— Обычно оглоблей, — просветила меня Лоретта. — Но в королевском дворце это очень редкий предмет самообороны.

— И тут дефицит, — посочувствовала я, пока мужчины грызлись между собой и выясняли, кто круче, выше и… все что показывают в таких случаях.

— Зато нам грозит война, — вздохнула графиня. — Если их не остановить, то мужчины сейчас до такого договорятся, что…

— Не договорятся! — прогремело от дверей. И в комнату, стуча клюкой, вплыла мать Феодора с двумя помощницами.

Пожилая женщина чинно прошествовала на середину помещения, обвела всех драчунов грозным взглядом и рыкнула:

— Что, охламоны, совсем страх потеряли?!!

Полемика немедленно прекратилась. Все мужчины немедленно склонились в поклоне перед олицетворением церковной власти.

— Матушка Феодора, — выступил вперед кронпринц, — мы обсуждаем государственное дело, не относящееся к вашей епархии.

— А ну, цыц! — прикрикнула на него старушка, для солидности долбанув об пол клюкой. — В вопросах жизни и смерти слово церкви решающее!

— Но… — попытался возразить Грэг.

Все остальные молчали и сопели, не вмешиваясь.

— Никаких «но»! — отбрила Феодора. — Немедленно всем разойтись! Или я начну рассказывать о каждом нелицеприятные вещи!

Понятное дело, у тетки — группенфюрера СС куча секретных досье в сейфе.

Дуэлянты зароптали.

— Я сказала — молчать! — вызверилась на непослушание глава церкви. — Риммо Стриг! Мне бы не хотелось поведать всем о ваших секретах и возможностях восстановления магического запаса!

Айра перекосило. Он низко поклонился всем и заявил:

— Прошу прощения за свою дерзость и готов понести любое наказание! — После чего дал знак своим головорезам, и они бочком выскочили из помещения.

— Теперь ты, — ткнула посохом старушка в демона. — Чтоб я тебя здесь больше не видела! Или месторасположение вашего алтаря станет народным достоянием!

Альм оскалился, зашипел и выскочил в окно.

— Он улетел, но обещал вернуться, — пробормотала я, вспоминая Карлсона. — И зачем человечество придумало двери, если постоянно выходит в окна?

— Александра! — обратила на меня гневный взор Феодора. — Прикусите язык! Ваши выходки могут стоить мира!

— Молчу-молчу! — зажала я рот ладошками и прикинулась ветошью.

— Лорды, — нацелилась мать церкви на оставшихся. — Вы думаете не тем местом! Особенно вы, ваше высочество! Чтобы управлять страной, потребна голова, а не то, чем вы сейчас принимаете решения!

— Вы правы, — не стал спорить Грэг.

— Идите к отцу, — велела Феодора. — И доложите его величеству о случившемся. Я присоединюсь позднее, и мы вместе подумаем над сложившейся ситуацией. Марш отсюда!

Наследник поклонился главе церкви, бросил на меня непонятный взгляд и ушел на покаяние.

— Вы, — ткнула корявым пальцем Феодора в братьев. — Вам, разгильдяям, доверили сокровище, которое вы чуть не профукали! Еще одно упущение с вашей стороны — и я пересмотрю ваши кандидатуры!

Братья молча поклонились.

— Быстро взяли Александру и отвезли домой! — велела старушка с клюкой. — И чтобы глаз с нее не спускали! Идиоты, остолопы! Испоганили девчонке весь праздник!

После этого напутствия мать Феодора развернулась и вышла из комнаты, не говоря больше ни слова, но всем видом демонстрируя уверенность, что ее указания будут неукоснительно выполнены.

— Пойдем, Саша, — предложил мне руку маркиз. — Я сожалею, что так вышло…

— Да уж, — выдохнул герцог, поддерживая Лоретту. — Обычно помолвки даже в нашей семье проходят гораздо спокойнее…

— Это потому, что в вашей семье еще не было помолвки Александры, — справедливо заметила тетя.

Я промолчала. Против правды не попрешь.

До дома мы добрались без происшествий. Мужчины сопроводили нас до холла, поцеловали ручки, пожелали спокойной ночи и отбыли, предварительно проверив охрану особняка.

— Спокойной ночи, тетя, — зевнула я, собираясь отправиться в кровать.

— Не спеши, — остановила меня Лоретта. — Нам еще нужно выбрать тебе черное платье на завтра.

— Зачем? — опешила я. — Или здесь принято носить траур по неудачному балу?

— Здесь принято носить траур по погибшему жениху! — вздохнула графиня. — Ты действительно думаешь, что все уже закончилось?

— А разве нет? — удивилась я. — По-моему, все разошлись тихо-мирно.

— Они разошлись тихо-мирно, чтобы утром встретиться громко-шумно, — пояснила мне тетя. — Такое оскорбление не прощают. Так что, скорей всего, сейчас в посольство айров поскачут секунданты.

— Блин! — разозлилась я. — И чего им для счастья не хватает?

— Всего хватает, — хладнокровно заметила Лоретта. — Поэтому и бесятся с дури. И маскируются, чтобы женщины их не останавливали.

— А вы знаете, где они будут свои пляски устраивать? — полюбопытствовала я. — Мне бы хотелось поучаствовать. Я еще сама женихом не наигралась, чтобы позволять другим претендентам ломать свои игрушки.

— Молодость! — закатила глаза Лоретта. — Конечно, знаю. Об этом все знают. В нашем парке у пруда есть специальная площадка. Припрутся туда часов в пять утра и будут друг другу лишние дырки делать.

— А сейчас сколько? — закрутила я головой в поисках часов.

— Четыре, — сообщила тетя. — Время еще есть. Пойдем, переоденешься.

— Если это можно снять, — с сомнением покосилась я на платье. — Может, у него еще зарядка не закончилась. Молнии хороши только для айров, а…

— Да все в порядке с твоим нарядом, — махнула ручкой Лоретта. — Срок действия магической защиты уже вышел. Пойдем скорей, если хочешь помешать своим родственникам смертоубиться.

Чуть позднее я стояла в сорочке и панталонах в гардеробной тети и отпихивала от себя шелково-кружевные тряпки:

— Да не буду я это надевать! Пока я продерусь по кустам до места, они себя уже раз триста успеют прирезать!

— Хорошо! — прикусила палец тетя. — У меня где-то завалялся маскарадный костюм со штанами…

— Прекрасно! — обрадовалась я.

Через двадцать минут я стояла на крыльце, обряженная в красные галифе с синим кантом, малиновую рубашку и алый кафтан с бирюзовым кушаком. Мягкие черные сапожки и розовая папаха. Не хватало только маузера, кривой шашки и клоунского носа, но я надеялась обойтись без этих излишеств.

Один из гайдуков графини подогнал к крыльцу двуколку.

— Да пребудет с тобой Пресветлая Царица, — чмокнула меня тетя, осенив благословляющим знаком. — Будь осторожней. За тобой поедут еще гайдуки, но будут держатся поодаль. Не рискуй зря. Я к тебе привыкла.