— Поэтому мне и нужен комендант, а не служака, — фыркнула Тэна и пошла вперед, оставив позади искаженное гневом лицо офицера. — Мне нужно принять душ и поесть. Устрой.

Третий форт ничем не отличался от подобных ему и внутри. Населяли его в основном военные. От центра расходились бараки, вокруг них стояли хижины гражданских, выполняющих бытовую работу. На площади перед административным центром возвышалась трехгранная стела из белого камня с барельефами Гаалок. Три раза в день фольгарцы собирались вокруг нее, моля помазанников вернуться к ними и править избранным народом.

Отец рассказывал еще маленькой Тэне, что первым лидером фольгарцев, назвавшим себя помазанником мироздания — Гаалок, был Айгон Хвали. Его примеру последовали и другие…

— Пшел, — прервал ее размышления какой-то солдат со скрытым под черной сетью лицом, пнув от продовольственной лавки молодого парня.

— Но я был первым… — сказал тот, и солдат в мгновение ока огрел его металлическим прутом по спине.

— Ты со мной еще пререкаться будет, гииша? — зло рявкнул он. — Благодари Великих, что тебя вообще не оставили на Сангаре и позволили жить под солнцем!

Тэна резко замерла, и сопровождающие ее солдаты последовали ее примеру.

— Эй, командир, что значит «оставили на Сангаре»? — спросила она, потеряв интерес к самому происшествию, но не к сказанному фольгарцем.

Тот недоуменно посмотрел в сторону продовольственной лавки, затем на Тэну:

— Странные вопросы вы задаете, леди.

— Просто отвечай, меня не интересуют твои комментарии.

— Хм, разве вы не знаете об оставленных? — удивился мужчина.

— Не испытывай мое терпение, — прошипела Тэна, зыркнув на него, и тот осекся.

— Не всех забрали с Сангары.

— Вы просто позорище расы, — фыркнула Тэна, с омерзением глядя на фольгарцев. — Бесовы фанатики.

Командир вытаращил глаза, завис на мгновение, а потом, к удивлению гостьи форта, расплылся в довольной ухмылке, от чего у Тэны возникло нехорошее предчувствие:

— Мы? Видимо столкновение с «неразумными обитателями леса» повредило вашу память, леди. Иначе как объяснить, что вы забыли об оставленных на Сангаре даргонцах? Все кланы бросили на планете часть своих людей из-за нехватки мест на кораблях! Не только Фольгар!

Угроза покарать за ложь застряла в горле Тэны, когда частичка памяти вдруг вернулась. Она вспомнила, как узнала об этом, уже будучи под влиянием фогра. Возможности забрать всех в новый мир просто не было. Какие-то кланы оставили стариков и самых слабых, какие-то разыгрывали, продавали места. Даргонцы же бросали жребий. И, конечно же, приоритетом были молодые боеспособные са-агри.

— Не такие уж мы с вами и разные, — сказал кто-то другой, и когда Тэна обернулась, она увидела подошедшего к ним храмовника Гаалок. Его желто-коричневый балахон волочился по земле, а под глазами на молочно-белой коже виднелись две красных отметины. — Вы всегда презирали нас, называли недостойными, но, в конечном итоге, когда условия оказались равными, вы оказались такими же.

До прибытия на Фариду Тэна считала, что феномен Гаалок есть только среди са-аргов. Что фольгарцы — ошибка природы, которая бесследно исчезла бы, уничтожь союзные кланы после войны всех фанатиков до единого. Но этого не произошло, и их зачем-то оставили.

Слушать о том, как воины ведут себя, подобно червям, перед своими Гаалок, не знают ни чести, ни гордости, верят во всякую ерунду, всегда было сложно для нее. А когда она была совсем ребенком, это вовсе заставляло ее содрогаться от ужаса.

— Я не унижаю себя, уподобляясь дикарям, так что не равняй нас, слуга, — привычно фыркнула Тэна, хотя внутренне быра растеряна новостью.

— О, я не равняю, леди. Вы наша героиня! Вы выше нас! — выдал культист, низко преклонив голову. — И я верю, помазанники были с вами в это трудное время!

— Со мной была только я, и не нужно сюда приплетать своих божков, слуга. Иди своей дорогой, — ответила Тэна и кивнула сопровождению.

Разместившись в доме коменданта, она приказала собрать ей припасы и приготовить чистую дорожную одежду. Прислуга не перечила гостье, но и рада ей явно не была. Все смотрели косо и с опаской, будто она в любой может сделать что-нибудь нехорошее.

Причина такому отношению была очевидна. Тэна никогда не считала себя самым дружелюбным существом на свете, а фогр вовсе создал из нее монстра. Если какие-то фольгарцы на Фариде не знали ее лично, то точно слышали о «псине Каишара». Сейчас это играло на руку, но также подливало топливо в кострище жажды мести.

Каждое мгновение после пробуждения в особняке Ивасаки Тэна сожалела о том дне, когда вызвалась быть одной из представителей других кланов на Фариде. И все из-за его глаз. Все из-за его разочарованного взгляда… Зачем он тогда пошел за ней? Зачем оставил после себя чувство вины?

Каждые три месяца она делала доклад наверху, и каждый раз никто не замечал в ней изменения. Даже отец.

И это хорошо, решила она. Потому как, если бы кто-то узнал, что фольгарец заразил ее фогром, использовал как бешенную псину и распускал свои грязные руки — это стало бы клеймом позора ей, ее клану и отцу. К командующему союзным флотом сразу изменится отношение, что не понравится остальным, и его просто сместят. Или убьют, а потом заменят. Тэна искренне считала, что быть носителем фогра и служить фольгарцу — худшее, что могло с ней произойти. Лучше бы она осталась в рабском ошейнике в атланском департаменте и никогда не покинула стен каземат, чем о фогре узнают другие. И Каишар это прекрасно понимает. Эта информация — его надежный заложник, козырь, который нет нужды скрывать в рукаве.

Поэтому Тэна так торопилась найти его как можно быстрее. Она жаждала вырвать его сердце раньше, чем он поймет, что придерживать свой козырь уже нет смысла…

Глава 62

— Так, дети, кто хочет добавки? — улыбчиво спросила Фйора.

Двойняшки мгновенно подняли руки, с горящими глазами глядя на еще горячего, запеченного кабана.

— Как же так? Неужели, верный муж и любящий отец не достоин добавки? — наиграно обидчиво спросил Хармон.

— Верный ли… — сузила взгляд Фйора, дернув пушистым, серо-белым хвостом за спиной.

— Пусть Бэдхор раздерет меня своими серебряными когтями, если не верный! — воинственно прорычал Харольд, скрючив свои пальцы так, словно его когти и принадлежат самому Бэдхору.

— Даже так! — иронично выгнула бровь Фйора. — Думаешь Бэдхор стал бы тратить на тебя свое время? У него и без того полно работы.

Хармон дернул ушами:

— Я охотник, и Он всегда присматривает за мной.

— Значит если я сейчас докажу, что ты не такой уж и верный, мой