И глядя сквозь ресницы как он тихо выходит из комнаты, мне вдруг захотелось плакать. Причины вроде нет, а то, что теплой нарастающей пульсацией из солнечного сплетения и по всему телу, нутру, душе и разуму… за это так хочется отблагодарить, а подходящих слов просто не существует, чтобы хоть десятую часть того, что ощущаешь, передать. Мне кажется, если бы люди чуть смелее любили, все в этом мире было бы намного лучше…

Однако расслабилась я рано.

Я не сразу поняла, что занесенные им из прихожей вещи в комнату, мои. Кейп, обувь и из ванной мои вещи. И вообще все, что могло намекнуть на женский пол в квартире. Второе осознание, пославшее на хуй сон — он полностью одет. Третья аларма — плотно закрыл дверь.

Нихуя ж себе. Это мы чего, гостей ожидаем? Сна не то что как не бывало, но нахуй он пошел. Приподнялась на локте, с подозрением всматриваясь в дверь. Он измотал меня. Измотал намертво в три акта, чтобы отрубилась сто процентов. Угум, ну, допустим, сработало.

Одевшись, села под дверью и стала ждать, вслушиваясь в мертвую тишь квартиры. Не знаю, сколько прошло времени, часов в спальне не было, но мой оттраханный болид едва меня не подвел — вырубать начало. И именно в этот момент распахнулась входная дверь.

Снова тишина. Он просто ожидает. Напряжение по нервам. И почти их щелчок когда:

— Жизнь ворам.

Я знаю этот голос, я его слышала. Хищные, мурлычущие, едва ощутимые вибрации в интонациях.

Кот. Ртуть в глазах и в самом нем. Ближайший друг и соратник великого капо ди капи.

— И ты здрав будь, добрый молодец. — Голос Константина Юрьевича и я только тут поняла, насколько сильно он различается с тем, которым разговаривает со мной.

— Хеппи бездай, брат мой. Я с подарочками: вот ключи, вот ксивы, вот компромат на очередную выявленную гниду. Я с дороги, есть чем попотчевого дорогого гостя, именинник?

Именинник. Видимо, Костя на мой вопрос про его возраст, потерял слово «сегодня» перед ответом.

— Да. Баньку затопить? — голоса удаляются, но слышны. Идут на кухню.

— Не стоит, грязный похожу. — Скрип стула, на котором совсем недавно жестко меня отжарили и негромкий звон посуды. — Ресторанные харчи? О, домашние. Чего, Костян, ты прикидывался в Порт-Мосби что готовить не умеешь?

— Нет, ты что. Мне после этого так стыдно было, что как вернулись, я пошел на курсы кулинарии.

— Да ла-а-адно, — потянул Кот, когда я, сидя за дверью мрачно усмехнулась. — Это не ты готовил. Хозяйка квартиры? Ты ей натурой платишь? Отдай тарелку, я пошутил.

— Чип? — ровный голос Константина Юрьевича.

— Обижаешь. Извлекли. — Глухое звяканье приборов. — Как вернусь в Москоу, снова заряжу. Прикинь, на что ради друга готов. Все-таки, вынужден признать, ты мне друг.

— О, спасибо, Кот. Сейчас умру от счастья. Откачаешь?

— Придется, блять, — расхохотался тот, — чего по бабосам? Подкинуть на период бешенства матки у Костолома?

— Себе оставь, новый драндулет купишь. Давай используй свой фактомёт по прямому назначению.

— Мансуров Риналь Ринатович, уроженец Красноярска тридцати семи лет. — Так говорят с набитым ртом, пауза, плеск жидкости в бокалы и уже нормальным голосом, — предприниматель, коуч, блогер и патологический пиздабол.

— Все настолько плохо? — заинтересованно спросил Костя.

— Сейчас его проект в списке предприятий, ведущих ненормированную хозяйственную деятельность торгово-промышленной палаты Восточной Азии. Общий убыток, — донесся шелест страниц и я мысленно поблагодарила икеевскую дверь, — порядка девяти миллионов, а заявлено полтора. Основал на просторах Руси транспортную компанию десять лет назад, но она разорилась, объявил себя банкротом и уехал в Гонконг, где снова основал логистическую фирму. В ней официально числились три человека, все дропы. Полиция нагрянула и увидела, что офис постановочный, все чисто по бумагам, да грязно по оврагам. Компания упала в черный список, Риналя экстрадировали домой, а не в тюрячку, потому что как такой деятельности он не вел, прибыли ноль, оборот, смешно сказать, десятка косых. Проще говоря не успел никого наебать. Пока вся эта хуйня шла, он наснимал мотивационных видосов с красивой картинкой и залил на видеохостинг. Результат не заставил долго себя ждать — несмотря на то, что он тупенький и с трудом два слова связывает, тупью в аудитории важна картинка и те мнимые горы золота, про которые он рассказывает сидя в арендованных на пару часов автомобилях и офисах в центре Гонконга. Нарастил аудиторию и в Россию прибыл с дырявыми карманами, но со стадом баранов в интернете, которым задвинул сказочку, что запускает проект, где даже пенек в лесу сто процентов станет триллиардером, коего он введет в соучредители его мега-компании в Гонконге. Ту самую, которая в черном списке.

— Слушай, но это легко проверить же, — фырканье в интонациях Анохина с отзвуком пренебрежения, — буквально в пару кликов. Неужели выстрелило?

— Это нам с тобой важно проверять куда бабки вкидывать, а Васе из Урюпинска в дырявых носках, но зато с доступом в интернет, и которому не хочется голову и горб напрягать, насмотревшись на Бентли в центре Гонконга, не важно. Таких Вась у нас дохуя. Политика по отуплению населения работает в бесперебойном режиме, поэтому, разумеется, проект Риналя Ринатовича стрельнул на ура.

— Когда на сцене заблистает Тисарев?

— Да прямо сейчас. Виталик им заинтересовался, когда Мансуров проект мутил. Пробил, узнал про Китай и вроде как махнул на него рукой. Однако неотвратимый фатум все же свел этих двоих, прямо хуй к носу, как говорится. Ибо два с половиной года назад в Гонконге регистрируется некая транспортная фирма, занимающаяся отправкой строительных материалов в Россию. И в этой фирме тридцать процентов доли имеет Мансуров, остальные семьдесят разбросаны по разным, но связанным с другими его наебательскими проектами, дропам.

— Угум, получается, из Китая Виталик три тонны дуристики в банках с краской вывез посредством Риналя Ринатовича? — усмешка в интонациях Кости. — Пункт отправки есть, значит, нужен пункт приема, поэтому дай угадаю, что дальше. На территории великой и необъятной появился заказчик, какая-то однодневка, которая в несколько заходов у китайской строительной шараги заказала стройматериалы и после получения товара и оплаты, этот отечественный заказчик канул в Лету, а с его складом на территории эрфэ что-то случилось, да?

— Ага, сгорел он нахуй. — Гоготнув, подтвердил Кот. — Я только из Гонконга. Дома, где зарегистрирован офис китайской строительной, не существует. Склад ее заключается в три на три арендованной комнатушке, соседи ни разу никого не видели. В общем типикал ситуэйшн. — Звон бокалов, краткая пауза — Что касается Мансурова, то после того, как произошла вся эта байда и Виталик внезапно и непонятно куда исчез для всех, которые не в курсе, что он выиграл в лотерее принудительного усыпления главный приз, — тихий, рассыпчатый смех в унисон, — и сгорел местный складик, где однодневная конторка хранила импортируемую со стройматериалами дурь, Мансуров, лишившись руки Виталика, держащей его за холку, взял подготовленные для оплаты еще одной партии бабосы да и приобрел долю на месторождении конденсата в Тюменской области. К слову, скважина подыхающая, но Мансуров, мало чем отличающийся от своей аудитории, не догадался проверить ее жизнеспособность, польстившись малой ценой за долю. По итогу скважина помирает, китайцы кинули его новую фирму в черный список, деньги на взятки и новую партию дури просраны. Испужался Риналь, что кто-то за ним придет, — одобрительное фырканье на ироничное Костино «как своевременно», — и кинулся в бега. С месторождением я пока думаю. Тут не исключено, что Виталя новую хуйню замутил, не знаю, правда, на что рассчитывал, но добью эту версию, либо здесь действительно уже без Тисарева и без царя в голове у Мансурова, стригущего бабло с быдла и ебашущего его в увеличение процента доли на месторождении.