Джейн попыталась найти утешение в корректуре интервью с Джордан Мэдисон, положенной ей на стол. Вздохнув, она подписала ее, не читая. Сейчас вкуса в интервью с Мэдисон было не больше, чем в выдохнувшемся шампанском, неделю простоявшем в бокале. Какое теперь это имеет значение?

– Вчера тебе весь день кто-то названивал, – спохватившись, сказала ей Тиш перед самым обедом. Очевидно, она начисто об этом забыла. – Какой-то мужчина. Но себя он не назвал. Да, и еще только что принесли сигнальный экземпляр. Он на столе у Виктории в кабинете.

– Какой сигнальный экземпляр? – тупо переспросила Джейн.

Она ни словом не обмолвилась по поводу таинственного мужчины, не пожелавшего представиться. Ей было все равно.

– Очередного номера «Шика», разумеется, – усмехнулась Тиш. – С Лили Эйри на обложке. Помнишь? – с издевкой добавила она.

– Смутно, – ответила Джейн.

Казалось, это было целую вечность назад. Впрочем, можно и взглянуть, что получилось. Отвлечься, окунувшись в повседневную рутину.

Забравшись в аквариум Виктории, Джейн с любопытством взглянула на глянцевую обложку, сверкающую под целлофановой оберткой. Она с трудом заставила себя вскрыть упаковку. Та Джейн Бентли, что редактировала этот номер и с радостью отправляла макет в типографию, была молода и полна надежд – совсем другое существо, нежели эта безжизненная развалина, смотревшая сейчас на готовый продукт.

Обложка действительно знаменовала собой решительный отход от скудной диеты «Шика», состоящей из одних застенчивых дебютанток В сверкающем красном платье, с ярко накрашенными губами, Лили выглядела сексуальной и обаятельной. Интервью с ней получилось живым и остроумным, со множеством умопомрачительно смешных высказываний Лили о киноиндустрии. Читая его в первый раз, Джейн не могла удержаться от смеха. Сейчас, взглянув на обложку, она чуть не расплакалась.

Джейн не имела понятия, удался ли этот номер. Не станет ли смелое отступление от общепринятых норм катастрофой, которая отбросит журнал на самые дальние полки газетных киосков? Но как она сможет ответить на этот вопрос, если ей не удалось даже распознать под личиной порядочного парня гнусного обманщика?

Печальные размышления Джейн прервала Тиш.

– Мне только что звонила секретарша Арчи Фитцгерберта, – сказала она. – После обеда шеф хочет видеть тебя у себя в кабинете.

Ну вот и все, тупо подумала Джейн. Очевидно, Фитцгерберту хватило одного взгляда на новый номер, чтобы его возненавидеть. Наверное, его вырвало от жуткой простоты журнала. Скорее всего, он посоветует Джейн перейти в «Пентхауз». Итак, она потеряла своего мужчину, а теперь к тому же потеряет работу.

У нее на столе пронзительно заверещал телефон. Поразительно, но Тиш, словно почувствовав что-то неладное, подошла и сняла трубку. Джейн не тронулась с места. Ей не хотелось говорить ни с кем.

– Женский голос, – прошептала Тиш, прикрывая ладонью трубку. – Очень импозантный. Переключить на линию Виктории?

Это Тэлли, с признательностью подумала Джейн. Единственный рассудительный, участливый, сочувствующий голос, который ей сейчас хотелось услышать.

– Да, пожалуйста, – попросила она Тиш, тяжело опускаясь в массивное кожаное кресло на колесиках.

Ее облегчение оказалось мимолетным. Это была не Тэлли. Это оказалась Шампань. Та самая женщина, которая, когда Джейн видела ее в последний раз, облепила Тома, как сыпь. Джейн стало тошно от ненависти. Она собралась бросить трубку, но первая фраза Шампань застала ее врасплох.

– Куда, черт побери, ты в тот день умчалась, словно перепуганный заяц? – просипела Шампань. – Ты даже не поздоровалась. Ужасно невоспитанно, должна я сказать.

Джейн заскрежетала зубами. Она застала Шампань в объятиях мужчины, которого считала своим возлюбленным! Ей что, следовало за это извиниться? Остаться в гостях и мило поболтать о том о сем?

– Я была весьма удивлена, увидев тебя там, – зловеще ровным голосом произнесла Джейн.

– Почему? – изумилась Шампань.

«Наверное, она считает меня еще глупее, чем я есть на самом деле», – мысленно вскипела Джейн.

– Разумеется, потому, что я считала, ты все еще в Гэтуике, протестуешь по поводу строительства новой взлетно-посадочной полосы, – огрызнулась она, отчетливо чеканя каждое слово. – Вместе с Пирсом.

– О! Да, ну, на самом деле произошло некоторое недопонимание, – протрубила Шампань. – Если честно, я здорово лопухнулась. Что касается Пирса, теперь к моему имени прилипла грязь. Ха-ха-ха. Господи, как смешно!

– Так, – язвительно произнесла Джейн, – значит, у тебя с ним все кончено?

Бедный Пирс! Несомненно, Шампань отшвырнула его в своей обычной ненавязчивой манере. Остается надеяться, Радость не будет к нему слишком строга.

– Ну да, точно, – гремела Шампань. – По правде сказать, жаль. Он чертовски замечательный парень. Грязноват немного, конечно, мог бы время от времени мыться. Но жутко обаятельный тип. Больше того, просто великолепный парень! Однако мы с ним разошлись из-за этого проклятого аэродрома. Ха-ха-ха!

Ее оглушительный смех раскатами грома гудел в раскалывающейся голове Джейн.

– Что у вас произошло? – спросила она, слишком измученная, чтобы злиться.

– Все дело было в том, – протрубила Шампань, – что мы отправились туда по совершенно противоположным причинам. Я полагала, эти ребята выступают за строительство новой полосы в Гэтуике, а не против него.

У Джейн голова пошла кругом.

– Любой нормальный человек подумал бы то же самое, – нагло заявила Шампань. – Я хочу сказать, расписание полетов в Ниццу просто кошмарное! Количество рейсов нужно увеличить по меньшей мере в четыре раза. Сколько раз мне приходилось лететь в вонючем бизнес-классе, потому что первый класс уже был весь раскуплен! Поэтому, услышав, что Пирс и его шайка протестуют по поводу новой полосы, я подумала: «Да, это отличные ребята!» Нужна не одна, а четыре новых полосы, не говоря уж о самолетах.

Джейн беззвучно открыла и закрыла рот, словно выброшенный из воды карп.

– Но, как выяснилось, Пирс и компания на самом деле пытались помешать строительству этой проклятой полосы! – воскликнула Шампань. – Бред какой-то! Не, черт побери, мыслимо! Впрочем, с другой стороны, – добавила она, – я могу их понять.

– Неужели? – вымолвила Джейн, наконец обретая дар речи.

– Ну да, – подтвердила Шампань. – Я хочу сказать, никто из них никогда не летал в Ниццу бизнес-классом, поэтому они просто не имеют понятия, какой это полный и беспросветный кошмар! Тут все дело в личном опыте. Так или иначе, я звоню не для того, чтобы говорить с тобой об этом вздоре, – надменно заметила Шампань. – Речь идет кое о чем другом. Нам нужно встретиться. Обязательно. Прямо сейчас. Пообедаем вместе.

– Зачем? – спросила Джейн. О чем им еще говорить?