать эту тему не хотелось, но… Теперь ведь не отвяжется.

– Если я еще не забыла таблицу умножения, пятьдесят на семнадцать… Кого ты обделил? Ворона или Рыжика?

Макс молча пожал плечами.

– Сознавайся… – Мэриэн вдруг ахнула, догадавшись. – Себя?! Бродяга, ты совсем чокнутый! Зачем?! Ты… Это же ты сделал всю работу! Ты так рвался за ними! Зачем?

Зачем? Макс беззвучно вздохнул. Зачем? Хороший вопрос. Правильный. Но как же трудно на него ответить, особенно когда сам не знаешь ответа, а просто понимаешь одно: так будет правильно. А иначе… Иначе нельзя…

– Помнишь то кафе, где мы собирались перед походом? – Глядя на невеселую улыбку Макса, Мэриэн кивнула. – Тогда я обещал вам по шестьдесят тысяч каждому. А вместо этого обеспечил одни только неприятности. Рыжик прячется. Ворон уехал и, кажется, решил бросить карьеру профессионального игрока. Мне теперь вообще в сети лучше не появляться… Да и ты же знаешь, что на самом деле я никогда не рвался за деньгами.

– Тогда за чем?

– Вообще-то я и сам не знаю, – честно признался Макс. – За славой, за известностью. За тем, чтобы доказать, что я смогу выиграть крупнейший турнир за все время существования виртуальности.

– Я и так не сомневалась, что ты сможешь.

– Я сомневался… Теперь уже не сомневаюсь. – Макс горько усмехнулся. – Я вообще смог перевернуть вверх дном всю виртуальность. Говорят, там на улицах все еще дерутся.

– Дерутся, – согласилась Мэриэн. – Только зря ты думаешь, что это твоя вина. Кризис уже давно зрел. Виртуальность стала слишком похожа на реальную жизнь, при этом отказываясь принять ее условности и законы. Вольные нравы старого Интернета в условиях, близких к реалу… Это неизбежно должно было случиться. Месяцем раньше, месяцем позже…

– Да. Карел говорил то же самое… Только последний камушек на весы все равно кинул именно я.

Отвернувшись, Макс ладонью сбил покрывшую чугунный шарик ограждения снежную шапку. Разлетевшиеся снежинки прихотливо закружились в столбе отбрасываемого фонарем света. Грохоча и лязгая, мимо проехал грузовик, окатив светом фар стоявших на тротуаре людей. Во дворе соседнего дома среди руин снежной крепости, несмотря на довольно позднее время, все еще возились дети. Играли в снежки…